Муж с утра делал вид, будто вчера ничего особенного между нами не произошло. Я ожидала от него чего угодно, истерики, претензий, скандала и даже извинений, но никак не равнодушия. Сначала я решила ему подыграть, все же мне тоже вчерашним поступком гордиться нельзя. Но в итоге все же не удержалась и за завтраком спросила:
– Как самочувствие твоей мамы? Во сколько она вчера уехала?
– Да она ещё нас всех переживет, – сказал он усмехнувшись.
– Надо же, – ответила я, – А вчера мне показалось, что ты думаешь по-другому.
– Лера, я не хотел заводить этот разговор, но раз уж ты начала, – устало вздохнул муж, – сколько раз я тебя просил, ну неужели так сложно потерпеть? В конце концов, мама не так часто у нас бывает.
– Я терпела! – с обидой ответила я, – Терпела, как могла! Но я же не железная! Ты мог бы и вступиться за меня.
– Лера, она – моя мама, – многозначительно проговорил он.
Я психанула и ушла из-за стола, на этом наш разговор был окончен.
Приехав на работу, первым делом я установила наш дружеский чат, который снесла три месяца назад, чтобы не терзать себе душу из-за Макса. То, что произошло между нами вчера, раз и навсегда изменило мое к нему отношение, ведь впервые я сама проявила инициативу, тем самым давая зелёный свет на нашу с ним преступную связь. Наверное, именно вчера мы стали самыми настоящими любовниками, осознанно изменяя своим избранникам друг с другом. Я не представляла, что мы будем делать дальше, как будем себя вести, сейчас мне не хотелось об этом думать. Я влюбилась в этого мужчину так, как ни влюблялась уже давно, а может быть и вообще никогда в этой жизни. У меня есть муж, которого я не люблю, у меня есть дети, которых я безумно люблю, и ради которых я до сих пор живу со своим мужем. Теперь у меня есть ещё и любовник, близость с которым поднимает меня до небес. Я не могу поступить правильно – оставить мужа и быть с ним, я не могу лишить своих дочерей отца. Я могу лишь отказаться от Макса либо встречаться с ним тайно. И вчера я сделала выбор в пользу второго. Пусть это аморально, пусть не правильно и гореть мне в аду, но пути обратно уже нет.
Я написала приветствие всем в чате, но отозвался лишь Марс, поприветствовав меня и позвав спускаться в курилку. Спустя десять минут я была уже там. Кроме Марса, во внутреннем дворике были ещё Димка, который холодно поздоровался со мной, и Ольга, она и вовсе промолчала на мое приветствие.
– А где Макс и Марта? – спросила я, мысленно ругая себя за то, что имя Макса произнесла первым.
– Не знаю, – пожал плечами Марс, – Они сегодня ещё не появлялись.
– Заболели, что ли, – предположила я, догадываясь, что Макс, скорее всего, просто проспал. А вот где Марта?
Я достала свой телефон и набрала номер подруги, удостовериться, что у неё все в порядке. Она долго не отвечала, а когда, наконец, взяла трубку, ее голос совсем мне не понравился.
– Привет, – услышала я слёзный голос Марты, – Чего хотела?
– Что случилось? Ты плачешь? – взволнованно спросила я.
– Игорь бросил меня, – всхлипнула подруга, – Он ушёл. Собрал вещи и ушёл.
– Ну, сколько раз вы ругались, помиритесь ещё! – подбодрила я ее.
– Нет, – ответила Марта, – На этот раз все окончательно. Он не вернётся.
– Почему ты так уверенна? – не поверила я.
– Потому что он так сказал, – заплакала подруга, – Я не знаю, как мне дальше жить! И вообще, зачем жить!
– Ну-ну, тише милая, давай не раскисай. Я сейчас отпрошусь с работы и приеду к тебе, хорошо? – предложила я ей свою поддержку.
– Разве эта твоя Мила тебя отпустит? – усомнилась Марта.
– Отпустит, не переживай, – заверила ее я, – Скинь мне свой адрес, я скоро буду.
– Хорошо, – ответила подруга, всхлипывая.
Глава 11
Я отпросилась у Милы без каких-либо проблем, ведь на самом деле она не была таким монстром, каким я выставляла её перед своими друзьями. По дороге я заехала в магазин, купила бутылку вина, конфет и фруктов, и спустя полчаса была уже у своей несчастной подруги дома. Она все ещё плакала, а я как могла, старалась её подбодрить:
– Марта, слезами тут не поможешь, давай лучше подумаем, как можно его вернуть.
– Никак, – всхлипнула подруга, – Уже поздно. Он нашёл себе другую женщину.
– Что? – поразилась я, – Не может быть! Он же всегда так безумно любил тебя!
– Видимо разлюбил! – с болью в голосе сказала подруга.
Я достала из пакета купленное вино, конфеты и фрукты:
– У тебя штопор есть?
Подруга хмыкнула, выхватив у меня из рук бутылку вина, и оценивающим взглядом осмотрела её.
– Ты серьёзно? Меня муж бросил, а ты мне предлагаешь пить этот компот?
– Ну... – я замешкалась, что ответить, а Марта убрала вино в шкаф и достала оттуда бутылку коньяка.
– Коньяк? Ты серьёзно? – удивилась я.
– Да, деточка, – ответила подруга, разливая напиток по бокалам, – Коньяк – то, что нужно.
– Вообще-то я не люблю крепкие напитки, – начала было я, но поймав на себе осуждающий взгляд Марты, тут же сдалась, – Но ради тебя, я готова.
– Отлично, – отозвалась она, – Тогда давай выпьем за мою разрушенную жизнь.
– Не буду я пить за такой депрессивный тост, – запротестовала я.
– Как хочешь, а я выпью, – сказала Марта и опустошила свой бокал.
– А я выпью за то, чтобы у тебя поскорее все наладилось, – пригубила я свой напиток.
– Сын в школе? – спросила я, закусывая коньяк кусочком шоколада.
– Да, – ответила Марта, опять раскисая, – Даже не знаю, как я расскажу ему, что папа от нас ушёл, – из её глаз снова покатились слёзы.
– Ну все, не реви! – прикрикнула я на неё, вновь наполняя ее бокал.
– Знаешь, я всю жизнь мечтала развестись с Беляевым, – сказала подруга, делая очередной глоток, – Мечтала, что найду себе другого. Брутального, статусного, классного. Типа нашего Макса, или твоего Андрея. А теперь он ушёл, и я поняла, что кроме него мне никто больше на свете не нужен, понимаешь? Да, он не самый красивый, не самый умный, но он мой. Мой родной.
Из глаз Марты на стол капали слезы. Глаза ее были опухшими, нос покраснел. Мне было так жаль ее, до боли в сердце, эту красивую, сильную, всегда весёлую женщину, хотелось как-то поддержать ее, чем-то помочь. Я положила свою руку ей на плечо и обняла.
– Милая моя, не плачь. Я уверена, что он все ещё любит тебя, и вы обязательно снова будете вместе. Ну хочешь, я сама с ним поговорю?
– Нет, – замотала головой Марта, – У него теперь есть другая женщина. Я не смогу так.
Подруга допила второй бокал, и налила себе ещё.
– Марта, ты хоть бы закусывала, – забеспокоилась я, – Ты пьёшь коньяк так, будто это кока-кола.
– Может, я хочу напиться и забыться, – вдруг засмеялась подруга, и я поняла, что алкоголь уже ударил ей в голову.
– Слушай, а ты вообще что-нибудь ела сегодня? – спросила я, предположив самое худшее.
– Нет, – улыбнулась она с сарказмом, – Что-то аппетита не было.
– Нельзя столько пить на голодный желудок, – я попыталась отобрать у неё бокал, но Марта заупрямилась, и ни в какую не отдавала.
– Тогда хотя бы съешь что-нибудь, – сказала я и полезла в её холодильник, доставая оттуда колбасу и сыр, – Сейчас я сделаю тебе бутерброд.
– Лучше выпей со мной, – предложила подруга.
Пока я делала бутерброд, она опустошила третий бокал.
– Давай, ешь, – поставила я тарелку с бутербродом ей под нос.
– Ой, Лер, что-то мне не хочется, – сморщив нос, сказала Марта, – Что-то мне нехорошо.
– Конечно, нехорошо, – пробурчала я, – Столько выпить на голодный желудок. Тебе надо стошнить.
– Нет, нет, ни за что, – запротестовала она, пытаясь подняться со своего стула, и ее тут же качнуло так, что она чуть не упала. Я поспешила на помощь.
– Давай-ка, милая, пойдем, приляжем, – закинув ее руку себе за шею, я помогла ей дойти до спальни и уложила ее на кровать.
– Может, все-таки пойдем, вырвем? – спросила я, гладя ее по голове, – Тебе легче станет.
– Нет, – отказалась Марта, – Ненавижу блевать.
– Ну хорошо, – сказала я, – Тогда полежи, а я принесу тебе твой бутерброд.
– Меня тогда точно вырвет, – слабым голосом отозвалась она.