Мелани Маршанд - Замуж за миллиардера

— Спасибо, — сказал мистер Камри, пожимая руку Дэниэля. — Я ценю ваше сотрудничество. Я обязательно запишу это в отчете.

Он вышел за дверь, и я выдохнула. Я поняла, что он, должно быть, был здесь всего несколько минут, но это было похоже на часы.

— Что это за черт возьми, — сказала я, когда Дэниэль повернулся ко мне, его глаза метали искры. Но не на меня, на этот раз.

— Кто-то, должно быть, что-то сказал. — Он сжимал и разжимал кулаки. — Кто-то, должно быть, связался с ними. Они делают это не для кого-то другого.

Мы бродили по гостиной, целеустремленно, оба сидели на диване, каждый в своих мыслях.

— Лиза, — проговорилась я. Я едва ли пощадила моего фактического босса, так как она ушла в декретный отпуск — с глаз долой, из виду, безусловно, применяется, когда у меня было так много других вещей, о которых нужно беспокоиться, но она была тем, кто рекомендовал меня в качестве невесты с зеленой картой в первую очередь. — Ты сказал, что она одна из тех, кто знает.

Он покачал головой, прежде чем я закончила говорить.

— Она бы никогда, — твердо сказал он. Очевидно, что на этом обсуждение закончилось. О, хорошо. Если он не хотел рассматривать такую возможность, я определенно не собиралась менять его мнение.

Мой разум продолжал мчаться, думая о каждом человеке в офисе, у которого могут быть причины быть подозрительными. Что касается мотива, я не была уверена. INS предлагали какой-то стимул? Или они сдали бы нас по чисто личным причинам?

Подожди минутку. Его секретарша с кинжальными глазами.

— Алиса, — сказала я.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, нахмурившись.

— Алиса — профессионал, — сказал он. — Кроме того, она не знает.

— Она может заподозрить, — сказала я. — Она могла что-то подслушать, верно?

— Даже если бы и знала. С чего бы ей беспокоиться о том, чтобы сообщать о нас?

— Ты видел, как она смотрит на меня? — Я посмотрела вниз на колени. — Она ненавидит меня.

— Она тебя не ненавидит, — настаивал Дэниэль. — Не будь смешной.

— Я не шучу! — Я настаивала, вскакивая на ноги, почти не осознавая этого, и, расхаживая по комнате. — Похоже, она хочет меня убить.

— Она никогда этого не сделает, — сказал он. — Ты должна довериться мне, Мэдди.

— Причина? Кто сказал, что ты никогда не ошибаешься?

— Никто. Но я выбираю своих близких очень тщательно. Никто из моих близких не предал бы меня. Я уверен насчет этого.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Так ты говоришь, что это должен быть кто-то, кого я знаю.

— Я этого не говорил. — Он поднял руки, ладонями наружу. — Разве я так сказал?

— Тебе не обязательно это делать. — Я стояла перед ним, скрестив руки. — Просто чтобы ты знал, я никогда никому не говорила ни слова. Я самый одинокий человек, которого я знаю, потому что я не могу быть честным ни с кем.

— Думаешь, мне нравится лгать своей сестре? — Дэниэль сорвался. — У тебя тоже не было друзей до того, как мы поженились. Ты не можешь повесить это на меня.

Я замолчала на мгновение.

— Извини, — наконец сказал он. — Мэдди, прости меня. Я не должен был этого говорить. Но мы оба должны успокоиться. Это ни к чему нас не приведет.

— Хорошо, — пробормотала я, садясь обратно. — Алиса, кажется, не очень, хотя, мне жаль.

— Поверь мне, — сказал он, — она работает на меня достаточно долго. Я знаю, что она стерва, но я также знаю, на что она не способна. И крупномасштабное предательство, как это, за ее пределами, даже если она узнала о нас.

— Все хорошо, я поняла. — Я выдохнула, медленно. Но я не чувствовала себя спокойнее. — Кто еще мог подозревать? Если мы устраняем всех людей, которые действительно знают…

— Это может быть кто угодно, в действительности, — сказал он. — Любой из офиса, возможно, посмотрел на нас и решил, что мы показались подозрительными… кто, черт возьми, знает, на самом деле. Я понятия не имею, как что-то могло показаться кому-то не так. Боже, какой кошмар. — Он остановился, положив голову в руки и прогладив пальцы по волосам. Я знала, что он чувствовал. Я выползала из своей кожи.

Я абсолютно ничего не могла сказать или сделать, чтобы утешить его или себя. Мы оба провели остаток дня рассеянно гугля различные вещи, связанные с нашим положением и бродили по квартире, собирая вещи и снова ставя их в случайных местах. Какое-то время я сидела перед чистым листом бумаги, держала в руках уголь, но ко мне ничего не приходило.

Во второй половине дня звонок снова зазвонил. Я не знаю почему, но мое сердце прыгнуло мне в горло. Дэниэль поспешил ответить на него. Кто-то доставлял какую-то посылку. Я медленно подошла, сжав кулаки.

Так или иначе, я знала, еще до того, как он посмотрел на меня, я увидела ожесточение в его глазах.

— Что это такое? — Я протянула руку, и, хотя он не протянул мне бумагу, он не пытался ее вытащить.

Она пришла в заверенном почтовом конверте. Это был один лист бумаги, напечатанный на машинке.

Я взяла его.

— Флоренция? — Я сказала, не веря. Я посмотрела на него сверху.

Его лицо говорило обо всем, что мне действительно нужно знать.

— Мы были… — он долго колебался. — …вовлечены… много лет назад. Расставания не было… оно было уродливым. Думаю, никто из нас не вел себя хорошо. Когда она пришла ко мне позже, в поисках работы, у меня, конечно, были противоречивые мысли…но я чувствовал себя плохо из-за того, как я обращался с ней в то время; как я мог отказать, когда ей нужна была моя помощь? — Он зажмурился, еще не все. — И я полагаю… я полагаю… — его глаза открылись. — Христос. Уигман. Я должен пойти туда — я должен заставить его сжечь контракт. Сразу. Мне нужно…

— Пожалуйста, не убивай его, — сказала я, только наполовину в шутку.

— Ты думаешь, что я хочу добавить убийство к моему уже значительному списку преступлений? — Он схватил свою куртку и ключи. — Никуда не выходи.

— Почему?

— Я не знаю. Просто … не надо.

Наедине со своими мыслями после того, как он захлопнул за собой дверь, я попыталась представить, какая горечь привела кого-то к тому, что сделала Флоренс. Я бы никогда не причислила ее к своим близким друзьям, но это все еще было шоком для меня, что она была способна сделать подобное.

Я лежала на диване и смотрела в потолок, пока Дэниэль не вернулся домой. Он выглядел истощенным. Он бросил ключи на стол и подошел к дивану, рухнув рядом с моими ногами.

— Мне жаль, что я никогда не говорил тебе, — сказал он. — Обо мне и Фло. Я не думал, что это будет иметь значение.

— Ты не мог знать, — сказала я.

Я не злилась на него. Почему я должна ожидать, что он скажет мне, что однажды встречался с ней? Какая разница? Это не было похоже на отношения, или что-то подобное.

Я чувствовала себя измученной и пустой внутри. Всю свою жизнь я сталкивалась с небольшими раздражителями, действительно незначительными вещами, которые чувствовались намного больше в то время, но были в конечном счете разрешимыми. Но это было по-другому. Я никогда не сталкивалась с проблемой, которая была, действительно, больше, чем я. Это был не просроченный платеж за коммунальные услуги или сбой передачи. Это было потенциальное обвинение в уголовном преступлении, это было пять лет тюрьмы. Это была моя жизнь, и она могла измениться навсегда. И не так, как я подписывалась.