Выплевывая солому, она услышала, как ударили вожжи. Лошадь тронулась.
— Не подозревала, что вы без ума от земледелия! — крикнула Летти, пытаясь сесть на колени, когда колымага, качаясь, загрохотала по дороге. Летти и в голову не приходило, что сено бывает настолько скользким. Всякий раз, когда она намеревалась подняться, повозку поводило в сторону.
Ноздри Джаспера раздулись, как у лошади, которой он правил. Той не было до него никакого дела, впрочем, как и ему до нее.
— Разъезжать на приличных экипажах мне не по карману. А виной всему наш щедрый Джеффри.
Летти доползла до козел и села на скамью, морщась от боли в ладонях.
— Если вы снова задумали потолковать со мной о том, какими благами обернется для меня убийство мужа, сразу говорю: ответ остается прежний.
— Неужто вы правда полагаете, будто я столь глуп?
— Если принять во внимание все обстоятельства, то полагаю. Итак, теперь, когда мы объяснились, извольте опустить меня на землю. Немедля.
— Клянусь, я страдаю, когда вынужден обижать прекрасных дам. Увы, теперь как раз такой случай. — В голосе Джаспера не прозвучало ни единой страдальческой ногки. — У меня на вас есть планы.
У Летти были свои планы, и она не сомневалась, что с замыслами Джаспера они не совпадали.
— Что ж, премного сожалею. — Летти привстала и потянулась к поводьям. — Сбыться вашему плану не суждено.
Джаспер тотчас остановил ее, достав из-за пояса пистолет и приставив дуло к ее талии. Оружие было куда больше, чем то, что дал Джефф, — длиной от рукоятки до дульного среза по меньшей мере дюймов шестнадцать. Джаспер с легкостью держал его одной рукой, показывая, сколь привычно ему иметь дело с оружием.
— Сидеть! — скомандовал он.
Летти села.
— Заряжен? — спросила она, утешаясь слабой надеждой.
Джефф окинул ее насмешливым взглядом:
— А как по-вашему?
— По-моему, лучше бы вам его убрать. Не то, часом, пораните себя самого.
— Какая трогательная забота!
Трогать Джаспера даже в мыслях было тошно. Но не стоило говорить об этом вслух, пока в селезенку смотрело пистолетное дуло.
— Я польщена, что вы все-таки устроили прогулку вдвоем, о коей так мечтали. Но не довольно ли? Может, теперь меня отпустите? — Летти одарила Джаспера светской улыбочкой, прелесть которой немного портили грязные пятна на щеках да сено в волосах. — Прокатились мы славно, но мне пора возвращаться, а то друзья забеспокоятся.
— Неужто никто не говорил вам: неумно высмеивать человека, что держит вас на мушке?
— В этом никогда не возникало надобности, — честно призналась Летти. — Я предпочла бы, чтобы не возникало и впредь.
Быть может, и правда не следовало его дразнить, но Летти сомневалась, что Джаспер спустит курок. Во всяком случае, намеренно. Он был бахвал и хулиган, но не хладнокровный убийца.
По крайней мере Летти хотела в это верить.
Да-да, бояться было нечего. Если бы Джаспер был склонен убивать, давно собственными руками убрал бы с пути Джеффа, не втягивая в эту историю Летти. В его алчности, бессовестности и готовности устроить смерть того, кто стоит между ним и богатой жизнью, можно было не сомневаться, однако твердости характера, благодаря которой он справился бы с задачей сам, ему недоставало, что немало радовало Летти.
Она напряженно раздумывала, для чего еще Джаспер мог ее похитить. Единственное, что приходило в голову, была мысль о выкупе. Если он мечтал получить за нее кругленькую сумму, тогда жертва нужна была ему живой. За мертвецов огромных денег не платят.
Следовало заговорить ему зубы, чтобы он забыл о пистолете. Если удастся выбить оружие у него из руки… Тогда уж придется действовать по обстоятельствам.
— Что вы намереваетесь со мной сделать?
— Я думал, вы не спросите. Живее! — Джаспер нетерпеливо ударил по лошадиной спине поводом, чтобы та прибавила шагу, и, бросив на Летти быстрый взгляд, прибавил: — Это я не вам.
— Я поняла. — Летти спокойно положила руки на колени, стараясь не подавать вида, что мечтает при первой же возможности ударить по руке захватчика, взять пистолет и спрыгнуть с повозки.
— Вообразите, как все удивятся, — проговорил Джаснер, взмахивая рукой с оружием, — когда найдут бездыханное тело виконтессы. Умерла в медовый месяц!
Стало быть, его волновал не выкуп. Походило на то, что Джаспер принял отказ Летти чересчур близко к сердцу. Она стала подумывать, не зря ли оскорбила его баки.
— И не просто умерла, — продолжал Джаспер, все больше увлекаясь, — стала жертвой убийцы. Угадайте, кто им станет?
— Лучше бы никто.
Джаспер пропустил ее слова мимо ушей.
— Собственный супруг виконтессы.
— Не хотелось бы указывать на просчет в ваших хитрых планах, — сказала Летти, потихоньку отодвигаясь к дальнему концу сиденья. — Но ведь Джеффа здесь нет.
Джаспер пресек ее попытки, резко вскинув руку и прижав дуло к ее груди.
— А он тут и не нужен. В этом-то весь секрет. Нашему дорогому Джеффри вовсе не обязательно убивать вас…
— Чудесно.
— Главное, что все подумают, будто это его рук дело.
— Как же вы намерены это устроить? Джефф не убийца. Никто в жизни не поверит в вашу чепуху.
— Полагаете? — Держался Джаспер слишком уверенно, что не на шутку тревожило Летти. Самодовольство сочилось даже сквозь его баки. — Но ведь все вокруг знают, что наш безгрешный Джеффри был влюблен в вашу сестрицу.
— По Мэри вздыхает пол-Лондона, — выпалила Летти. — Что в этом особенного?
— Знают также и о том, что нашему Джеффри пришлось против воли взять в жены вас вместо желанной Мэри.
То, как он непрестанно повторял «наш Джеффри», выводило Летти из себя. Или же дело было в пистолете, что настойчиво тыкался ей в грудь. Она чувствовала холодное дуло сквозь одежду. И теперь жалела, что Джейн не обмотала материей ее всю. И не покрыла сверху несколькими слоями брони.
— Держу пари, весь лондонский свет подтвердит, — с убеждением продолжал Джаспер, — что Джеффри сроду не планировал жениться на вас.
В первую очередь подтвердит миссис Понсонби, пронеслось в мыслях Летти.
— Верно, но это не повод к убийству. В противном случае три четверти света сели бы на скамью подсудимых.
— Ваш случай особенный.
— Может, лучше попросите за меня выкуп? — предложила Летти. — Вмиг разбогатеете, и не придется пачкать руки грязным убийством. Помните, что говорят о синице в руке?
— Вы не синица, скорее, безмозглая курица. Неужто вы полагаете, будто наш Джеффри выложит денежки, чтобы вернуть вас? Он даже плыть с вами вместе из Лондона не пожелал. — Джаспер самодовольно улыбнулся. — В Дублине же открыто обхаживает мисс Фейрли. А она бабенка что надо.
Летти задумалась, как бы понравился столь лестный отзыв самой Джейн.
— И потом, с какой это стати я должен довольствоваться жалкой частицей, тогда как могу заполучить все? Не только деньжата, но и лошадей, и титул — все, что мне полагается с самого рождения.
— Полагается?
— Полагается. Владельцем богатств должен был стать я. Какие у Джеффри права? Что в нем есть такого, чего нет во мне?
Летти могла бы дать простейший ответ: Джеффри посчастливилось быть сыном иного отца, но она подозревала, что Джаспер ни слова не услышит. Попытался бы родиться женщиной, подумала она. Тогда бы понял, что есть истинная несправедливость.
— Быть может, — произнесла Летти, с особой осторожностью подбирая слова, — вам следует просто побеседовать с кузеном?
Джаспер был корыстолюбив, глупостью же, увы, не отличался.
— Держите меня за круглого дурака? Нет уж! Путь мой один: собственноручно изменить свою судьбу. А вы, дорогая леди Пинчингдейл, мне в этом поможете. Пускай найдут ваше тело, — со злорадным торжеством произнес он. — Тогда не будет нужды убивать Джеффри. Об остальном позаботится закон.
— Да, спорить не буду: наш брак не самый счастливый в мире, — сказала Летти. — Но это не доказательство в деле об убийстве.
— Будьте покойны, — самодовольно ответил Джаспер. — Рядом с вашим телом обнаружат табакерку Джеффри. На ней весьма отчетливо выгравировано «ДП». — Он многозначительно помолчал и прибавил: — А на внутренней стороне крышки нарисован портрет вашей сестры.