Сола Рэйн - Заткнись и улыбнись!

Мне захотелось вцепиться этой твари в глотку.

– Думаешь, этих денег хватит тебе до конца жизни? Потому что после обнародования информации о том, как ты бросила маленького ребенка на отца-алкоголика, а спустя какое-то время вернулась, чтобы превратить его в своего раба, работающего за еду, ты потеряешь работу. Твое имя будет растоптано. Ты станешь персоной нон грата в Голливуде.

Эйден неоднократно говорил, что для Рут Фостер нет ничего важнее карьеры. Даже деньги стояли у нее на втором месте после любимой работы. Эйден был ее очередной профессиональной звездочкой. Экспериментом. Интересным проектом. Она гордилась тем, что смогла превратить простого уличного мальчишку в голливудскую знаменитость, и до смерти боялась, что кто-нибудь узнает, кем он на самом деле ей приходится.

– Чего ты хочешь, Спенсер?

– Чтобы продюсеры не разорвали с Эйденом контракт.

– Я не имею на них влияния, – покачала она головой.

– Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, Рут. Бери в руки мышку, мобильный телефон и включайся в работу. Сегодня Эйдену как никогда нужны услуги хорошего публициста.

Рут оттолкнулась от стены, медленно подошла и нависла надо мной, как угроза.

– Не смей разговаривать со мной таким тоном.

У меня внутри все сжалось. Я сидела с расправленными плечами и уверенно смотрела ей в глаза в то время, как умирала от страха. Меня держало на плаву лишь осознание того, что напротив меня стоит чудовище, которое заслуживает и этот тон, и этот разговор.

– Просто сделай свою работу, Рут, – холодно произнесла я. – Если продюсеры завтра разорвут с Эйденом контракт, то ты вместе с ним отправишься на биржу труда.

– Имей в виду, я не буду оплачивать его штраф.

– Об этом я сама позабочусь.

– Хорошо, я выполню твою просьбу…

Я ухмыльнулась на слове «просьба».

– … но хочу, чтобы ты знала: с завтрашнего дня Эйден отправляется в свободное плаванье.

– Что это значит?

– То, что я больше не буду разгребать его дерьмо, – она выдавала кривую улыбку. – Наш договор аннулирован. Его сегодняшний поступок помог мне принять окончательное решение. Эйдену уже давно пора научиться самостоятельно отвечать за свои действия, без моей волшебной палочки.

Поверить не могу, что это исчадие – мать самого лучшего в мире мужчины. Я встала и на негнущихся ногах направилась в сторону входной двери.

– Упс, чуть не забыла! – я развернулась, собирая всю оставшуюся храбрость в кулак, и широко улыбнулась. – К концу сегодняшнего дня вилла в Санта-Монике должна быть переоформлена на имя Эйдена Бакли. У твоего сына через полгода день рождение, будь хорошей мамочкой!

– Сука! – услышала я вслед.

В девять часов утра мы подъехали к зданию городского суда. Здесь собрались не только репортеры, но и сотни возбужденных поклонников с воодушевляющими плакатами, которые с нетерпением ждали появления своего кумира.

– Рут славно поработала, – отметил Фрэнк, с восхищением разглядывая толпу. – Видела фанатскую петицию? Миллион подписей меньше, чем за сутки. Охренеть можно! Даже петиция с требованием переснять восьмой сезон «Игры престолов» не была такой популярной.

– Продюсеры просто не смогут ее проигнорировать, – кивнул Этьен, сворачивая на свободное парковочное место.

– Они и не проигнорировали, – усмехнулся Фрэнк. – Хейли разговаривала с ними полчаса назад. Контракту Бакли ничего не угрожает.

– Так я и знал!

Я радостно отбила протянутую Этьеном пятерню.

– Теперь осталось дождаться решения суда.

– А что говорит адвокат?

– Штраф или исправительные работы.

– Только бы не работы, – взмолилась я. – Скоро начнутся съемки, как он будет все это совмещать?

– Твоему Бакли следовало бы подумать об этом раньше.

К нашей машине подошел один из нанятых Фрэнком телохранителей, распахнул заднюю дверцу и протянул мне руку. Мы выбрались из Рендж Ровера и направились к зданию суда.

– Никаких комментариев, – шепнул мне на ухо Фрэнк, когда нас ослепили первые вспышки фотокамер.

Пока я раздавала автографы поклонникам, неприятные вопросы журналистов жалили меня, как растревоженный пчелиный рой. Телохранитель предложил мне наушники, но я отказалась от них.

Наконец, стеклянные двери распахнулись, и я увидела Эйдена. Сердце пропустило удар. Публика взорвалась радостными криками. Он ослепительно улыбнулся, но улыбка не коснулась его красивых глаз, которые внимательно искали кого-то в толпе. Когда наши взгляды встретились, ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы добраться до меня и заключить в крепкие объятия.

– Уже успел обзавестись парочкой татуировок? – шепнула я, улыбаясь.

Эйден расхохотался, обхватывая ладонями мои щеки.

– Черт, как же я люблю тебя, Спенсер!

– Уходим, – тихо скомандовал Фрэнк за моей спиной.

Спускаясь по лестнице, Эйден взял меня за руку, и мы поспешили в сторону парковки, игнорируя назойливых репортеров. Этьен кинул мне ключи от Рендж Ровера, я поймала их налету и подмигнула ему.

– Только поосторожнее там, – предупредил француз.

Я кивнула, наблюдая за тем, как они с Фрэнком садятся во вторую машину вместе с охраной.

– Может, лучше я поведу? – нахмурился Эйден.

– Ты не знаешь маршрута, – покачала я головой, запрыгивая на водительское сидение.

– Разве мы едем не в Твин Палмс? – спросил Бакли, когда я свернула на трассу, проходящую вдоль тихоокеанского побережья.

– Нет.

– Хейли, я больше суток не принимал душ…

– Там, куда мы едем, есть душ, чистые полотенца, вкусная еда и даже кровать, – заверила я.

По дороге Эйден задремал и проснулся только когда гаражные двери с шумом поднялись к потолку. Я ужасно разволновалась, пытаясь предугадать его реакцию. Мы вышли из гаража и остановились на просторной террасе, с которой открывался восхитительный вид на Тихий океан. Вокруг виллы раскинулся небольшой, наполненный солнцем и благоухающим ароматом цитрусовый сад. Я обняла Эйдена за талию и зажмурилась, позволяя жаркому солоноватому ветру ласкать мне лицо. Где-то вдали закричали калифорнийские чайки…

Распахнув глаза, я обнаружила, что Бакли с улыбкой наблюдает за мной.

– Ты чертовски красивая, Хейли Джоанна Спенсер.

Я просияла. От комплиментов Эйдена внутри меня распускались цветы, которые отчаянно жаждали тепла, света и нежных прикосновений.

– Что это за место? – поинтересовался он. – И почему мы здесь?

– Ты пригласил меня в гости, забыл? – загадочно улыбаясь, я потянула Бакли за собой внутрь дома.

Первый этаж был целиком отведен под небольшую кухню и гостиную, выполненную в светло-голубых и золотых тонах с цветочными мотивами, которые вызывали ассоциации с райским садом. Стена передней части дома была полностью стеклянной, а в центре задней стены располагалась уютная каминная зона.

– Это что, моя одежда? – спросил ошарашенный Эйден, снимая со спинки стула свою футболку.

Я зажала рот рукой, чтобы не рассмеяться, в то время как Бакли с растерянным видом продолжал исследовать первый этаж, находя то тут, то там свои вещи.

Моим ночным сообщником был Шейн. Именно он помог мне перевезти все их вещи на виллу, которую Рут переписала на Эйдена. Мы разбросали по всему дому его вещи, забили холодильник его любимой едой и сделали все, чтобы Эйден как можно скорее почувствовал себя здесь настоящим хозяином.

– Что за черт, Техас? – он ткнул пальцем на нашу совместную фотографию в серебряной рамке, которая стояла на камине.

– Вау, – я схватила рамочку, изображая полное удивление. – Не знала, что ты такой сентиментальный!

На камине также лежала стопка бумаг, которая сразу заинтересовала Эйдена. Он стал внимательно просматривать листы, вчитываясь в каждую букву, и с каждой секундой его глаза становились все шире и шире.

– Не может быть…

– Еще как может, – улыбнулась я. – Пойдем.

Я потащила его на второй этаж, мысленно отправляя молитвы всем богам, чтобы тот сюрприз, который я приготовила, ему понравился. Эйден открыл дверь, ведущую в одну из спален, и медленно повернул ко мне голову. В его глазах отражалась паника.

– С новосельем, – тихо пропела я, подталкивая его к кровати, на которой в небольшой мягкой корзинке спал маленький рыжий котенок.