Тия Дивайн - Жажда наслаждений

Она хотела, чтобы горячие мужские руки ласкали ее соски, а вибрирующий пенис яростно вонзался в ее плоть.

И тут она подумала, что, если мужчина не идет к ней, она может прийти к мужчине. И она кончит в то же мгновение, когда он войдет в нее.

Мысль ей понравилась. Откуда Питеру знать, что она изнывает по нему? Ведь она сама отказала ему предыдущим вечером.

Его комната располагалась в конце коридора. Она могла бы прийти к нему обнаженная, отдаться ему и позволить довести ее до изнеможения.

Пенис Питера… При мысли о нем у нее перехватило дыхание. Она уже как-то ласкала его. Достаточно будет пары минут, чтобы проскользнуть по коридору и упросить Питера вогнать свой член между ее ног.

О да. И никто не будет ничего знать. Наконец-то… пенис Питера… Когда она представила его, у нее внутри все сжалось. Она постучится в его дверь, и он схватит ее, прекрасно зная, зачем она пришла. Он снимет с нее тонкую ночную рубашку, чтобы насладиться видом ее тела, а она с удовольствием даст рассмотреть себя. Она представит свои торчащие соски и мокрую киску только перед его взором. Ей не нужны были его поцелуи; ей нужен был его член, напрягшийся от желания ее тела…

Она бросилась к двери, уверенная, что Питер ждет ее…

…она заберется к нему в кровать, а он заберется на нее…

Вдруг сильная, горячая рука остановила ее и грубо толкнула на кровать.

Николас.

— Только не сегодня, моя дорогая. Сегодня ты будешь забавляться только с моим членом.

— Где ты был? — возмущенно спросила она.

— Там, где нужно. Кстати, мой посох длиннее, чем у Питера.

— Ты шпионил за мной, — зло проговорила она, подбираясь к краю кровати.

— Нельзя доверять девственнице, вкусившей плотской любви.

— Твоя задача была всего лишь обучать меня. Для Питера.

— Разве? У меня после эякуляции начисто отшибает память. Мне даже еще сильнее начинает хотеться. А ты, моя дорогая обладательница торчащих сосков…

— Не… — он надвигался на нее, — приближайся… — он уже забирался на постель, — ко мне…

— Я уже здесь. И ты знаешь, что я принес с собой. — Он просунул руки под ее колышущиеся груди. — Я хочу твои соски. Обнажи их для меня.

— Нет.

— Я все равно до них доберусь. — Он сжал пальцами один из напряженных кончиков, и она скорчилась от нахлынувших ощущений. — Такие горячие… — Он сжал второй сосок, и она застонала. — Такие ненасытные…

Он одновременно сжал оба ее соска, и она содрогнулась от затяжного оргазма, заставившего ее стечь на покрывало подобно свечному воску.

Он склонился над ее свернувшимся телом и горячо зашептал ей на ухо:

— Когда твои соски нуждаются в хорошем сексе, ты идешь не к нему. Ты идешь ко мне. Если тебе нужен жесткий член, ты приходишь ко мне. Если ты трахаешься дважды в день или по десять раз на дню и тебе мало, то ты идешь ко мне. Таковы условия сделки. Ты не забыла о нашей сделке? Взамен ты получаешь деньги… образование… и столько секса, сколько сможешь выдержать. А в перспективе ты еще получаешь Питера в качестве мужа.

— Очень щедро с твоей стороны, — пробормотала она.

— Так и есть, — любезно сказал Николас. — Очень щедро… Что там такое?

Элизабет выбралась из-под него и спустила ноги на пол.

В коридоре звучали голоса. В дверь застучали. Голоса ее отца и Джайлса…

— Пожар! Пожар! Просыпайтесь и выходите наружу! Все вставайте!..

Николас выругался.

— Обуйся, надень халат потолще и убирайся из дома…

— Но они же не обнаружат тебя в твоей комнате…

— Обо мне не беспокойся. Собирай вещи и бегом отсюда.

Где-то в отдалении забил колокол. Пожар — пожар — пожар! Она схватила халат, всунула ноги в первые попавшиеся туфли и распахнула дверь.

— Николас, я не могу тебя так оставить…

— Можешь. Делай, как я говорю. Иди!..

— Боже мой…

Она колебалась еще мгновение, увидела нетерпение на его лице и желание, чтобы она побыстрее убралась, и выбежала в коридор прямо в густое облако дыма.

Борясь с дымом, она почувствовала, как чьи-то руки подхватили ее, услышала голоса — отца, Виктора, Минны… Кто-то метнул стул в оконное стекло, дым устремился наружу, а они все побежали в противоположном направлении, к лестнице.

Они скатились с лестницы, хватаясь друг за друга, отчаянно кашляя, и вырвались через переднюю дверь на свежий ночной воздух.

— О Боже мой, о Боже мой, — завывала Минна, обхватив себя обеими руками.

— Где Питер? — закричала Элизабет. — Где Виктор? Кто-нибудь успел предупредить Николаса? Минна? Где Питер?

Она закрутилась на месте и попала в плотный поток слуг, выполняющих свои обязанности.

— Огонь в подвале, — прохрипел отец Элизабет. — Скажите слугам. Найдите воду. Где-то в нижних полях есть еще один вход.

Джайлс! — Он побежал за дворецким. — Виктор, помоги мне!

Вокруг был полный хаос, слуги сновали взад-вперед, принося песок, воду, стараясь помочь чем-нибудь.

Вдалеке бил колокол.

— Где Николас? Где он?

— Боже мой, Элизабет. — К ней сзади подошел отец. — Кого он волнует? Помоги погрузить ведра на повозку. Попробуем найти старый вход в подвалы, чтобы подобраться к огню с той стороны.

Элизабет, дрожа, провела рукой по волосам.

— Бог мой! — Там же ее секретный вход… заботливо укрытый ветками и виноградными лозами… — Боже… Где Николас?

— Элизабет, прекрати болтовню и помоги мне.

Не сумев придумать себе иное занятие, она начала грузить ведра с водой на тележку. К ним подбежал Питер:

— Элизабет, ты в порядке? Послушайте, слуги таскают ведра с водой через главный вход, но там слишком много дыма. И мы не уверены, где находится источник огня.

— Тогда распорядись, чтобы слуги выстроились цепочкой и попробовали отыскать другой вход в полях, — скомандовал отец Элизабет. — Если появятся люди из города, ставьте их в ту же цепочку. Сейчас нам крайне необходим свет, не считая воды и земли. Элизабет?..

— Да. Да. — Она откинула с лица прядь волос. — Боже, я хотела бы знать, что с Николасом все в порядке.

Отец на минуту остановился.

— А что, если с ним не все в порядке?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду… что, если с ним что-то случилось? Что тогда будет?

— Не хочу даже об этом думать.

— А все-таки?

— Может, мы не будем снова заводить этот разговор? — попросила Элизабет, решительно ставя ведро на тележку. — Никто не хочет, чтобы с ним… что-то случилось. Никто.

— Как скажешь.

— Где Виктор? Он мог бы помочь тебе с недрами: они слишком тяжелы для меня. А я хочу отыскать Николаса.

Отец схватил ее за руку:

— Ты уверена, Элизабет?

Она была уверена только в том, что у нее и плохое предчувствие. Шенстоун мог сгореть дотла и ее секрет может быть обнаружен, если она будет настаивать на том, чтобы найти Николаса, и если слуги наткнутся на тайный вход в полях.

Она должна находиться рядом с Питером, командуя слугами, прочесывающими поле с факелами. Она должна рассказать ему о местонахождении секретного входа. Именно она должна спасти Шенстоун.

— Смотри — вот и подмога… — Она указала на толпу народа, направляющуюся к ним из города. — Я иду к Питеру.

— Иди, моя девочка. Заодно подумай о тех временах, когда Шенстоун принадлежал тебе — всего три дня назад, — и о том, что такое положение очень устраивало некоторых.

— Отец! — Как он может говорить ужасные слова в такой момент? Не мог же он действительно предполагать… Она не должна его слушать, не должна.

— Иди к Питеру, дорогая. Не волнуйся о Николасе. У меня предчувствие, что он скоро обнаружится.

Торопливо направляясь к Питеру, она с сарказмом подумала, что может обнаружиться что-нибудь другое. Она прошла мимо пары дюжин горожан, которыми командовал Джайлс, мимо двух повозок, груженных баками с водой. Их везли в сторону полей, освещая дорогу факелами.

Все рассчитывали найти тайный вход в подвалы, иначе Шенстоун мог сгореть.

— Питер!

— Мы еще не нашли его, — отозвался он. — Мы проверяем каждый куст, заглядываем под каждую лозу.

— Ты не видел Николаса?

— Кого он волнует? Нам необходимо найти источник огня. — Он помахал рукой в сторону темной фигуры, направлявшейся к ним со стороны людской цепи. — Эй, ты! Возьми человек пять и продолжайте осматривать кусты. Черт. Николас.

— Очень рад узнать, что распоряжаешься здесь ты, — холодно сказал Николас. — Элизабет.