— Что вам нужно? — крикнул Йен. — И почему вы ворвались на чужую территорию?
— Ты лэрд? — спросил приземистый мужчина.
— Я, — кивнул Дуглас.
— Это ваша банда убила троих наших родичей?
— Ваши родичи украли мой скот. А когда я потребовал его вернуть, напали на меня. Я имел полное право обороняться.
— Теперь плати пеню за убийства!
— А вы заплатите пеню за трех пропавших ягнят, которых, несомненно, убили, чтобы набить животы! Так что считайте, мы квиты.
— Если вы не заплатите, мы отомстим! — завопил приземистый мужчина, и не успел он договорить, как всадники за его спиной выпустили дождь стрел в лэрда и его людей.
Фергус заслонил собой брата, и стрела, предназначенная для лэрда, попала ему прямо в сердце. Йен нагнулся, чтобы подхватить брата, и стрелы поразили его в плечо и грудь. Встав на колени, с трупом брата на руках, он тоскливо завыл. Потом, уложив Фергуса на песчаный берег, он крикнул оставшимся невредимыми членам клана:
— На коней!
Деревенский мальчишка уже бежал вверх по холму в дом, требуя оседлать коней. Остальные бросились к себе. Перед домом собрались все мужчины. Йен старался не показываться жене на глаза. Он обломал древки двух стрел, попавших в него, чтобы она не увидела его ран. Схватив узду жеребца, он скомандовал:
— Ни один не должен выжить! Им нет пощады! Если переплыть на конях озеро, мы быстрее их догоним.
Они повели коней в озеро. Грэмы уже исчезли за холмом. Они не знали, убит ли лэрд, но вопли скорби, разорвавшие воздух, вполне удовлетворили их: они отомстили Дугласам из Гленгорма!
Грэмы скакали быстро, предполагая, что их будут преследовать. Вскоре они попытались замести следы, разъехавшись в разных направлениях, и уже считали, что спаслись. Каково же было их удивление, когда менее чем через час Дугласы из Гленгорма догнали их, и воинский клич клана прозвучал в осеннем воздухе. Приземистый мужчина, очевидно, вождь Грэмов, пришпорил коня и крикнул, чтобы отряд рассеялся, вообразив, что так их будет труднее поймать. Но их тактику разгадали, и каждого, кто отрывался от основной массы, преследовали несколько Дугласов. Грэмов ловили и убивали.
Сброшенный с седла, стоявший на коленях приземистый мужчина поднял глаза на Йена.
— Как вы смогли появиться так быстро? — пробормотал он.
— Мы переплыли озеро на лошадях. Знаешь девиз Дугласов? «Никогда не отставать».
Йен поднял меч.
— Погоди! Мы же не убили тебя! — взмолился Грэм. — Кого мы убили? По крайней мере, скажи мне это до того, как покончишь со мной!
— Вы убили моего младшего брата, — объяснил лэрд, прежде чем вонзить меч в грудь врага и повернуть в ране.
Выдернул меч и вытер о рубашку убитого.
Один из Дугласов вытащил короткий кинжал и перерезал поверженному горло.
— Чтобы уж наверняка, — пояснил он.
Лэрд кивнул, но тут на него нахлынула волна тошноты и головокружения.
— Помоги сесть на коня. Мне что-то не по себе, — попросил Йен, покачнувшись.
Мужчина помог ему сесть в седло и крикнул остальным:
— Поберегите лэрда! Он ранен!
Усилием воли Йен сумел удержаться в седле и вернуться в Гленгорм. Только когда конь остановился у дома, он стал медленно падать с седла, но тут подоспел один из членов клана, подхватил его и затащил в дом. Навстречу бросились Тэм и Артейр. Одна из служанок помчалась за Сисели, другая — за Маб. Обе вошли в зал почти одновременно. Сисели истерически взвизгнула.
— Кладите его на высокий стол, — приказала Маб. — Миледи, он жив, и мне нужна ваша помощь. Принесите горячей воды и чистых тряпок, чтобы обтереть раны.
Она уже успела захватить с собой корзину целебных трав.
Сисели выбежала из зала, моля Бога о том, чтобы Маб смогла исцелить Йена. Сама она до этой минуты никогда не видела раненых и не знала, что делать. Ни она, ни Джо особенно не интересовались искусством исцеления, хотя Жанна Наваррская предложила его изучать. Но приемную мать вскоре обвинили в колдовстве, хотя потом оправдали.
А теперь, похоже, это помогло бы ей излечить мужа. Придется учиться у Маб!
Тем временем Маб увидела сломанные древки стрел. Одна пронзила плечо. Другая — грудь, как раз над сердцем. Маб покачала головой. Раны серьезные, и, как только она удалит наконечники, кровь хлынет рекой. Их нужно туго перевязать.
— Милорд! — окликнула она.
Йен открыл глаза.
— Где моя жена?
— Пошла за водой и чистыми тряпками.
— Они убили Фергуса, но мы покончили со всеми, Маб, — с трудом выговорил он, прежде чем снова закрыть глаза.
В зал поднялась Сисели с грудой чистых тряпок. Бесси несла за ней небольшой котел с кипятком.
— Он жив, Маб? Его ранило! Куда? Что еще тебе потребуется? Пресвятая Дева! Я не знаю, что делать! Не думала увидеть раненых…
Голос ее дрожал.
— Ничего страшного, миледи, — успокоила Маб, — наблюдайте за мной и делайте все, как я скажу. Научитесь.
Сисели нервно кивнула, нагнулась над мужем, и Йен открыл глаза.
— Фергуса убили, — прошептал он. — Пойди в деревню и узнай, кого еще убили. Постарайся утешить Мэрион. Маб обо мне позаботится.
Сисели взглянула на старушку. Та ободряюще кивнула.
— Я научу вас целительству в другой раз, миледи, — пообещала она.
Сисели поспешила выполнить поручение мужа. Ей было стыдно чувствовать свою бесполезность. Про себя она поклялась, что больше этого не повторится. Быть хозяйкой Гленгорма — это куда больше, чем приветливо встречать гостей, управлять слугами и ухаживать за садом.
— Дело плохо, милорд, — покачала головой Маб.
— Знаю, — вздохнул Йен. — Я почувствовал такой прилив сил и энергии, когда отомстил за Фергуса. Но когда все закончилось…
— У вас две раны, милорд. Вы отломили древки почти целиком, так что придется извлекать наконечники. И боюсь, будет много крови. Где еще болит?
— Правая рука немеет, — пожаловался он.
Маб кивнула и позвала:
— Артейр и Тэм, мне нужна ваша помощь. Лэрду будет очень больно, когда я стану извлекать стрелы. Крепко держите его, когда я стану их вынимать, иначе можно навредить еще больше. Сначала я возьмусь за ту, которая в плече. По моему знаку придавите его к столу, чтобы он не мог пошевелить руками.
Отступив от стола, Маб потянулась к небольшому кувшину с виски, который принесла с собой.
Молодые люди дружно кивнули. И хотя им явно было не по себе, они выполнили просьбу Маб.
Та тщательно изучила раны. Одна была в нижней части плеча, почти под мышкой. Она положила ладонь на грудь лэрда, так что наконечник оказался между большим и указательным пальцами. Пальцы другой крепко сжали наконечник. Она слегка махнула рукой помощникам, которые немедленно сделали все, о чем она просила. Несильно нажав на плечо, Маб выдернула остаток древка вместе с наконечником.
Йен завопил и, к счастью, потерял сознание. К облегчению Маб, рана не слишком кровоточила. Она налила туда немного виски и решила, что, пока лэрд лежит без чувств, самое время удалить и второй наконечник. На этот раз она постаралась вынуть его как можно медленнее. Из раны брызнула кровь, но продолжалось это недолго. Она снова налила виски на рану.
Йен застонал и открыл глаза.
— Иисус Мария, больно же!
— Прости, парень, зато я вытащила обе стрелы. И сейчас перевяжу раны.
Она выдавила из ран немного крови, перед тем как наложить мазь из гусиного жира и растолченных желудей, перевязала их, после чего дала лэрду успокаивающего зелья.
Сисели тем временем поспешила в деревню узнать, убили ли еще кого-то, кроме Фергуса. Оказалось, что больше никто не пострадал, хотя несколько человек были ранены.
Тело Фергуса перенесли в его большой коттедж. Он уже лежал на раскладном столе в большой комнате, где было полно женщин. Сисели поспешила к невестке.
— Мне сказали, что он закрыл собой Йена. Мэрион, твой муж — настоящий герой. Ты должна им гордиться.
Глядя вниз, на двух маленьких дочерей, цеплявшихся за ее юбки, Мэрион с горечью бросила:
— Я предпочла бы, чтобы он был со мной! Будь прокляты Грэмы, и будь прокляты все англичане!
Сообразив, что только сейчас сказала, Мэрион побледнела и с ужасом уставилась на Сисели.
— Да, — кивнула та. — Будь прокляты все Грэмы, но не проклинай всех англичан. Не все они грабители и убийцы!