Диего был зол. Таким его Виктор еще никогда не видел. Он готов был разорвать ее голыми руками. Мужчина положил ему руку на плечо.
– Остынь, старик. Все в порядке. Слышишь?
– Да. Прости. Это нужно было сделать, – вампир расправил плечи и закрыл глаза.
– Но ты. Ты ударил ее, – медленно сказал Виктор.
– Я воззвал к крови Сапата в ее жилах. Она невеста моего брата, когда он откажется от нее, она станет моей собственностью. Пусть помнит об этом.
– Диего… – Виктор просто не верил своим ушам. Как он может так отзываться о ней?
– Не волнуйся, друг мой. Это пройдет. Иди, утешь свою женщину, – поправив волосы, вампир вернулся на свое место и сидел там молча, словно ничего н произошло.
– Мы поговорим об этом позже, – сказал Виктор.
– Как пожелаешь, друг мой, – ответил Диего, не смотря на него.
Виктор присел к Марте. Она вздрогнула и сжалась от его прикосновения, словно ждала новых ударов. Мужчине стало мучительно жаль эту несчастную девушку. Какие еще тяготы готовит ей судьба? Он осторожно обнял ее.
– Тише, тише. Все хорошо. Никто тебя не обидит. Успокойся.
– Зачем вы это сделали? – глухо спросила она.
– Что сделали?
– Дали мне тебя укусить…
– Ты не кусала меня. Все хорошо.
– Надрез был сделан Клинком Судьбы, скоро ты перестанешь чувствовать жажду, – бесстрастно сообщил Диего.
Марта вскинула голову.
– Я еще доберусь до тебя, – гневно прорычала охотница.
– Не сомневаюсь, любовь моя, – с легкой издевкой проговорил он.
– Как я вообще здесь оказалась? И… почему я голая?! – она прижала простыню к груди. Диего едва заметно улыбнулся.
– Ты не помнишь? – спросил с недоверием Виктор, оглянувшись на Диего.
– Все я помню! Просто… да не помню. Доволен?! Как ты вообще нашел меня? Еще и вампира привел! Это он твой друг? Ты меня в логово вампиров везешь?
– Вы слишком шумы, мадемуазель, – тоном капризного дворянина возвестил Диего.
– А вы слишком прокляты, мсье, – огрызнулась Марта. – Не лезьте, когда вас не спрашивают. Я представляю братство, закон на моей стороне!
Все тело нещадно болело, как в ту ночь, когда она потеряла сознание. Тревога росла в ее сердце, не давая покоя. Если так продолжится и дальше, она будет вынуждена сама вернуться в обитель за помощью целебных снадобий брата Грегори. Почему она ничего не помнит? Что она сделала? О чем еще забыла? Убила ли она кого-то? Этот запах щекочет ноздри. Такой притягательный.
– Виктор!
– Да? Я здесь, – он заглянул ей в глаза с такой заботой, такой безграничной нежностью. Порой Малькольм смотрел на нее таким медовым взглядом, отчего сразу хотелось его ударить. «Что это? Он что, влюбился? Этого еще не хватало!»
– Будь добр, отодвинься от меня. От тебя пахнет кровью. Ты мешаешь мне думать, – Марта повела плечами, давая понять, что его присутствие раздражает.
Он улыбнулся. «Ненормальный. Я чудовище. Мне дали его крови. Теперь он мой обед. А он сидит и улыбается. Идиот!»
– Как пожелаете, мадемуазель.
Он поднялся и сел напротив своего друга. Привычная раздражительность и стервозность Марты вернула ему покой. Да, она не человек, но когда это его останавливало? С тех пор, как Диего стал его другом, для него стерлась грань «человек – не человек». А Диего что-то не договаривает.
– Эй, почему ты назвал ее Изабеллой? – шепнул он другу.
– Все вопросы после. Я устал.
Больше он не проронил ни слова.
Марта хмыкнула.
– Устал он. Тоже мне. Тяжела работа делиться своим ручным зверьком с кем попало. Кого ты еще подкармливаешь? Я была о тебе лучшего мнения, Виктор, – девушка потянулась за вещами, но Виктор схватил ее руку. – Отпусти!
– Ты… – он не мог подобрать слов от возмущения. – Ты, ты не права. Все не так.
– Ах, ну да. Ты считаешь, что вы друзья. Простите, простите! Сеньор вампир, приструните свою зверюшку, мне нужно одеться. А после, будьте так любезны, отпустите меня.
– Нет, – не открывая глаз, сказал Диего.
– Простите? – переспросила Марта. – Я что, заложница? Учтите, я не убила вас все еще только потому, что этот идиот мне помешал. Людей я не убиваю. Как только я наберусь сил, вам лучше держаться от меня подальше.
– Если потребуется, я возьму вас в заложницы. И вы никуда не пойдете, пока я не дам на то свое согласие. Пока что я и мой друг просто просим вас, ради вашей же безопасности, прошу заметить, следовать с нами, – официальным и спокойным до тошноты тоном произнес Диего, даже не смотря на нее.
Марта рассмеялась. Смех вышел немного нервным, но она не подала вида. Виктор, наконец, отпустил ее руку и протянул ей одежду. Девушка попыталась поднять с пола Клинок Судьбы, но он все еще обжигал ее руки.
– Проклятье!
– Осторожнее. Я возьму, – Виктор потянулся за кинжалом, но Марта ударила его по руке.
– Не трогай! Ты не достоин носить святое оружие, – глаза ее пылали. Одному Богу известно, о чем она думала. «Ну что ж, как хочешь».
– Отлично. Полувампир-полуликан, очень достойное существо для такого важной роли. Вперед. Раз ты такая упрямая идиотка, пусть этот чертов кинжал прожжет тебе обе руки, я пальцем не пошевелю, чтобы тебе помочь, – скрестив руки на груди, Виктор откинулся на сидении.
– Ну, конечно, чего еще от тебя ожидать. Ты уже помог, спасибо! Из-за тебя меня теперь казнят на площади! А перед этим будут пытать. Помощник, черт бы тебя подрал. Теперь еще и в логово моих врагов пытаетесь меня затащить с дружком-господином. Нет уж, спасибо! Обойдусь без вас.
Она открыла дверцу экипажа и попыталась выпрыгнуть.
– Марта! – Виктор рванулся, но Диего опередил ее. Обхватив девушку за талию, он втянул ее обратно.
– Пусти! – Марта пиналась и извивалась, пытаясь вырваться. Но Диего был сильнее. Намного сильнее. Ей стало страшно. За все годы охоты она еще не встречала кого-либо сильнее себя. Ощущение беспомощности вселяло панику и животный ужас. Ей не выбраться.
– Еще одна выходка, клянусь всем, во что ты веришь, я вышвырну тебя со скалы море, – прошептал ей в ухо вампир. – Что, думаешь, я этого не сделаю? Ты отвратительно себя ведешь. Если ты олицетворяешь всю свою обитель, то мне стыдно за вас, охотники. Принять смерть от твоей руки позорнее, чем сдохнуть от голода, ловя крыс в трущобах.
Он усадил ее на сидение и закрыл дверь. Поднял платком кинжал и положил рядом.
– Мне четыреста лет, а вы ведете себя, как дети. Никогда еще я не был так зол, – процедил сквозь зубы седовласый вампир.
– Ну, мы куда моложе тебя, так что, ты прав. Мы дети, – отшутился Виктор.
Марта отвернулась к окну. Экипаж был намного просторнее и выше всех, какие ей доводилось видеть. У кого-то из этих двоих явно был пухлый кошелек. Ушибленная щека назойливо ныла, не давая забыть то унижение, что ей причинили. «Ничего. Я не боюсь тебя, старик. Убью тебя, когда ты меньше всего будешь этого ждать». Былое хладнокровие вернулось к ней, превратив в красивую бесчувственную статую.
20
Дэрил примчался в обитель к рассвету. Кити мужественно держалась в седле и за всю дорогу не проронила ни слова.
– Мы приехали, Кити. Идем, – он спешился и помог ей слезть с коня. Навстречу ему никто не вышел. Дэрил насторожился.
– Мы приехали в церковь? – уставшим голосом спросила Кити, потирая глаза.
– Да, малышка. Знаешь что? – он присел к ней. – Я сейчас схожу, посмотрю, что там, а ты постой здесь, рядом с лошадкой.
– Лошадка боится быть одна?
– Но ты же не боишься, Кити же смелая девочка, – с улыбкой произнес Дэрил.
– Я женщина! Я ничего не боюсь, – расправив плечи, заявила девочка.
– Умница. Я скоро вернусь. Если все в порядке, то тебя подменит Питер, он тоже любит лошадок. А ты поспишь.
– Мистер Дэрил может не переживать. Кити справится.
Девочка подтянула пояс и погладила коня по щеке. Обильный макияж на ее лице, который она не успела смыть, не мог скрыть ее усталость. Рыжие косички слегка растрепались, но все же Кити выглядела весьма воинственно. Дэрил поднялся и бесшумно двинулся в сторону обители, на ходу доставая меч. Что-то было не так, он чувствовал это.
Карета остановилась. Марта бешено обдумывала план побега. Где они находятся? Шумно? Людная улица? Или это квартал вампиров? Они разорвут ее. Виктор наивный идиот. Она бросила взгляд на самовлюбленного нахала, что сидел напротив. Он негромко обсуждал что-то со своим «другом». Русые локоны падали на глаза, когда он наклонялся, чтобы что-то прошептать вампиру. Она перевела взгляд на Диего. Кто он? Седые волосы? Разве он мог быть обращен в столь пожилом возрасте? Ему на вид не больше двадцати. Почему же волосы седые? А эти глаза…