Грейс сидела у очага на табуретке и чистила репу. Кожура, как осенняя листва, кучкой ложилась на ее прикрытые фартуком колени. Девушка, похоже, делала свою работу не глядя, ее мысли где-то блуждали; Криспину подумалось, что она заглядывает много дальше, чем любой человек в здравом уме. В пылу работы Нэд чуть не споткнулся о Грейс и недобро глянул на нее.
Лайвит стояла у рабочего стола, занимавшего значительную часть помещения. Закатав рукава выше локтей, она месила большой ком теста. Ее грудь была присыпана мукой. Криспин хотел было смахнуть эту муку, но остался на месте, тихонько наблюдая и потягивая вино.
Наконец она подняла глаза — с некоторым торжеством, как показалось Криспину.
— Чего же такого вы хотите, мастер Криспин, что пришли за этим на кухню?
Он неторопливо сделал два шага вперед и оказался по другую сторону стола, напротив Лайвит. Служанка толкнула Нэда локтем в бок.
— Того, что не могу получить в зале таверны.
Она в последний раз ткнула тесто и подбоченилась, упираясь в бедра перепачканными в муке костяшками пальцев. Нос ее тоже был в муке. Прядь выбилась из-под косынки и болталась перед глазами, но Лайвит даже не моргнула. Криспин подумал, что трудно заставить эту женщину отвести глаза.
— И что же это такое?
Он улыбнулся ее дерзости. Угловатое лицо Лайвит показалось ему сейчас более привлекательным, чем вначале.
— У меня есть несколько вопросов, если вы не против.
— Вопросов? — Она наклонилась, опираясь локтями на стол и давая Криспину возможность без помех полюбоваться ее прелестями. — А я думала, что вы уже знаете все, что вам нужно знать.
Криспин не спеша рассмотрел все, что предлагалось его взору, прежде чем встретиться с Лайвит глазами.
— Можете это спрятать. Меня это не интересует.
Лайвит резко выпрямилась, и какое-то мгновение казалось, что она сейчас плюнет. Криспин улыбнулся:
— Мне бы хотелось знать, где вы были во время выстрела.
— На своем месте в гостинице, — напряженно ответила Лайвит.
— Лежа на спине?
Она взяла со стола нож. Криспин отклонился назад, увернувшись от ножа, который вылетел в дверь. Грейс вскочила, опрокинув табуретку.
— Это же Следопыт, Лайвит. Посмотри, это же он.
— Да, Грейс. Я его вижу. — Она сузила глаза. — Я с ним даже разговариваю. Занимайся своим делом.
— Я почистила всю репу.
— Тогда иди помешай в котле.
Широкая улыбка осветила лицо Грейс.
— Как скажешь, Лайвит. День добрый, Следопыт.
Криспин кивнул ей и проследил, как она забирается на табуретку и наклоняется над котлом, помешивая в нем под присмотром Нэда. Он задал себе вопрос, разумно ли подпускать эту девушку так близко к такому большому пламени, но решил, что Лайвит лучше знать. Лайвит вытерла руки о фартук.
— На тебе тоже висит голодный рот, Следопыт.
Слова ее просто сочились сарказмом.
Он наблюдал, как она вытирает о фартук руки.
— Почему Грейс призналась в убийстве того человека?
Нэд поднял голову, на его лице ясно читался вопрос.
Лайвит пожала плечами:
— Она не от мира сего, вот почему. Кто знает, почему она признается в каких-то поступках?
— Она всегда была… не в себе?
— Да. — Лайвит посмотрела на сестру, которая с отсутствующим видом помешивала в огромном котле. Лайвит еще раз потянула фартук и оставила его в покое. — Она всегда была такой. Кое-чему ее можно научить, и она это помнит, но что-то другое забывает, едва заканчивает это делать. Такая беда.
— Ваши обязанности в «Голове короля»…
— Не касались работы лежа на спине!
Криспин поднял бровь, показывая, что Лайвит его не убедила.
— Разумеется. Вы работали в «Голове короля»… сколько вы сказали?
— Я не говорила.
При этих словах ладонь, лежавшая на бедре Лайвит, стиснула ее бок. Криспин не стал дальше расспрашивать. Лайвит как будто бы смягчилась, переступила с ноги на ногу.
— Есть какие-нибудь новости об этом человеке и о том, кто его убил? Мы можем вернуться в «Голову короля»? — любезным тоном осведомилась она.
— Нет — на оба вопроса. Шериф ищет вас.
Ее спокойствие испарилось. Она наклонилась вперед, как изготовившийся к броску паук.
— Вы его видели? Вы не сказали ему, что Грейс призналась, нет?
— Конечно, нет. Но он знает, что это я помог вам спрятаться.
— Тогда что вы здесь делаете? Убирайтесь!
Спотыкаясь, она обежала вокруг стола и сильно толкнула Криспина в грудь, едва не повалив.
Криспин усмехнулся:
— Но шериф же не стоит у меня за спиной.
— Убирайтесь, пока он не пришел!
Криспин с ухмылкой позволил развернуть себя и вытолкать в открытую дверь.
— Убирайтесь! — кричала Лайвит.
Оказавшись в нише, Криспин снова усмехнулся. Он не мог объяснить почему, но все же подозревал, что Лайвит утаивает от него большую часть правды. Имело это отношение к убийству или к чему другому, он не знал. Возможно, она воровка и заманила курьера в ловушку… но нет. Если так, у кого был лук? И потом, Лайвит, похоже, отсутствовала в комнате в момент убийства и ничего не было украдено. А Грейс не способна на такой обман… Он так и не додумался, что там произошло на самом деле. Но убийство есть убийство, и кого-то должны за это повесить.
Он мысленно представил себе предмет, поджидавший его в доме жестянщика.
— Венец, — пробормотал он.
Венец не забрали — значит, охотились не за ним. Курьера убили, и Грейс пошла за Криспином. Это заняло самое большее полчаса. Еще с полчаса или чуть больше ушло на то, чтобы вытянуть из Грейс хоть какие-то сведения и вернуться в «Голову короля». В распоряжении убийцы было не меньше часа, чтобы взять, что он пожелает, однако когда Криспин осмотрел убитого, при нем находились кошелек, сумка и Венец.
Венец. Криспин постучал пальцем по губам. Надо бы спрятать реликвию, прежде чем Уинком решит нанести ему визит.
Он еще раз вошел в «Кабаний клык», помахал рукой нахмуренному Гилберту и покинул таверну через главный вход. Гаттер-лейн кишела народом: это были не только идущие со стрельб мужчины. Поскольку на окрестных полях недавно убрали зерно, работники несли по узкой улочке тюки соломы, смеясь и непринужденно, дружески перешучиваясь. Урожай почти собран. Горы плодов лежали на лотках у продавцов фруктов и у торговцев травами и овощами. Скоро изобилие уступит место скудости зимы, и тогда стол Криспина станет еще беднее, чем сейчас.
От «Кабаньего клыка» до его жилья в Шамблзе идти было совсем недалеко. Стараясь не столкнуться с козой, которую тащил на веревке мужчина, Криспин обошел его, — животное боднуло головой, натягивая веревку, крепко обмотанную вокруг рогов. Но Криспин замедлил шаг, когда заметил нервно расхаживающего перед своей мастерской Мартина Кемпа — за ним маячила Алиса.
— Кровь Господня.
Криспин пошел медленнее, перебирая лук и стрелы Мартина Кемпа. Извиниться перед Алисой Кемп надо, причем быстро. Ни к чему, чтобы разгневанная Алиса постоянно топталась у его двери. Криспин одернул мятый плащ и деревянной походкой приблизился к супругам. Но не успел он открыть рот, как Алиса набросилась на него коршуном.
— Да как ты посмел разговаривать с Матильдой в такой манере! И угрожать ей! Тебя надо посадить под замок, Криспин Гест! Рядом с тобой и стоять-то страшно.
— Мистрис Кемп, я приношу свои глубочайшие извинения за недостойное поведение. Я был немного не в себе и не сознавал, что делаю.
— Немного не в себе! Что только происходит в этой комнате! Говорю тебе, муж, это небезопасно.
— Успокойся, дорогая. Он же извиняется.
— Никогда не платит за жилье вовремя… да и маловато платит, с позволения сказать. Странные люди приходят и уходят во всякое время. А затем он угрожает плоду твоих чресл.
— Он извинился передо мной, дорогая. Весьма смиренным образом.
— Смиренным? Он? Да у него в теле нет ни одной смиренной косточки.
Криспин качнулся на каблуках. Горя нетерпением поскорее уйти, он знал, что не сможет этого сделать, пока не задобрит Алису.
— Ма-тиль-да! — заверещала жена жестянщика.
Криспин затаил дыхание. Появившись из тени, широкая фигура Матильды Кемп заслонила дверной проем. Девушка осторожно приблизилась и остановилась за спиной у матери, бросая злобные взгляды на Криспина.