Сола Рэйн - Заткнись и улыбнись!

– Я уже успела соскучиться, – промурлыкала я, краем глаза наблюдая за тем, как его новая поклонница трусливо сдает назад и растворяется в коридоре.

Выражение лица Эйдена было бесценным. Мне пришлось закусить нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Я впервые увидела его таким растерянным и изумленным одновременно.

– Что это было, Техас? – прищурившись, спросил он.

Громоподобный рев режиссера освободил меня от ответа, и мы, натянув свои лучшие улыбки, полетели на жаркий свет софитов.

Шоу началось с того, что ведущий, Джек Монтеро, представил нас зрителям. Мы расположились на небольшом оранжевом диванчике, а Джек сел напротив нас, в такое же яркое кресло. Он выглядел так, как и должен выглядеть пожилой итальянский мужчина с грин-картой – дорого, дерзко, и с полным белоснежным зубным рядом. Обменявшись с нами дежурными комплиментами, Джек вывел на большой экран видео-нарезку из ситкома, в котором я снималась, а также отрывки из различных фильмов с участием Бакли. Затем на мониторе замелькали кадры нашего вчерашнего ужина, и теперь я уже с бо́льшим интересом наблюдала за происходящем на экране.

Черт возьми, мы действительно талантливые актеры!

На видео мы постоянно улыбаемся и смеемся, касаемся друг друга, в общем, выглядим самыми настоящими влюбленными.

Я перевела взгляд на Эйдена, и он подмигнул мне.

Запись завершилась нашим поцелуем, и публика на съемочной площадке громко зааплодировала. Мне пришлось какое-то время поморгать, чтобы прогнать глупые сентиментальные слезы.

После ряда расслабляющих вопросов, мы, наконец, перешли к тем, к которым тщательно готовились.

– Вы правда познакомились на кастинге? – спросил Джек.

– На последнем, – кивнул Эйден, и я заметила, как потеплел его взгляд.

– У нас было всего несколько секунд, чтобы представиться друг другу, а затем хореограф включил музыку, и мы продолжили знакомство уже на языке танца, – выдала я очередной кусок заученного текста.

Бакли улыбнулся ведущему и опять закивал, как китайский болванчик.

– Книга рассказывает нам историю двух профессиональных танцоров, а о ваших танцевальных достижениях почти ничего не известно… Как думаете, вы справитесь с этими ролями?

– Ни я, ни Эйден не считаем себя профессиональными танцорами. Мы просто актеры, которые умеют танцевать. Но с нами на съемках будут работать всемирно известные хореографы, которые просто не позволят нам не справиться!

– Как проходит ваша подготовка к съемкам экранизации?

– Мы придерживаемся жестких диет, – с невозмутимым лицом ответил Бакли. – Посещаем тренажерный зал, где занимаемся по усиленной программе, а с завтрашнего дня у нас начинаются уроки танцев.

Пять дней в неделю по четыре часа в день, между прочим. С таким графиком, мне кажется, что я попросту не доживу до начала съемок.

– Кстати, а вы читали саму книгу?

– Я даже не знал о ее существовании до начала кастинга, – смущенно рассмеялся Эйден. – Но после того, как меня утвердили на роль, сразу же прочитал. Классная история. Мне понравилась.

В мыслях тут же возник образ завернутого в клетчатый флисовый плед Бакли с кружечкой дымящего какао в одной руке и с пухлым томиком любовного романа в другой…

– А что насчет тебя, Хейли? – обратился ко мне ведущий.

– Четыре раза! – И это было чистой правдой. – Я нахожу много общего между собой и своей героиней.

– Что, например?

– Хм… – задумалась я. Этого вопроса не было в списке Рут. – Например, любовь к танцам… а еще я и Пейдж слушаем одну и ту же музыку, безумно скучаем по своим старым друзьям после переезда на новое место. И мы обе никогда ранее не влюблялись…

Эйден тут же залился кашлем и схватился за стакан с водой. Джек засиял, а по зрительному залу пронеслись мелодраматические вздохи.

О, нет.

Нет!

Нет!

Нет!

Это что, прозвучало как признание в любви?

Но это же чушь собачья!

Я просто неправильно выразилась. Слово «ранее» относилось только к Пейдж, не ко мне! Надеюсь, Бакли ничего там себе не нафантазирует.

Следующий вопрос заставил меня моментально забыть о возникшем чувстве неловкости от неуклюжего ответа.

– Эйден, всего неделю назад на этом диване, заливаясь слезами, сидела Кейт Кальвино. Она рассказывала мне, как тяжело переносит ваш разрыв. А что бы ты сказал ей, если бы сидел в тот момент рядом?

Это один из тех вопросов, которые Рут приказала им убрать из интервью.

Что происходит?

Я старалась не смотреть на Эйдена и вести себя так, словно этот вопрос меня не шокировал. Краем глаза заметила, как напряглась его челюсть.

– Я бы сказал Кейт плакать дома, а не перед каждой камерой, которая попадается ей на глаза.

Ауч.

В павильоне повисла гробовая тишина. Ведущий онемел и изумленно уставился на Бакли. Мне показалось, что на какой-то миг даже операторы застыли.

– Типичный стрелец, – решила я разрядить обстановку.

Зрители тут же оживились и принялись посмеиваться. Эйден взял мою руку, переплел свои пальцы с моими и чуть сжал их. Наверное, этим жестом он сказал «спасибо», и я осторожно сжала его руку в ответ.

Тем временем Монтеро наконец перестал мысленно подсчитывать, сколько Бенджаминов Франклинов принесут ему рейтинги этого эфира, собрался с духом и перешел к финальным аккордам телешоу.

Съемочную площадку мы покинули через служебный вход. Эйден шел впереди и разговаривал с кем-то по телефону, а я устало плелась за ним, мечтая поскорее стащить с себя проклятые босоножки.

Когда мы свернули в сторону освещенной парковки, меня вдруг накрыла волна паники. Повинуясь неясному побуждению, я обернулась назад и вгляделась в прохладный полумрак. Между двумя высокими кирпичными зданиями открывался узкий проход, в начале которого, скрестив руки на груди, стояла Кейт и смотрела на меня. Длинные белоснежные волосы издалека казались густым призрачным туманом, который обволакивал ее тонкий силуэт. Мое сердце застучало так, что вот-вот было готово выскочить из груди. Я не видела ее глаз, но чувствовала на себе ледяной пристальный взгляд.

– Эйден, – прошептала я, пятясь назад.

Зацепившись за что-то дурацким каблуком, я стала терять равновесие. Сильные руки подхватили меня за талию, не позволяя упасть, и, вдохнув знакомый аромат горной свежести и мяты, я вдруг почувствовала себя в безопасности. Эйден развернул меня лицом к себе, и синие глаза впились в меня так же цепко, как и его руки.

– Что случилось, Хейли?

Я застыла. Он был так близко. Я чувствовала его теплое дыхание на своих губах. От волнения пересохло в горле.

– Кейт… – я прочистила горло и добавила: – Эта чокнутая следит за нами.

– Кейт? – фыркнул Эйден.

Я сбросила с себя его руки и сделала шаг назад.

– Ты мне снова не веришь, да?

Он окинул меня взглядом, полным скептицизма.

– Кальвино сейчас отдыхает на вилле родителей, в Санта-Кларите. Она указала свою геолокацию в Инстаграме.

Этот негодяй еще и ее социальные сети отслеживает! Поверить не могу…

– Ну тогда это долбаный призрак! – Я ткнула пальцем в ее сторону и потеряла дар речи. Проход между домами был пуст.

– Этого не может…

– Хейли, тебе просто показалось.

Эйден говорил со мной тоном, которым разговаривают с душевнобольными людьми, и это окончательно вывело меня из себя. Я наклонила голову вниз, так, чтобы волосы полностью закрыли лицо, и принялась расстегивать босоножки. Слезы катились по щекам, но демонстрировать их Бакли я не собиралась.

Наконец, оказавшись босой, я выпрямилась и зашагала в сторону своей машины. Эйден предпринял попытку схватить меня за локоть, но я тут же выдернула руку.

– Пошел к черту!

– Да ты просто ненормальная! – зарычал он.

Я на ходу вскинула руку и продемонстрировала козлу средний палец.

Пусть катится в ад на пару со своей шизанутой подружкой.

Глава 8

Этьен остановил машину возле обшарпанного двухэтажного здания, на котором не было ни единого опознавательного знака, и я вопросительно вскинула бровь.

– Это и есть танцевальная студия?

– Ага, – кивнул он. – Просто она на ремонте.