Полотенце окрашивается в розовый цвет, впитывая в себя кровь. Господь знает, я видел много кровопролитий из-за жестокого секса, но ни одно из них не пронзало меня током. Я был недостаточно осторожен, причинил ей боль, отчего теперь она кровоточит.

Брук дёргает головой, в попытке сбросить с себя полудрёму.

— Стоун. Ты в порядке?

— Конечно, — говорю я, но это ложь. Прямо сейчас я ощущаю себя так, словно вокруг все рушится, и я прямо в эпицентре этого. Один на один с девушкой с бледной кожей и розовыми сосками.

Брук не распознает мою ложь, откидываясь обратно на подушки. Она заслуживает больше, чем старую кровать в деревянном старом доме в лесу. Заслуживает всего самого красивого и дорогого, но вместо этого Брук получила меня, поэтому я продолжаю нежно протирать ее. Сложно не заметить на гладкой коже засосы по всему телу, а на бёдрах проявляющиеся синяки, оставленные моими пальцами в порыве страсти. Я чёртов неандерталец.

Когда я заканчиваю, мне не остаётся ничего иного, кроме как сидеть и наблюдать за богиней, которая каким-то чудесным образом оказалась рядом со мной.

Брук тянется ко мне своей тонкой и нежной рукой со словами:

— Иди ко мне.

Моё тело реагирует прежде, чем я успеваю подумать.

Я полностью принадлежу ей.

Обвиваю руками Брук, переплетая наши конечности. В попытке защитить от всего мира прижимаю ее к себе как можно ближе.

— Я никогда не думал, что такое возможно, — говорю я.

Может быть, это делает меня трусом, но она не запомнит моих слов. Брук слишком измотана, ее глаза полуоткрыты. Надеюсь, она не вспомнит моё признание.

Признание в том, что я никогда не занимался любовью раньше.

И в это мгновение она, наверное, видит, насколько я разбит на самом деле. Ее карие глаза темнеют от беспокойства, после чего она крепче сжимает меня руками:

— Не отпускай меня.

Облегчение накрывает меня, в то время как я кладу подбородок ей на макушку.

— Ты в безопасности со мной, — говорю я мягко, хотя в эту секунду она не волнуется об этом. Брук видимо не помнит того, что ее друг Лиам позвонил в полицию, так что ее, должно быть, уже ищут. Вероятно, прямо сейчас весь город в поисках похищенной девушки. — Ты в безопасности.

— Хорошо, — бормочет Брук, зарываясь лицом в мою грудь, — я не хочу больше думать.

— Думать о чем? — спрашиваю я, ожидая услышать о Лиаме, о ее друзьях или вообще обо всей ее жизни.

— О Хозяине, — отвечает Брук, зевая с закрытыми глазами.

Брук засыпает, оставляя меня одного, шокированного и растерянного. Хозяин. Кто такой этот, мать твою, Хозяин? У меня нет ответов, кроме одного: слишком уж велико сходство со Смотрителем. (прим.пер.: опять же, игра слов Innkeeper (Хозяин) — Keeper (Смотритель)).

Неужели ей известно что-то о Нём? Брук знает, кто это? Она крутится в мире богатых и влиятельных людей, и вполне возможно, что она могла услышать о нем что-нибудь.

Но она бы рассказала мне, не так ли?

Я хочу разбудить ее и потребовать ответы на свои вопросы, но ещё я не хочу прерывать нашу первую ночь. Больше всего на свете желаю опять быть счастливым и умиротворённым, совсем как секунду назад.

Прошла лишь секунда, а я уже начал сомневаться в девушке, которую люблю.

Двадцать первая глава

Брук

Я просыпаюсь, чувствуя себя необычайно комфортно для незнакомого места. За последние два часа я словно превратилась в другого человека, лежащего обнажённым в тёплой, уютной кровати. Из соседней комнаты струится полоса тусклого света, создавая лёгкий полумрак в помещении.

Между ног я чувствую приятную боль, а в воздухе до сих пор висит мускусный запах секса. Все это напоминает мне о Стоуне, которого, кстати говоря, нет в кровати. Я помню, как крепко он обнимал меня, но что произошло потом? Я, должно быть, уснула.

Мои мышцы протестуют, когда я медленно растягиваюсь посредине кровати. Мне нет необходимости осматривать маленькую комнату, чтобы убедиться в том, что я одна. Я бы почувствовала в воздухе его присутствие, будь он здесь. Оборачиваю одеяло вокруг себя, после чего выхожу из комнаты и проверяю маленькую кухню и крошечную ванную. Никого.

Я открываю входную дверь, но белый пикап Стоуна, освещённый светом из окон, стоит на том же месте, где он припарковал его ранее.

Из меня вырывается вздох облегчения. Думала ли я, что он сможет оставить меня? Нет. Он никогда бы так не поступил. Я не помню, что произошло между нами после секса, но я определённо точно помню чувство покоя и умиротворения. Словно я наконец-то нашла своё место в этом мире после долгих лет неопределённости, оставив ожидания своих родителей позади.

Шестое чувство подсказывает мне посмотреть за домом, там, где ярко светит луна, освещая все вокруг. Ветки кустов цепляются за одеяло, норовя стянуть его с меня. Крепче сжав руками края, я двигаюсь вдоль стен коттеджа.

Когда я, наконец, обхожу его, то тут же застываю на месте от открывшегося мне вида.

Неудивительно, что Стоун выбрал именно это место. Дом, может, старый и скромный, но вот вид с заднего двора восхитительный и впечатляющий. Отсюда весь город виден как на ладони, сияющий тысячами огней.

Силуэт Стоуна отбрасывает внушительную тень на землю. Он не поворачивается и даже не вздрагивает, когда я медленно приближаюсь к нему из-за спины, потому что уже знает, что я здесь. Наверное, почувствовал, что я проснулась. Тут, среди дикой природы, Стоун идеально вписывается в буйные заросли и непокорные горы. Я представляю себе, как он живёт со своими братьями одной семьёй, в гармонии друг с другом.

— Доброе утро, — говорю я нежным голосом, останавливаясь прямо за ним. Сейчас два ночи, не совсем утро.

— Доброе, — отвечает он грубым голосом.

Его тон посылает мурашки по моему телу.

— Я соскучилась по тебе. Не смог заснуть?

— Никогда не могу, — говорит Стоун, отчего меня пронзает боль от правдивости и грусти в его словах.

В тишине раздаётся стрекотание сверчков и шум ночного города, раскинувшегося перед нами. Где-то там тысячи людей живут собственными жизнями. Кто-то только возвращается после поздней смены из ресторана, а кто-то уже встаёт, чтобы отработать очередной день в пекарне. Город никогда не спит, и поэтому он так напоминает мне Стоуна.

Мужчина поворачивается ко мне, пока в его глазах отражается лунный свет:

— Ты замёрзла?

В его голосе я слышу беспокойство. Так вот как он относится ко всем своим любовницам? Секс делает его более лояльным, сглаживая грубый характер?

— Нет, я в порядке.

— Мы должны возвращаться.

— Да, наверное, — говорю я, представляя обеспокоенную и расстроенную маму. Меня не волнует Лиам, или его друзья. Не волнует даже отец, которому я больше не доверяю. — Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Выражение на лице Стоуна меняется:

— Все уже закончилось.

От его слов мою грудь пронзает боль. Сердце разрывается на части, разбивая надежду во мне на миллион острых осколков. Конечно, он прав, но от этого не становится легче. Я ничего не отвечаю, делая шаг навстречу. Достаточно близко, чтобы почувствовать исходящее от него тепло в прохладной ночи.

— Кто она? — спрашиваю я тихим голосом. — Женщина, которую ты любишь, кто она?

Даже после всего, что между нами было, я не ревную его к ней. Только если чуть-чуть. Я просто хочу, чтобы Стоун нашёл покой в этом мире. Я не уверена, что он сможет найти его с печальной выпускницей, которую снова и снова похищает. У меня нет того, в чем он нуждается, но, может, у кого-то есть.

— Теперь это не важно.

Я отстраняюсь, возмущённая его словами:

— Любовь всегда важна.

— Разве? — спрашивает он, насмехаясь. Его пальцы нежным движением ласкают мои щеки.

— Да. Иногда мне кажется, что это самая важная вещь во всем мире.

— Я люблю того, кто обманывал меня, — говорит Стоун с печальной полуулыбкой. — Кого-то, кто предал меня, что делает меня самым большим глупцом. Но это не мешает мне продолжать любить ее.

Это объясняет, почему они сейчас не вместе. Он может продолжать любить до самой смерти, но никогда не сможет быть с человеком, предавшим его. Верность означает все для Стоуна.

Даже если бы я и не услышала историю о подвале, то все равно узнала бы правду о нем. Стоун — человек верности и чести, человек, защищающий своих близких. Я видела его в моменты слабости, и поэтому знаю правду: