Генри Вуд - Замок Ист-Линн

Не будь Барбара столь несчастной в этот момент, она бы просто расхохоталась. Мисс Карлайл продолжала:

— Я приняла решение. Завтра я отправлюсь в Ист-Линн и выдворю этих пятерых расфуфыренных слуг. Я была там в субботу и обнаружила трех дамочек, наряженных в красивые муслиновые платья, с бантами персикового цвета на чепцах, и мужчин в полосатых жакетах, корчащих из себя ливрейных лакеев. Если бы я только знала, что это были слуги Арчибальда, а не семейства Кэрью!

Барбара ничего не ответила.

— Я поеду туда и всех их рассчитаю, после чего перееду вместе со слугами в Ист-Линн, а собственный дом сдам в аренду. При ее аристократических замашках расходы на содержание двух домов будут непомерно велики. Я представляю, что за дом будет у Арчибальда в Ист-Линне, если им будет распоряжаться эта невежественная девчонка, с ее ужимками, драгоценностями и завитыми локонами.

— А ей это понравится?

— Если и не понравится, ей придется смириться с этим, — ответила мисс Карлайл. — А теперь, когда я рассказала тебе новости, Барбара, я возвращаюсь домой. Для меня это почти равносильно рассказу о том, что он умер.

— Вы уверены, что вами не движет ревность? — спросила Барбара под влиянием какого-то неясного порыва.

— Возможно, — резко ответила мисс Карлайл. — Если бы ты воспитала мальчишку так же, как я Арчибальда, и не любила бы больше никого на целом свете, ты бы тоже почувствовала ревность, увидев, как он с презрительным равнодушием отказывается от тебя, чтобы прижать к груди молодую жену, которая значит для него больше, чем ты.

Лорд Маунт-Северн узнал об этом браке из газет. Его потрясение было почти столь же сильным, как у мисс Корни, и он в тот же день понесся в Англию, так и не получив письмо своей жены, в котором она давала свою версию того, что произошло. Он встретил м-ра Карлайла и леди Изабель в Лондоне, в одном из отелей Уэст-Энда, где они остановились на день-другой, прежде чем двинуться дальше. Изабель была одна, когда сообщили о приходе графа.

— Что это значит, Изабель? — начал он, не теряя времени на приветствие. — Ты вышла замуж?

— Да, — ответила она, покраснев. — Несколько дней назад.

— И за кого! За юриста Карлайла. Как это могло случиться?

Изабель ответила не сразу, поскольку ей самой надо было подумать о том, как это случилось, чтобы дать графу четкий и ясный ответ.

— Он сделал мне предложение, — сказала она, — и я ответила согласием. Он приехал в Кастл-Марлинг на Пасху и предложил мне выйти за него замуж. Я страшно удивилась.

Граф пристально посмотрел на нее.

— Почему мне об этом не сообщили, Изабель?

— Я не знала, что вам об этом неизвестно. Мистер Карлайл написал вам, так же как и леди Маунт-Северн.

Лорд Маунт-Северн чувствовал себя человеком, который ничегошеньки не понимает, и выглядел точно так же.

— Я думаю, это произошло, — подумал он вслух, — вследствие того, что твой отец позволил этому джентльмену ежедневно бывать с визитами в Ист-Линне. Вот ты и влюбилась в него.

— А вот и нет, — ответила она весело. — Я и не думала влюбляться в мистера Карлайла.

— Так ты не любишь его? — отрывисто спросил граф.

— Нет, — робко прошептала она. — Но он мне нравится, очень нравится. И он так добр ко мне!

Граф погладил подбородок и задумался. Изабель опровергала единственное заключение относительно мотивов этого поспешного брака, которое пришло ему на ум.

— Если ты не любишь мистера Карлайла, как ты можешь столь четко различать понятия «нравиться» и «любить»? Не можешь же ты любить другого?

Этот вопрос попал точно в цель, и Изабель густо покраснела.

— Со временем я полюблю своего мужа, — только и смогла ответить она, низко опустив голову и нервно поигрывая цепочкой от часов.

— Бедное дитя! — невольно воскликнул граф.

Но он был из тех людей, которые любят во всем докапываться до самой сути.

— Кто еще гостил в Кастл-Марлинге с тех пор, как я уехал? — внезапно спросил он.

— Приехала миссис Ливайсон.

— Я имел в виду джентльменов — молодых мужчин.

— Только Фрэнсис Ливайсон, — ответила она.

— Фрэнсис Ливайсон. Ты же не можешь быть настолько глупой, чтобы влюбиться в него?

Вопрос был настолько точен, внезапен, и, кроме того, застенчивость Изабель была столь велика, что она выдала себя своим замешательством, и у графа отпали все вопросы. В его строгих глазах, прикованных к ее опущенному, пылающему лицу, появилась жалость.

— Изабель, — серьезно начал он. — Капитан Ливайсон — нехороший человек; если ты думала иначе, перестань обольщаться и держи его на расстоянии. Прерви свое знакомство с ним и не поощряй ни малейшей близости с этим субъектом.

— Я уже прервала его, — сказала Изабель, — и более не возобновлю. Но леди Маунт-Северн, должно быть, высокого мнения о нем: иначе она не приглашала бы его.

— Она также невысокого мнения об этом человеке, как и всякий, кто знаком с Фрэнсисом Ливайсоном, — выразительно сказал граф. — Он ее кузен, один из тех праздных, пустоголовых льстецов, которых ей доставляет удовольствие собирать вокруг себя. Ради бога, хоть ты будь умнее, Изабель! Впрочем, это отнюдь не объясняет твоего загадочного брака с Карлайлом, скорее наоборот: делает его еще более необъяснимым. Как же это он сумел уговорить тебя?

Прежде, чем Изабель успела ответить, вошел м-р Карлайл. Он протянул графу руку, но тот, казалось, не заметил ее.

— Изабель, — сказал он. — Я очень сожалею, что мне приходится просить тебя покинуть комнату, ибо я полагаю, что здесь это единственная гостиная, но я хотел бы сказать несколько слов мистеру Карлайлу.

Она оставила их, после чего граф повернулся к м-ру Карлайлу и заговорил суровым и надменным тоном.

— Как мог свершиться этот брак, сэр? Или у вас настолько мало чести, что вы способны, воспользовавшись моим отсутствием, влезть в нашу семью и тайно жениться на леди Изабель Вейн?

М-р Карлайл был удивлен, но не смущен. Он выпрямился в полный рост, своим бесстрашием ни на йоту не уступая графу, а благородством осанки даже превосходя его.

— Милорд, я не понял вас.

— Однако я говорю достаточно прямо. Как же еще называть то, что вы, пользуясь отсутствием опекуна, склонили молоденькую девушку к неравному браку?

— Ничего тайного в моих отношениях с леди Изабель Вейн не было, равно как не будет ничего бесчестного в моем отношении к леди Изабель Карлайл. Вашу светлость неправильно проинформировали.

— Меня вообще не проинформировали, — ответил граф. — Мне было дозволено узнать об этом из газет, мне — единственному родственнику леди Изабель!

— Когда я сделал предложение леди Изабель…

— Месяц назад, — саркастически перебил граф.

— Месяц назад, — спокойно повторил м-р Карлайл, — после того, как Изабель ответила согласием, я сразу же написал вам. Если бы я не узнал, что вы не получили этого письма, поскольку говорите, что вам стало известно обо всем из газет, то продолжал бы считать, что это вы не проявили достаточной вежливости, поскольку не удостоили меня ответом.

— Каково было содержание этого письма?

— Я сообщил о том, что случилось, указав средства обеспечить семью и присовокупив, что мы оба, Изабель и я, хотели бы, чтобы свадебная церемония состоялась как можно раньше.

— И куда же, скажите на милость, вы адресовали письмо?

— Леди Маунт-Северн не могла дать мне адрес. Она сказала, что, если я доверю письмо ей, она перешлет его вам, поскольку со дня на день ожидает известий от вас. Я отдал ей письмо и больше ничего об этом не слышал, если не считать записки, переданной в письме Изабель ко мне, в которой ее светлость сообщила, что, поскольку вы не ответили, возражений с вашей стороны не имеется.

— Это правда? — воскликнул граф.

— Милорд, — холодно ответил м-р Карлайл. — Какие бы недостатки вы ни обнаружили во мне, я, по крайней мере, честный человек. До настоящего момента я даже не подозревал, что вам ничего не было известно о намечающемся бракосочетании.

— Если так, я прошу прощения, мистер Карлайл. Но как вообще все это случилось? Почему такая неприличная спешка? Вы сделали предложение на Пасху, как сообщила мне Изабель, и обвенчались через три недели.