Но по другую сторону маленькой двери, где располагалась комната графа Дуна, лежал без сна Ангус, которому не так повезло. Вернувшись в спальню, просторную, такую же, как у жены, комнату, он не переставал думать о выражении лица Анабеллы, когда он предложил получше узнать друг друга. Она явно испытывала облегчение. По правде говоря, он тоже был счастлив тем, что не придется лишать Анабеллу девственности в эту ночь. Она совсем чужая. Интригующая женщина. Но тем не менее совершенно ему не знакома. Он никогда не жалел времени, чтобы узнать женщину, прежде чем стать ее любовником. Его мать-француженка всегда считала, что охота и обольщение приносят больше наслаждения, если над ними хорошенько потрудиться. Быстрого соития необходимо избегать любой ценой, а насилие над женщиной непростительно.
Его жена была воистину невинной. Кто, черт возьми, наговорил ей, что требуется только лечь на спину и раздвинуть ноги? Ее мать? Служанка? Пусть Анабелла не красавица, но заслуживает самого бережного обращения. Ее положение жены требует его величайшего уважения.
Она не сознавала, что одеяло, в которое так судорожно вцепилась, сползло и он успел увидеть ложбинку между грудями под прозрачным шелком и кружевом сорочки. Груди были изящными, маленькими, идеально круглыми, с горошинами сосков. Он поспешно отвел глаза, чтобы она не заметила его интереса, но руки так и чесались сжать эти упругие округлости. Даже сейчас он представлял их вес в своих ладонях.
Ангус отпустил слугу на ночь, чтобы никто не знал, что он не исполнил супружеский долг. Кроме Джин. Как все в Дуне, она с нетерпением ждала, когда на свет появится законный наследник Дуна. Она может расспрашивать его, но если узнает, наверняка поймет. Конечно, все в Дуне будут довольны, если в середине лета нового года родится первый из следующего поколения Фергюссонов. Однако он не станет торопить события. Анабеллу стоит медленно обольщать, чтобы, когда настанет нужный момент отдать ему девственность, она сделала это с радостью и без слез. Он хотел, чтобы она была полна страсти, которую пообещали сегодня ее губы.
Ранним утром он нашел Джин в зале.
– Передай госпоже, что сегодня мы поедем на прогулку.
– Хватит ли у нее сил после вчерашней ночи? – удивилась Джин.
– Хватит, – коротко ответил он, предупреждая взглядом, что не стоит задавать слишком много вопросов.
Джин сделала, как было велено, и, разбудив Анабеллу, помогла ей одеться. Она увидела, что простыни чисты, и взглянула на покрасневшую молодую женщину. Именно в этот момент Джин сообразила, что Ангус не коснулся жены. Но ничего ему не сказала. Поняла, что брат дает жене возможность получше его узнать. Видимо, следует советам, данным ему и остальным детям леди Адриенной. Только Мэри убегала, не желая слушать.
С этого дня Ангус и Анабелла почти каждое утро уезжали вдвоем, прогуливаясь в холмах над замком и на берегу. Они ездили без эскорта, поскольку только глупец мог осмелиться напасть на графа Дуна в его землях. Ангус Фергюссон хотел быть со своей женой. Хотел узнать о ней больше. Поняв его намерение, Анабелла свободно и без стеснения говорила с ним. При этом она узнавала о муже столько же, сколько он о ней. Они быстро становились друзьями.
Мэтью было велено помочь Анабелле познакомиться с хозяйством, которым она отныне должна была управлять. Мэтью с радостью согласился, радуясь, что в Дуне наконец появилась госпожа.
Анабелла неожиданно для себя обнаружила, что уже обсуждает с кухаркой меню обедов и распределяет обязанности между служанками. Как-то утром она увидела на кухне маленькую девочку и, узнав Уну, малышку, подарившую ей букет невесты, поздоровалась.
Маленькое личико Уны осветилось радостью при виде леди. Она немедленно присела.
– Что привело тебя на кухню, малышка? – спросила Анабелла.
– Я принесла чистые тряпки, чтобы вытирать мебель. Моя ма – прачка в замке, миледи.
Только сейчас Анабелла поняла, что постоянно видит деревенских детей за какими-то занятиями. Однако наступала зима, и скоро эти дети будут все время проводить взаперти, в маленьких деревенских коттеджах, в праздности и безделье. И тогда она решила научить их по крайней мере писать свои имена. С этим она подошла к Мэтью Фергюссону.
– Есть ли в деревне место, где бы я могла учить детей зимой?
– Учить? Чему? – удивился он.
– Писать свои имена, а может, и читать, – пояснила Анабелла.
– Но зачем вам учить их читать и писать? Им подобные вещи ни к чему. Вы говорили с братом о ваших планах, миледи?
– Я не думала, что это необходимо, – пробормотала Анабелла, раздраженная словами Мэтью. Пусть он управитель Дуна. Но она была его госпожой! – Однако теперь, когда вы упомянули об этом, пойдемте спросим Ангуса, что он думает, – кивнула она.
Мэтью был удивлен, что она заставляет его идти к Ангусу, а не склонилась перед властью управителя.
– Ангус уехал проследить, чтобы скот и овец благополучно пригнали домой.
– Значит, спросим его, когда вернется, – мило улыбнулась Анабелла.
Мэтью удивился еще больше, когда его брат согласился с желаниями Анабеллы:
– Зимой все равно работы нет. Почему бы не дать детям время учиться? Никакого вреда от этого не будет. Кроме того, возможно, среди этих детей найдется один умный, небольшие знания которого могут принести нам пользу. Весной они вернутся к своим обычным обязанностям и будут работать на полях, помогая старшим.
Мэтью предложил леди маленький заброшенный коттедж, хозяин которого умер.
– Я велю починить крышу и вымести полы. Что еще вам понадобится?
– Дрова для очага, табуреты для детей и стол и стул для меня. И прикажите прочистить дымоход.
Членам клана не слишком пришелся по душе план Анабеллы. Хотя новая хозяйка им нравилась, они не понимали, зачем детям читать и писать. Что хорошего дадут эти занятия простому народу?
В первый день Анабелла пришла из замка и обнаружила, что в единственной комнате коттеджа полно мальчишек и девчонок. Но она быстро поняла, что они пришли скорее из любопытства, чем из желания учиться. Через несколько дней ученики стали расходиться, пока не остались двое: маленькая Уна и младший сын кузнеца Каллум.
– Почему вы остались, хотя все ваши друзья ушли? – спросила она с любопытством.
– Двое моих старших братьев, – немедленно ответил Каллум, – уже работают в кузнице вместе с па, миледи. Когда-нибудь они унаследуют кузницу. Но мне не нравится такая работа. И я не хочу быть солдатом. Пастор Блейн сказал, что если я научусь читать и писать, у меня будет больше возможностей. Я смогу уйти в большой мир и заработать себе на хлеб.
– Это правда, – кивнула Анабелла. – И когда ты сможешь читать и писать, я научу тебя еще и считать, и ты сможешь предложить своему хозяину сразу три умения.
Мальчик был почтителен, и в его глазах светился ум. Если он окажется еще и способным, будет полезен Дуну.
Она взглянула на Уну.
Малышка, дождавшись своей очереди, заговорила.
– Я не хочу быть прачкой, как мама, – призналась она. – Мне хочется поехать в Эдинбург и работать в хорошем магазине. Если я смогу читать, писать и считать, значит, сумею своего добиться.
Поскольку в Дуне не было лавок и девочка вряд ли уезжала из своего дома дальше, чем на несколько миль, или пересекала границу, Анабелле захотелось понять, откуда девочка узнала о магазинах.
– Кто рассказывал тебе об Эдинбурге?
– В Дун иногда заходит старый бродячий торговец. Моя мама всегда разрешает ему ночевать у нас. Он рассказывал истории о городе и о прекрасных магазинах, где люди могут покупать чудесные товары из чужих земель. Я бы скорее зарабатывала себе на хлеб, продавая товары, чем стирая белье, – пояснила Уна, краснея. – Не хотелось бы обидеть вас, миледи, но я ненавижу стирку.
У Анабеллы неожиданно возникла идея. Почему она должна приходить в деревню, когда можно учить детей в замке с гораздо большими удобствами?
– Хотите жить в замке всю зиму, пока я буду вас учить? – спросила она. – Я найду для вас места, чтобы вы смогли отрабатывать свое содержание, зато зимние снега не помешают вам учиться, если будете жить в замке.
– Да! – с широкими улыбками ответили двое будущих школяров.
– Попрошу Мэтью Фергюссона поговорить с вашими родителями, – пообещала Анабелла.
И снова Мэтью остался крайне недоволен просьбой хозяйки.
– Я должен поговорить с графом, – почти сварливо ответил он.