Мелани Маршанд - Замуж за миллиардера

Я не знала, что сказать.

— Ну как, Вас это воодушевило? — спросила она.

— Да. Просто… я такого вообще не ожидала, — ответила я, чувствуя, как губы расползаются в улыбке до ушей.

— И это хорошо, не так ли? — сказала Сэм. — Неожиданные вещи всегда являются самыми интересными.

— Абсолютно согласна, — я бросила взгляд на Дэниэля. Он сиял от радости.

Мы, не торопясь, вошли внутрь. Честно говоря, это было последнее, чего я ожидала от Дэниэля, что он запомнит о моем желании побывать на луне и попробует воплотить мою неосуществимую детскую мечту. Как долго он обдумывал это? Как много времени потратил? Я знала, что деньги для него — ничто. Он мог подарить мне любой шикарный подарок, мог оплатить дорогущий ничем особо не примечательный отдых, но это было нечто большее.

Такие подарки ты даришь тому, о ком искренне заботишься.

Сэм сообщила, что на симуляторе мы побываем завтра, а сегодня для нас провели небольшую экскурсию по залу славы космонавтов, где были выставлены различные экспонаты — старые скафандры, разные модели и фотографии. Сэм также рассказала о собственном опыте.

— Когда я услышала, что на луну снова собираются отправить людей, я была одной из первых, кто записался в команду, — сказала она. — До этого женщины на луне ещё не бывали. Я не могла упустить такую возможность. Конечно, были и другие женщины-космонавты, у которых была такая же мысль, но из всех выбрали меня. — Она глубоко вдохнула, а её глаза на миг подернулись дымкой воспоминаний. — До конца жизни не забуду то, что чувствовала, ступая по её поверхности. Некоторые говорили, что я слишком фанатично к этому отношусь, что это всего лишь булыжник, парящий в космосе, ничего особенного. Увидеть оттуда землю, звезды, побывать в космосе — все это было моей мечтой, которая исполнилась.

В общем, наверно, я позеленела от зависти.

— Но хватит обо мне! — вдруг воскликнула Сэм. — Идемте, я покажу вам остальное. У нас есть некоторые вещи, которые не показывают на обычных экскурсиях, но я буду счастлива с вами поделиться.

С каждым шагом я всё сильнее ощущала себя, словно во сне. Какой фальшивый муж стал бы во всё это ввязываться? Конечно, на периферии сознания у меня маячил ответ, тихий, но настойчивый, и я отгоняла от себя эту мысль. Нет, нет, нет. Он оттолкнул тебя. Он не хочет, чтобы ты к нему привязалась. У него нет чувств к тебе. Он просто хочет, чтобы ты была счастлива и не разорвала сделку.

Мы прошли через туристическую зону, и вскоре Сэм провела нас через двери с табличкой «только для персонала». Я задержала дыхание, когда мы остановились перед приборной панелью в помещении управления. Сэм рассказывала какие-то вещи, из которых я понимала лишь половину.

Когда экскурсия подошла к концу, Сэм выдала нам расписание того, что предстоит сделать в следующие несколько дней перед «тренировкой космонавтов». Читая его на заднем сидении такси, пока мы возвращались в отель, я чувствовала себя окрыленной. Возможно, все не так, как я себя представляла, но это был, на самом деле, лучший медовый месяц из возможных.

Почему-то, в мое отсутствие, я почти забыла, как прекрасен был наш номер. Я была поражена снова, когда мы вошли. Дэниэль нажал выключатель, включая огромную люстру в центре комнаты.

— Это действительно здорово, — глупо сказала я.

Он улыбнулся.

— Я рад, что ты так думаешь.

Я стояла в центре комнаты, обнимая себя руками. Мне нужно было что-то сказать. Мне нужно было сказать ему, что было в моей голове, даже если это не имело никакого смысла.

Он был мне нужен.

Я даже не могла смотреть на массивную кровать, покрытую пуховыми подушками, не представляя, как он прижимает меня к ней.

— Дэниэль, — сказала я.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я не знала, что именно я планировала сказать, но каждое слово, которое пришло мне в голову, просто застряло у меня в горле. Я проглотила и попыталась снова, и к моему абсолютному унижению, я поняла, что слезы катятся из углов моих глаз. Я попыталась отвернуться, но он подошел ко мне и быстро, нежно взяв мое лицо в руки, поднял его к себе. Я пыталась улыбнуться, но он колебался.

— Что случилось? — он тихо спросил. — Я имею в виду… ты знаешь. Кроме очевидного. — Он тоже пытался улыбнуться и не совсем преуспел в этом.

— Ничего, — сказала я хриплым от слез голосом. Ну, это было неубедительно.

— Правда, — сказал он. — Почему я тебе не верю?

Я немного посмеялась, сквозь слезы.

— Прости, — сказала я. — Мне, действительно, жаль.

— Пожалуйста, не извиняйся.

Я покачала головой.

— Не для тех. Извини, что… позволила вещам стать слишком личными. — Я всхлипнула. — Ты знаешь, что я имею в виду.

— Пожалуйста, не извиняйся за это, — сказал он. — Я не должен был…я не должен был… — он колебался. — Мне жаль, — закончил он, наконец.

— Может быть, ни один из нас, действительно, не имеет ничего, о чем можно было бы сожалеть, — сказала я.

— Может быть, — сказал он с искрой в глазах, которая заставила мои пальцы покалывать.

— Это было глупо, верно? — Я сказала, сморгнув последними слезами. — Говоря, что мы не позволим, чтобы все стало личным? Конечно, это станет личным. Это вполне естественно. В этом нет ничего плохого, не так ли? — Я прочистила горло. — Я имею в виду, до тех пор, пока мы держим наши головы светлыми.

— Сможем ли мы? — Он выглядел… скептически. И, в то же время, он выглядел так, как будто очень этого хотел.

Я немного пожала плечами.

— А это имеет значение?

Он посмотрел на меня, его губы слегка раздвинулись. Как будто, он хотел что-то сказать, но не знал как.

— Ты уверена в этом? — сказал он, наконец. — Ты… абсолютно уверена?

Я поднялась на цыпочках и прижалась к его губам.

В тот момент, как будто что-то щелкнуло внутри него. Больше, чем когда я целовала его раньше — теперь я поняла, что он сдерживал себя даже тогда. Я чувствовала это по его телу, прижатому к моему, в его прикосновениях.

Он подталкивал меня назад, пока я не почувствовала, что столкнулась со стеной, в то время, как его рот пожирал мой. Он отпустил мое лицо и схватил меня за запястья, тяжело — почти до боли — подняв руки к стене, прижимая руки к голове. Я чувствовала себя восхитительно беспомощной. Жар внутри меня, который рос с тех пор, как я впервые увидела его, все наростал и наростал. Моя кровь плавилась и лавой текла по венам. Я жаждала, чтобы он прикоснулся к чему-то, кроме моих запястий, иначе могла просто взорваться.

Он прижался коленом между моих бедер.

Я застонала, чувствуя, что набухаю от давления его ноги. Он, наконец, отпустил мои запястья. Я схватила его за плечи, притягивая как можно ближе.

Когда я думала, что он не сможет поцеловать меня глубже, он нашел способ.

Когда он отступил, мы оба задыхались, и я вспомнила ночь в своей пустой квартире, и внезапно очень испугалась.

Но он только улыбнулся и взял меня за руку, потащив в спальню.

Он остановился у подножия кровати, чтобы поцеловать меня снова. Я не могла вспомнить, когда в последний раз целовалась с кем-то так долго.

Когда Дэниэль остановился, чтобы мы могли перевести дух, мои губы пылали от его поцелуев.

Его рот закружился в полуулыбку.

— Расслабься, — сказал он. — Дыши.

Это было настолько очевидно?

Я пыталась, но это было нелегко. Мое сердце пыталось вырваться из грудной клетки. Каждая часть тела покалывала, жаждала его прикосновений. Я чувствовала срочность и необходимость в нем.

— Я не могу, — хныкала я, ненавидя, как жалко я звучала.

— Да, можешь, — мягко сказал он. — Сосредоточься и просто дыши.

Я закрыла глаза. Наконец, я почувствовала, что снова дышать. Когда я открыла глаза, то, наконец, смогла сделать длинный глубокий вдох.

— Вот ты где, — сказал Дэниэль, улыбаясь, прижимая пальцы к моей раскрасневшейся груди. — В такие моменты очень важно помнить, как дышать.

Только легкого прикосновения его пальцев к моей коже было достаточно, чтобы заставить меня расстаться с разумом и выдохнуть с удовольствием. Я никогда не чувствовала ничего подобного раньше. Когда он опустил руку и поднял мою рубашку над головой, простого скольжения ткани по моей коже было достаточно, чтобы заставить меня содрогнуться.