– Судя по удару и траектории движения автомобилей, это было не обычное ДТП, – поделился своим мнением полицейский.
– Что вы хотите сказать?
– Это была попытка убийства, – ответил коп, – ну, или запугивание… Ясно одно, работали профессионалы.
– Твою ж…
– Скажите, поступали ли в адрес вашего брата угрозы?
– Что? – Марк с недоумением посмотрел на полицейского. – Я… не знаю… не думаю…
– А в адрес мисс Свон?
milorka 04.05.2015 20:31 » ГЛАВА 34
ГЛАВА 34
Серинда проснулась с тихим криком на губах, словно от кошмарного сна. Ей и вправду снился ужасный сон, точнее это было воспоминание об аварии. Она помнила всё до мельчайших деталей. В своём сне она видела, как задорно улыбался ей Томми, как сменилось радостное выражение лица на удивлённое, как отразились в его глазах её паника и страх.
Чёрный джип появился словно из ниоткуда. На огромной скорости врезался в их машину со стороны водителя. Он словно протаранил их, пронеся на своём капоте несколько метров. Сработали подушки безопасности, больно ударив её по лицу. Осколки стёкол впились под кожу. От скрежета металла разболелись уши. От страха перестал биться пульс…
За секунду до самого столкновения Серинда разглядела лицо водителя. Она узнала его. Один из шестёрок Максима.
Не открывая глаз, она стала лихорадочно рассуждать. В последние несколько дней её не покидало чувство, что за ней кто-то наблюдает. Поначалу она списала это на лёгкий приступ паранойи. Это всё нервы, успокаивала она себя, но чувство, что кто-то следит за ней было знакомо Серинде. После смерти деда полиция долгое время вела наблюдение за ней и бабушкой. Они полагали, что Серинде известно где её дед хранил деньги, принадлежавшие русской мафии. Думали, что она выведет их на других членов преступной организации. Если бы… Серинда лишь могла догадываться, чем занимался её дедушка при жизни. Он оберегал её от всего плохого и ужасного в этом мире, в том числе и от самого себя. Дед был для неё опорой и якорем. Одного его она слушалась беспрекословно. Не смела ему перечить ни словом, ни действием. Он делал её мир безопасным и счастливым. Для Серинды было настоящим шоком узнать, чем на самом деле занимался её дедушка. Полиция не постеснялась в «красках» рассказать о некоторых его злодеяниях. Они хотели надавить на неё, сломить. В течение года они преследовали её: заморозили счета, следили за каждым её шагом, угрожали экстрадицией, запугивали тюрьмой. Она выстояла против всех их обвинений по одной лишь причине – не могла предать память о деде.
Итак… за ней следили. Тогда за ленчем с Томми ей это не показалось.
Затем было неожиданное появление Максима. Приглашение поужинать, затем ещё одно.
Происшествие в тюрьме. Госпитализация отца.
Намёк?
Она должна была понять, что Максим неспроста объявился. Что-то сдерживало его раньше, а теперь он начал действовать.
Он захотел её себе, а она стала сопротивляться. Как же наивно с её стороны было полагать, что наличие «жениха» остановит его намерения.
Её глупость стоила жизни отца и Томми.
Макс показал, что может лишить её всего, что ей дорого. Один неверный шаг… В его руках жизни тех, кого она любит… Она сама в его руках…
Марк… Господи, пожалуйста, пусть он не узнает о нём!
По её щеке заскользила слеза.
– Ну-ну, девочка… – бабуля приложила ладонь к её щеке. – Всё уже позади, моя хорошая…
– Нет, ба… Всё ещё только начинается, – прошептала Серинда.
– Что ты такое говоришь, милочка? – взволнованно спросила бабуля. – Ты себя плохо чувствуешь?
– Ужасно… – честно призналась внучка.
– Хочешь я позову сестру?
– Нет, не надо, – Серинда обвела взглядом палату. У прикроватного столика стояла ваза с цветами. Белые лилии. Их приторно сладкий запах (запах смерти) вызвал у неё приступ тошноты, а осознание от кого они – панику. Она стала задыхаться. – Ба… убери их!
– Что? Что ты такое говоришь? Что убрать? – голос старушки дрожал.
– Выкинь их! Пожалуйста!
Смекнув на что указывает внучка, старая женщина, опираясь на трость, приподнялась с кресла и подошла к столику. Она аккуратно взяла вазу с цветами. Недовольно сморщила лицо.
– Мне казалось их Маркус прислал… – при его имени она поджала губы. – Он заходил пару раз пока ты спала…
– Что он хотел?
– Я не дала ему шанса раскрыть рта, – самодовольная улыбка смягчила её хмурое лицо.
– Ох, ба…
– Не бабкай мне! – повысив голос, пригрозила старушка. – От этой семейки одни беды! Думаешь, я не знаю, что он обидел тебя? – выкрикнула она. – А его мамаша? Да как она смела поднять на тебя руку? Я ей сама все патлы повыдёргиваю! Вот увидишь! – она взмахнула пальцем вверх. – Я ещё до этого старого хрыча доберусь! Это он во всём виноват!
– О чём ты, ба? Дядя Патрик здесь причём?
– При всём! – фыркнула старушка. – Если бы не он, ты би никогда не повстречала его внука, не влюбилась бы в него по уши и не оказалась бы здесь, – она указала рукой на Серинду, – на больничной койке… – её голос дрогнул, в уголках глаз скопились слёзы.
– Я… – Серинда сглотнула ком в горле. – Со мной всё хорошо, ба… честное слово…
В этот момент на неё ураганной волной накатила действительность.
Авария. Скорая. Больница.
Томми…
– Господи! – она резко подскочила, поморщившись от острой боли, стрельнувшей в голове. – Бабушка, что с Томми?
– Не знаю, дочка. Я всё время была рядом с тобой.
– Мне надо туда, – Серинад стала рассматривать себя.
Она хотела уже выдернуть иголки из своих рук, но недовольный голос бабушки остановил:
– Сделаешь это, и я позову самого огромного медбрата в этой больнице, чтобы он силой удерживал тебя в лежачем положении.
– Но, ба?.. Ты не понимаешь! Я должна знать, что с Томми!
– Успокойся, – старушка похлопала её по плечу. – Я схожу туда и всё узнаю, а ты оставайся здесь, – она пронзительно посмотрела на внучку. – Я ясно сказала?
– Яснее некуда, – недовольно пробубнила Серинда.
– Так-то вот… – бабуля довольно улыбнулась. – Я ненадолго, милая…
– Хорошо. Только, ба, постарайся, не убить там никого…
– Хм-м… Ты за кого меня принимаешь, внученька?
Серинда нежно улыбнулась старушке, которая с ворчанием покинула палату с букетом лилий подмышкой.
Пока Анна нашла семейство Уильямсов и Холлов, с неё семь потов сошло. Она ненавидела больницы. Проклинала каждую минуту, которую ей здесь пришлось провести. Молилась Всевышнему, чтобы он дал ей сил и терпения. Желание проучить женщину, осмелившуюся поднять руку на её маленькую крошку, возрастало с каждым пройденным метром. Ей стоило огромных усилий сдержать свой темперамент, увидев эту дамочку спустя столько лет.
Бриджит вскинула голову, почувствовав на себе чужой взгляд. Он прожигал её насквозь, проникал в самую глубь. Ей даже дышать стало сложнее.
– Столько лет прошло, а ты по-прежнему цепляешься за мужика, – голос старушки сочился ядом и презрением.
– Это вы мне? – удивлённо ахнула Бриджит.
– Энни, не надо… – Патрик подошёл к Анне, но в полушаге от неё остановился, сломленный её решительным взглядом. – Давай без сцен? – он обратился к ней по-русски.
– Она задолжала мне извинение, – процедила старушка.