– А ничего, – с кряхтением поднялась Анна Никитична. – Я без образов тут… чай, не икона… Я так тебе, милок, скажу: бери в жены моих дочек. Они не чета энтим-то… вертихвосткам! Ишь че придумали – дурниной скакать да юбки топорщить! Моим-то девкам некогда по клубам бегать, работают оне! Зато у их квартира имеется, да! И буишь ты с имя жить как у Христа за пазухой!
Авдей после таких слов заметно заволновался. Квартира здесь решала многое, если не все. Но только… как же… сразу двух брать, что ли?
Мужчина растерянно смотрел то на бабусю, то на Марию Адамовну, но рот открывать все же не решался.
– Погодите, Анна Никитична, – прервала бабусю госпожа Коровина. – Во-первых… Ваши дочери не могут претендовать на руку и сердце Авдея, они не члены клуба, а во-вторых…
– Мария! Так а… а квартира-то как же? – не утерпел Авдей.
– Не беспокойся, – усмехнулась Мария Адамовна. – Здесь у каждой барышни своя жилплощадь. Не прогадаешь.
– Прогадаешь! – гнула свою линию бабуся. – Ежели мою Тамарку не возьмешь в жены, прогадаешь! У ей очень хороша квартира! Трехкомнатная, вот!
– Ага! – усмехнулась со своего места круглощекая Ирина. – И в этой трехкомнатной живет сама Тамарка, дочь ее от первого брака, дочь от второго брака, мать с отцом, сестра ее. Дочь сестры от первого брака, сын се…
– И чего такого? – взвилась Анна Никитична. – И живем! А ежели он настоячий мужик, дак и сам, своим горбом заработает! Че уж совсем-то?
Авдей заметно скис. Своим горбом он и без жены мог бы заработать! На фига ему еще и жену… с ее детьми от всех мужей?
– Марья, я че-то… – начал было Авдей и… онемел.
Он просто не мог говорить, потому что сейчас к нему вихляющей походкой подбиралась еще одна женщина, круглолицая Ирина. Она ничего не говорила, не скакала, не пыталась накормить вареными яйцами или творогом… она кошкой подкрадывалась к Авдею, хищно щурила глаза и как-то плотоядно улыбалась.
– Маш… чей-то? – от неожиданности даже немножко струсил Авдей Георгиевич и подвинул стул ближе к Коровиной.
– Ой, госсспыди… – устало вздохнула Мария Адамовна. – Да это Ирина женщину-вамп тебе показывает, чего испугался-то? Сейчас еще на коленки моститься будет.
– Нет! – вскочил Авдей со стула. – Чёй-то… чуть что, и на коленки сразу?
– Ирочка… Мы поняли, – кивнула Коровина. – Вы роковая женщина, спасибо, Авдею Георгиевичу очень понравилось. Очень. Садитесь на место.
Но Ирочка, видимо, вошла в раж. Потому что Марию Адамовну она вовсе не слышала и продолжала продвигаться к мужчине.
– Ну хватит уже! – встала перед Авдеем госпожа Коровина. – Хватит! Пошлости не допущу! Показала и… достаточно! Все. Успокойся. У нас же не последнее занятие. Мне его надо еще хотя бы недели на три растянуть…
Кого растягивать собралась Мария Адамовна, она не сказала, но Ирина тяжко вздохнула и села на место. Теперь женщины смотрели на своего руководителя с надеждой: что же она предпримет?
– Ну вот мы и познакомились, – довольно потирала руки госпожа Коровина. – На сегодня хватит. А завтра…
Среди женщин прокатился недовольный ропот: чего это хватит, когда запросто можно протянуть занятие еще минут на сорок. Тем более что в прошлый раз они не дозанимались. Но Мария Адамовна была непреклонна.
– Я сказала – хватит! – строго повторила она. – Начинайте лучше сдавать деньги на ресторан! В эту субботу… в эту субботу мы посетим ресторан вместе с нашим новым членом клуба. И он обещает каждую из вас пригласить на тур медленного танца. Правда же, Авдей Георгиевич?
Авдей Георгиевич очень хотел в ресторан. Очень! Но вот эта придумка, с танцем, совсем ни в какие ворота. Ну чего, блин, как дети-то? Зачем танцевать, когда можно сесть по-человечески, поесть. Выпить, потом снова… выпить… Когда тут танцевать-то? И с кем?
– Ой, девочки! – подмигнула Мария Адамовна. – У нашего Авдея-то как глаза загорелись! Он уже видит вас с ним в танце!
Девочки радостно задвигали стульями.
– Значит, прошу не забывать: завтра принести деньги на ресторан и… кто еще не сдал взносы – поторопитесь! Иначе будете отчислены!
Из кабинета Мария Адамовна с Авдеем вышли первые.
– Пойдем быстрее, – торопила мужчину Коровина. – А то сейчас еще будут провожать нас до подъезда. Ни к чему это совсем. Пойдем!
Как она ни торопилась, но… все равно не удержалась, чтобы не посмотреть на дверь кабинета Ивана. Та была закрыта, и рядом – никого. А ведь раньше… Иван всегда ждал жену, чтобы идти домой вместе, и возле него всегда кто-нибудь обязательно крутился: то тетушка какая про своего кота рассказывала, то девчушка расспрашивала, как котенка к лотку приучить, а вот сейчас… пусто. Сердце Марии Адамовны тоскливо сжалось. Вот так… Живет с тобой рядом человек, а ты… а ты и не понимаешь, что он и умный, и талантливый, и добрый, и… самый лучший, не ценишь его. Ну вот нисколечки! А потом… Потом приходит какая-то Виктория… неизвестно откуда, черт бы ее побрал! И уводит это сокровище неизвестно куда… А сокровище… как телок! Как мямля какая-то! Как последний… как последний щенок дворовый! Берет и тащится за всякими викториями! И на фига он такой нужен, спрашивается?!!
– Марья! Ты спишь, что ли?! – раздраженно выдернул ее из раздумий Авдей. – Я тебя уже триста раз спрашиваю: че делать-то?
Мария Адамовна перевела рассеянный взгляд на спутника.
– То есть… как чего делать? – попыталась она сосредоточиться. И сосредоточилась. – Тебе ничего не надо делать! Совсем! Все за тебя сделаю я! Я ж тебе пообещала, что приведу в малинник, и привела! А сейчас… обещаю, что выберу тебе самую лучшую жену. Будешь как сыр в масле. Но только если меня станешь слушаться. А то… ты меня, конечно, извини, тут городских-то на счет «раз» уводят прощелыги всякие женского рода, а тебя…
– Ну уж че совсем-то? Я ж…
– А я тебе говорю! Если не хочешь… как у Анны Никитичны, жить в трешке с женой, с ее всеми детьми и прочей родней в придачу, если не хочешь горбатиться с утра до утра, как верблюд, тогда слушай меня!
Авдей только пыхтел. С одной стороны, Марья не обманула: вот ведь сколько женщин сегодня на него просто кидались! А в деревне-то у них все бабы морды воротют. Но с другой… не проворонить бы удачу. Гордюха уже вон матери звонил, хвастался, что живет с бабеночкой какой-то, а чем Авдей хуже? Тоже мог бы…
– И учти, – продолжала Мария Адамовна. – Если ослушаешься, завтра же отправлю к сестре, пусть она тебя сама пристраивает. Мне нужна железная дисциплина! У нас, у Коровиных, все на дисциплине держится. Тут не забалуешь.
– Ага… – кивнул Авдей и совсем некстати добавил: – То-то я и гляжу, Ванька-то удрал.
– Че-гоо? – чуть не задохнулась от возмущения грозная наставница. – Что ты сейчас сказал?
– А че? – испугался Авдей. – Я грю… то-то ваш Ванька сбежал, дезертир какой, да? Не выдержал, вишь ты, дисциплины! Мало его в армии гоняли!
– А-а… – сразу же остыла Мария Адамовна. – Ты в этом смысле… Да не гоняли его в армии… белый билет у него был… кажется…
– Оно и видно!
Так, с разговорами ни о чем они и дошли до дома. Вообще-то надо было бы зайти в магазин, купить продуктов да что-нибудь приготовить на ужин. Но… Андрей теперь живет у Славы, Иван… тот вообще неизвестно с кем живет, пускай она его и кормит, а Мария… ей ничего делать не хотелось. Для кого? Для вот этого Авдея? С какого перепугу? Ну да, была еще свекровушка… единственное, что осталось от прежней жизни… Но только она и сама могла бы приготовить чего-нибудь.
Элеонора Юрьевна могла бы приготовить, но не приготовила. Она даже не вышла в прихожую встретить невестку с гостем.
– Мам! – немного даже обеспокоилась Мария Адамовна, когда вошла в квартиру. – Вам что, нездоровится?
Пожилая леди полулежала на диване, листала журнал, гладила кошку Елизавету, рядом работал телевизор, но ни телевизора, ни страниц дама не видела. Блаженная улыбка блуждала по ее лицу. Дама грезила.
– Мам! Что с вами?
– Со мной? – очнулась наконец баба Нюра. – А чего со мной?.. Ой, Машенька! Ты уже с работы вернулась? А я… Я вот… передачу смотрю…
Мария Адамовна успокоилась. И действительно, если б со свекровью что-то случилось, она бы уже позвонила раз двадцать в ДК…
– А чего это у нас кофе нет, а? – уже из кухни кричала Мария Адамовна. – Ну ведь знаете, что я без него совсем не могу! Неужели трудно было купить, мам? Мне теперь чего, самой бежать? И это после рабочего дня!
– А давай я сбегаю! Я тут магазинчик видел, вон, через дорогу. Я не заблужусь! – живо вызвался Авдей. – Только… мне деньги нужны. На кофе.