Джуд Деверо - Желание

— Мне пора домой, — прошептала Нэлли, вспомнив о своем простеньком платье, беспорядке в прическе и самое главное — о своей полноте. Ей невыносимо было видеть, как смотрел мистер Монтгомери на эти прелестные создания.

Одна из девушек, увидев Нэлли, улыбнулась, приветствуя ее (как-никак она обедала в доме Нэлли), потом посмотрела на своих подруг. В следующее мгновенье, обернувшись, девушка взглянула на Джейса и тут же потеряла дар речи, оставшись с открытым ртом.

Нэлли смотрела в сторону, пока Джейс сопровождал ее к столу. Она стала смотреть в окно, чтобы не видеть лицо Джейса, когда он смотрел на хорошеньких девушек.

— Нэлли, как чудесно видеть тебя! — щебетали подружки Терел. Одетые в украшенные кружевами платья и отороченные мехом жакеты, с драгоценными камнями в мочках ушей и кокетливыми маленькими шляпками на хорошеньких головках, они были похожи на букет цветов.

Нэлли поняла, что они очень хотят быть представленными Джейсу. Она перевела дух. Лучше покончить поскорее с этим.

— Разрешите представить вас? — тихо спросила она. Предоставив Джейса и девушек друг другу, она все еще избегала смотреть на него. Одна из девушек сняла перчатки, и Нэлли отметила про себя грациозные движения ее холеных рук. До Нэлли смутно доносились голоса Джейса и девушек, но она в действительности ничего не слышала. Это было чудесно, когда, опираясь на руку Джейса, она делала вид, будто он принадлежит ей, и только ей. А теперь…

— Извините нас, — услышала она голос Джейса. — Мы с Нэлли проголодались.

Бедная девушка молилась, чтобы земля разверзлась и поглотила ее. Люди ее комплекции обычно делают вид, что никогда не едят.

— О да! — воскликнула одна из девушек, с любопытством глядя на Нэлли, — Мистер Монтгомери, это вы будете работать в конторе мистера Грэйсона, отца Терел?

Наконец-то Нэлли украдкой посмотрела на Джейса и удивилась, увидев плохо скрываемое раздражение на его лице.

— Я согласился работать на отца Нэлли, — засмеялся Джейс, — при условии, что она выйдет со мной на прогулку.

Нэлли не знала, кто из них был более ошеломлен, — она или девушки. Они одновременно повернулись к ней, недоумевая, как такой мужчина, как Джейс, заинтересовался толстухой Нэлли.

Удивленные девушки молча вернулись к своему столу.

— Это самый странный город, который я когда-либо видел, — не то в гневе, не то в замешательстве сказал Джейс. — Можно подумать, здесь никто никогда не видел прогуливающихся вместе мужчину и женщину. Действительно ли, Колорадо так отличается от Мэна?

Нэлли хотела было объяснить ему, что разница не в штатах, а в женщинах, что люди находят странным, почему он хочет, чтобы его видели с ней. Но что-то подсказало ей промолчать. Если он еще не понял, что она просто толстая старая дева, она не собирается первой просвещать его.

Он сам узнает об этом довольно скоро, так зачем ускорять развязку.

— Наверное, Колорадо отличается от Мэна. Расскажите мне о Мэне, о своих лодках.

— С удовольствием, — улыбаясь, сказал он, так как уже скучал по морю.

После чаепития Нэлли заторопилась домой, хотя по правде говоря, ей совсем не хотелось возвращаться.

— Вам бы это очень было к лицу… — сказал Джейс, разглядывая витрину «Феймоса» самого большого и дорогого универмага в Чандлере, расположенного совсем рядом с чайным магазином.

Нэлли никогда не уделяла особенного внимания одежде. Она была очень занята домашними делами, а если и появлялось свободное время, помогала пастору мистеру Томасу в благотворительных акциях. Теперь, глядя на прекрасные платья в витрине, она захотела надеть что-нибудь красивое.

— Зайдем? — предложил Джейс.

— Нет, нет, — отступила она, живо представив себе изящных, самодовольных продавщиц, смеющихся над ее расплывшейся фигурой. — Мне нужно идти домой. Отец будет…

Джейс вынул большие золотые карманные часы.

— Представьте себе, мы ушли всего десять минут назад. У нас еще уйма времени.

— Десять… — начала говорить Нэлли и вдруг рассмеялась. — Хорошо, мистер Монтгомери. Похоже на то, что в нашем распоряжении есть еще пятьдесят минут. Куда мы пойдем?

Джейс взял ее руку в свою.

— Куда угодно. Я с вами и, кажется, счастлив.

Нэлли зарделась. Она почувствовала, как по всему телу прошла горячая волна желания.

— Недалеко отсюда есть Фентон-парк, — солгала она, хотя знала, что до него полмили. Она забыла и про мясо на ребрышках, и неиспеченный яблочный пирог.

Они шли медленно, и Нэлли с каждым шагом все больше расслаблялась. Джейс был очень обходителен и, вопреки ее ожиданиям, не отходил от нее. В конце Второй улицы Нэлли остановилась. Фентон-парк был напротив, но его отделяли каменная стена высотой метра в полтора и глубокий ров.

— Ох, нужно было пойти нам по Первой улице, — пробормотала Нэлли, чувствуя себя немой дурочкой. — Нам нужно вернуться.

— Из-за этой маленькой стены? Я подниму вас, и вы сможете перелезть через нее.

Нэлли хотелось посмеяться над ним. «Неужели он думает, что может поднимать лошадей? Рабочих лошадей?»

— Слишком страшно? — спросил Джейс, глядя на нее.

Она могла бы сказать: "Мистер Монтгомери, даже трое мужчин не смогли «бы поднять меня на эту стену».

В следующее мгновение его руки обхватили Нэлли за талию и подняли ее. Джейс был очень силен, ведь в течение многих лет он поднимал якоря и ставил паруса на яхте, поэтому Нэлли показалась ему совсем нетяжелой.

Нэлли расхохоталась, очутившись на стене. «Что за чудесный, невероятный день!» Не надо стоять над пышущей жаром кухонной плитой или сгибаться в три погибели над корытом. Она просто гуляла с прекрасным джентльменом, который обращался с ней, как с красавицей.

Нэлли осторожно пошла по стене, вытянув руки, стараясь не потерять равновесия. Ее детство кончилось в двенадцать лет, в тот день, когда умерла мама, и в течение последующих шестнадцати лет не было шалостей и дурачества.

Джейс снизу наблюдал, как Нэлли ходит по стене. Она казалась ему совсем маленькой девочкой, радостной и счастливой. В один прыжок он оказался рядом с ней и протянул руку.

— Если упадем, то вместе, — засмеялся он. Ему понравилась сама мысль о падении в ров вместе с ней.

— Вот так. — Нэлли и Джейс, взявшись за руки, пошли по стене в сторону Миндайт-Лейк. Сильный порыв ветра чуть не свалил ее, но Джейс крепко схватил девушку и притянул к себе. Ни один мужчина еще не обнимал Нэлли, и ее сердце бешено заколотилось. Молниеносным движением Джейс вынул все шпильки из ее волос и выбросил их. Длинные каштановые пряди упали ей на плечи.

— Как хорошо! — прошептал он и прижался своей щекой к ее щеке.

Нэлли подумала, что от счастья тоже можно умереть. Его лицо было совсем близко.

— Я хочу поцеловать вас, но, кажется, у нас есть зрители.

Неожиданно он отпрянул.

Нэлли посмотрела в сторону парка, за ров, где несколько пар молодых людей играли в крокет. Сейчас они прервали игру и глазели на Нэлли и Джейса, стоящих на стене.

— Снимите меня отсюда, пока я не умерла от стыда, — прошептала она.

— Ваше желание для меня закон. У Нэлли молнией пронеслась мысль о том, что скажет отец, когда услышит об этом, но она тут же выбросила ее из головы. Имело значение только то, что происходило сейчас.

Джейс спрыгнул со стены первым и протянул руки к Нэлли. На мгновение она засомневалась, сможет ли он ее поймать, но она уже доверяла ему. Джейс легко поднял Нэлли и на минуту задержал ее в своих объятиях.

— Люди смотрят, — сказала Нэлли, отталкивая его и смеясь.

Взявшись за руки, они побежали вниз по одной стороне рва, вверх — по другой, потом продирались сквозь деревья на восточный берег озера, еще дальше, дальше, пока не оказались на другом конце парка. Джейс остановился. Нэлли с бьющимся от бега сердцем остановилась рядом. Оба смотрели на горы, возвышающиеся над холмистой местностью. Вдали раздавался свисток конки.

«Я, кажется, влюбился», — подумал Джейс. Нэлли смотрела на него, и он вспомнил, что так на него когда-то смотрела Джулия. Когда он женился на ней, он мог делать все. После смерти жены оказался неспособен делать что-либо. Но сейчас, с каждой минутой, проведенной с Нэлли, Джейс чувствовал, что оживает.

Нэлли хотела собрать волосы в пучок, но не было ни шпилек, ни заколок.

— Оставьте так, Нэлли, — сказал он глядя на нее с нежностью. Ему захотелось прикоснуться к ней, но он боялся, что обидит ее, даже испугает. Пусть она привыкнет к нему, он подождет, не будет торопиться.