Вспоминая рассказы Гэвина, Кайл обмолвился словно невзначай:
– В Кантоне я слышал, что с Монтгомери связан какой-то скандал. Что бы это могло быть?
Логан смерил его пристальным взглядом.
– О покойниках дурно не говорят.
– Неужели Монтгомери совершил какое-то преступление?
Логан махнул рукой с зажатым в ней стаканом.
– Нет, Хью не преступник. Он был чертовски славным малым, разве что… слишком скрытным и лицемерным.
Может, Монтгомери приторговывал опиумом и при этом выступал против такой торговли? Или же скандал вспыхнул по другой причине? Логан прав: ни к чему ворошить прошлое, особенно такое, которое может повредить Трот. Кайл надеялся, что Трот ни разу не слышала от торговцев упреки в адрес ее отца. Сменив тему, он спросил:
– Ваша семья здесь, в Шотландии?
– Да. Сначала моя жена отправилась вместе со мной в Макао, но тамошний климат не пришелся ей по душе, и после того, как у нас родилось двое ребятишек, она решила вернуться домой – очень уж она боялась тамошней лихорадки и других болезней. Вот почему я часто приезжаю на родину – чтобы напомнить моей семье, кто в доме хозяин. – Он усмехнулся. – Конечно, здесь мне недостает моей наложницы, китаянки, но она ждет не дождется, когда я вернусь в Макао. – Он отыскал взглядом Трот. – В китайских женщинах есть что-то особенное, чего нет у европеек.
– Вам следовало бы взять наложницу с собой, чтобы не скучать в пути, – сухо заметил Кайл.
– Я подумывал об этом, но не отважился. Кстати, до меня доходили слухи о вас и дочери Хью – кто-то говорит, что вы женаты, кто-то утверждает обратное.
Кайл снова изложил официальную версию событий:
– Мы устроили церемонию обручения, чтобы Трот было легче уехать в Англию. Срок обручения вскоре истекает.
– А, тогда все ясно. Трот – славная девушка, но, само собой, человеку с положением вроде вас жениться на таких не пристало.
Если бы Логан хотя бы попытался предположить, что Кайл обручился с Трот, чтобы переспать с нею, а потом расстаться, Кайл разбил бы о его голову бутылку виски. К счастью, Логан оставил свое мнение при себе и с деланно безразличным видом продолжил разговор:
– Мне довелось попробовать «Графский чай» Эллиота. Прекрасный вкус. Будет пользоваться спросом. Что в него добавляют?
Кайл улыбнулся.
– Я, конечно, не торговец, но мне известно, что на такие вопросы отвечать не следует.
– Я же просто полюбопытствовал. Дайте мне время, и я разузнаю, из чего состоит эта смесь, – нимало не смутившись, ответил Логан. – В любви, войне и бизнесе все средства хороши.
– Когда вы возвращаетесь в Китай?
– В июле, чтобы прибыть в Кантон как раз к началу нового торгового сезона. Весну я намерен провести в Шотландии. Я скучаю по здешнему лету, но не по зиме. Я слышал, вы с Трот собираетесь в горы?
– Послезавтра мы уезжаем в Киннокберн – это к северу от Стерлинга. Моя мать родом с севера Шотландии, там у нее осталось имение.
– Не забудьте показать дочери Хью Касддум. Оттуда открывается живописный вид. Вы ведь бывали там?
Прозвище Каслдум, Замок Рок, носили руины крепости на вершине почти неприступного утеса среди гор.
– Давным-давно. Но вы правы, Трот там понравится. Мы заедем туда по пути в Киннокберн.
Кайл уже давно решил сделать путешествие как можно более запоминающимся, подозревая, что это его последний шанс завоевать сердце Трот.
Забыв о сдержанности в приливе веселья, Трот подбежала к Кайлу и взяла его за руки.
– Идемте, милорд. Из присутствующих мужчин я еще не танцевала только с вами.
– И со мной, – вмешался Калеб Логан, глаза которого масляно заблестели. Трот поняла, что он принадлежит к тем мужчинам, которых возбуждают мысли о соитии с необычными женщинами.
С непроницаемым лицом Кайл произнес:
– Трот Монтгомери, познакомься с Калебом Логаном, бывшим партнером твоего отца.
– Добрый вечер, мистер Логан. – Трот грациозно присела, будто и не встречалась с Логаном в Кантоне. Но Логану, очевидно, и в голову не приходило, что переводчик Цзинь Кан и дочь его давнего партнера – одно и то же лицо, а Трот ничего не собиралась объяснять. – Отец часто вспоминал про вас – правда, это было так давно!
– И что же он говорил? – заинтересовался Логан.
– Что вы подаете большие надежды и, в конце концов, разбогатеете.
Логан рассмеялся.
– Должно быть, Хью был ясновидящим!
Пока торговец хохотал, Трот вывела Кайла на середину зала – как раз начинался новый танец.
– Надеюсь, вы не злоупотребили виски?
Кайл проказливо улыбнулся.
– Я же наполовину шотландец. Лучше всего я танцую после стаканчика-другого.
Он не солгал. Трот убедилась, что старый шотландский танец рил Кайл танцует превосходно, быстро и уверенно перебирая ногами, крепко обнимая партнершу и кружа ее в воздухе. Забыв о последствиях, Трот отдалась волшебству минуты: танец напоминал ей неистовую плотскую любовь, которой она так жаждала.
Когда рил кончился, Кайл отвел Трот к столу, где стоял кувшин с прохладным кисловатым лимонадом. Потягивая его мелкими глотками, Кайл спросил:
– Ты опять забросила упражнения ци? Последние два дня я приходил поутру к саду Монтгомери, но тебя нигде не заметил.
– Дело в том, что у меня было слишком много хлопот. Я и понятия не имела, что у меня столько кузин! – виновато объяснила Трот, зная, что сумела бы выкроить время для упражнений, если бы хотела. Но она совсем недавно познакомилась с родными отца и еще стеснялась заниматься вин чунь в их саду. Трот Монтгомери они приняли радушно, однако с появлением Мэй Лянь следовало подождать.
Раскрасневшийся от танцев Джеймс Монтгомери упал на стул и объявил:
– Теперь, когда все в сборе, я предлагаю тост – так что поскорее наполните стаканы!
За столом поднялась веселая суета. Джеймс поднял свой стакан, обращаясь к Трот:
– За радость встреч, горечь разлук и счастье новых встреч! Пусть над твоей головой, племянница, всегда сияет солнце – ведь благодаря тебе мой брат вернулся домой!
Со слезами на глазах Трот сжала стакан с лимонадом, все вокруг выпили за нее. Ей хотелось сказать что-нибудь в ответ, но у нее перехватило горло.
Кайл понял, что творится с ней, и звучно провозгласил, перекрывая голоса собравшихся:
– А теперь выпьем за семью Монтгомери из Мелроуза, живое доказательство тому, что никакое гостеприимство в мире не сравнится с шотландским!
Все охотно поддержали предложенный тост. Трот чуть не плакала от счастья, Кайл ласково улыбался ей. Никто в мире, кроме него, не смог бы понять, что значит для нее сегодняшний вечер.
Резкие, пронзительные звуки перекрыли шум разговоров, заставив замереть всех присутствующих.
– Волынщик пришел! Волынщик!
Гости заспешили во двор, Кайл обнял Трот, чтобы впопыхах ее не толкнули. Как всегда, рядом с ним она почувствовала себя защищенной. Ее настороженность тут же развеялась.
Посреди освещенного трепещущими на ветру факелами двора стоял волынщик-горец в полном облачении, в развевающемся килте, извлекая из волынки такие звуки, что у присутствующих по спине пробегали мурашки. Трот уставилась на него как зачарованная. Неудивительно, что солдаты готовы идти за волынщиком хоть в преисподнюю.
А еще она вскоре поняла, почему на волынках играют только под открытым небом, – для помещений они звучат слишком резко. Когда первая мелодия закончилась и слушатели зааплодировали, Трот тихо заметила, обращаясь к Кайлу:
– А я думала, волынку можно услышать лишь в горах на севере Шотландии.
– Да, но все шотландцы искренне горевали, когда после восстания якобитов горские костюмы и обычаи оказались под запретом. Теперь килты и волынки снова разрешены, их любят все шотландцы, особенно с тех пор, как шотландские полки покрыли себя славой в войне с Наполеоном. Он называл горцев дьяволами в юбках.
Джеймс Монтгомери выступил вперед, держа в руках два меча, церемонно скрестил их, положил на землю и объявил:
– А теперь муж моей сестры Энни, сражавшийся в полку Шотландских горцев при Ватерлоо, исполнит танец мечей.
Трот уже успела познакомиться с худощавым и немногословным Тэмом Гордоном, но не знала о его воинском прошлом. Волынщик вновь заиграл, Тэм выступил вперед. Исполняя па танца с поразительным проворством, он кружился возле мечей, вскинув руки. На его лице было написано ликование.
Кайл зашептал на ухо Трот: