– Нет? Совершенно никакого?
Карие глаза стали огромными и еще более очаровательными. Найджел снова ощутил, что тонет в них. Он судорожно сглотнул.
– У меня нет желания обидеть вас.
– И все-таки.
Она вздернула подбородок. Господи, неужели эта женщина готова расплакаться? Найджел не знал, вынесет ли он слезы из этих глаз.
– Понимаете, леди Фелисити, вы красивая, вы очень интересный собеседник и совершенно очаровательны.
– И все-таки, – повторила она.
– Визит к вам будет свидетельствовать об интересе с моей стороны гораздо большем, чем беседа, танец на балу или прогулка по саду.
– Интересе? – Она подняла брови.
– Да. В чем-то, скажем так, постоянного свойства. – Найджел покачал головой. – Я совершенно не готов к чему-то постоянному.
– Вы имеете в виду брак?
Он кивнул:
– Именно.
Леди Фелисити вгляделась в него:
– Вы даже не в силах выговорить это слово?
– Разумеется, я могу его выговорить. Брак. Вот я это и сказал. Могу повторить, если пожелаете.
– О нет, одного раза вполне достаточно. – Она немного подумала. – А почему, если вы нанесете мне визит, это будет непременно означать ваше намерение жениться?
– Но это же очевидно, ведь так? Вы молодая женщина на выданье из хорошей семьи со столь же хорошей репутацией. Вы средоточие всего того, что пожелал бы мужчина, если бы искал себе супругу, но в настоящее время я таковую не ищу.
– Понятно. Я не из тех женщин, которым вы предпочли бы нанести визит. Мистер Кавендиш, нам обоим прекрасно известна ваша репутация. Вы без колебаний навестили бы меня, будь я вдовой, склонной к приключениям амурного характера.
– Ну, я…
– Или скучающей матроной с любовью к запрещенным интрижкам.
– Понимаете, я…
– Или не девственницей.
– Леди Фелисити!
Найджел был так поражен, что у него перехватило дыхание.
– Это совершенно неприлично, то, что вы говорите!
– Что? Замечание или слово?
– И то и другое!
– Мистер Кавендиш, это всего лишь слово. Так же как слово «брак» – просто слово.
– Это не просто слова, это – состояние… существования.
Господи, да он выступает словно надутый идиот. Она пожала плечами:
– И это легко изменить.
– Леди Фелисити!
– Я вас шокировала? Не думала, что такого мужчину легко шокировать.
– Меня непросто шокировать, но все же вы это сделали.
Тон его стал высокомернее. С другой стороны, он никогда раньше не вел таких разговоров.
– Я не предлагала себя вам, если вы это подумали.
Выражение ее лица оставалось невозмутимым, хотя в глазах явно сверкали искорки веселья.
Он закрыл глаза, и неожиданно возникло видение леди Фелисити в непристойном наряде, предлагающей себя ему на постели, усыпанной персиками. Найджел открыл глаза.
– Я отнюдь не думал об этом.
– А-а…
Возможно, ему и показалось, но в голосе леди Фелисити послышалась легкая нотка разочарования.
– Хорошо, потому что это было бы и впрямь непристойно. И в отличие от вас я в высшей степени заинтересована в браке.
Она улыбнулась и продолжила путь. Найджел устремился за ней.
– Я это знал.
– Откуда?
– Особого выбора у вас нет. – В голове эхом отозвались слова сестры. – Единственное положение, которое может занять такая молодая женщина, как вы, – это положение замужней женщины.
Леди Фелисити взглянула на него с любопытством:
– Вы почти сочувствуете.
– Думаю, да. Я нахожусь в точно таком же положении. Я наследник титула виконта, и будущее мое предначертано. А вот у моего младшего брата есть возможность выбора жизненного пути. Он человек науки, и интерес его направлен на древние цивилизации. С другой стороны, одна из моих сестер уже удачно вышла замуж. Ожидается, что так же поступит моя младшая сестра, когда повзрослеет. Недавно я узнал, что моя сестра-близнец интересуется астрономией. Вы ведь интересуетесь астрономией?
– Именно так. Еще одно совпадение, вы не находите?
Найджел посмотрел на нее. Очень странно, что сестра тогда заговорила об астрономии, но, возможно, ему видится то, чего нет, потому что он хорошо знал одного астронома.
– Возможно.
– Мне следует нанести ей визит, – весело проговорила леди Фелисити. – Кажется, у нас есть много общего, хотя есть женщины, серьезно интересующиеся небом. Интересуются в наши дни и интересовались в прошлом. А вам известно, что более двух тысяч лет назад изучением звезд занималась женщина Ипатия Александрийская?
– Понятия не имею.
– А Каролина Гершель, жившая в Бате, первая женщина, открывшая комету более семидесяти лет назад. В общей сложности она открыла восемь комет и три туманности. Ее каталоги звезд опубликованы Королевским обществом.
– Что вы говорите?
Не то что Найджелу это было очень интересно, но страстная увлеченность леди Фелисити просто завораживала. Интересно, какие еще в ней могут быть страсти?
– Мисс Гершель даже избрана почетным членом Королевского астрономического общества. Почетным потому, что женщин они не принимают.
– Какое устаревшее отношение.
И впрямь как-то нечестно, что кому-то, кто внес такой вклад, как мисс Гершель, отказано в членстве в научном обществе только по половому признаку.
– А американка Мария Митчелл открыла новую комету всего семь лет назад.
– А есть еще кто-то? Женщины-астрономы?
– Совершенно точно есть. – Она поморщилась. – Ах, я все говорю, говорю.
– Немного, но все сказанное в высшей степени поучительно. Ваша увлеченность достойна восхищения.
– Моя увлеченность уносит меня от реальности.
– Правда. – В его сознании снова возник образ леди Фелисити, усыпанной персиками. Найджел кашлянул. – У вас необычайно обширные познания в данной области.
– Вовсе нет. Я просто дилетантка. Я могу распознать несколько звезд и планет, но я не серьезный ученый.
– Однако ваши познания…
– Минимальны. Однако мне доставляет удовольствие знать, что я не единственная женщина, которой нравится разглядывать небо. В этом занятии есть нечто точное и магическое одновременно, если верить в такие вещи, как магия.
– Если я правильно помню, вы сказали, что я изменил ваше мнение относительно магии.
– Это всего лишь небольшое кокетство, мистер Кавендиш, не более того, а следовательно, совершенно ничего не значит. Вы ведь и сами, бывало, флиртовали?
– Бывало.
– Однако позвольте задать вам тот же вопрос. Вы верите в магию?
– Не знаю. Никогда об этом особенно не задумывался.
Еще одна тема, над которой он никогда не размышлял. Найджела поразила мысль о том, что может существовать множество вопросов, над которыми леди Фелисити размышляла, а ему они даже в голову не приходили. Она была гораздо умнее большинства знакомых ему женщин, но его не слишком интересовал женский ум. Он ощутил себя болваном.
– Мистер Кавендиш, а над каким вопросом вы много размышляли?
– Как раз над этим я и задумался, – сухо усмехнулся он. – Во время учебы я задумывался о множестве вещей. Искусство, литература, философия. Могу вспомнить страстные философские дебаты о том, что меняет ход истории – идеалы или реальность? А сейчас…
– А теперь вы слишком заняты своей жизнью, чтобы изучать жизнь. Во многих отношениях это должно быть восхитительно. Если бы в этой жизни не было столько скандальных моментов.
– И веселья, – усмехнулся Найджел.
– Не сомневаюсь. Думаю, именно поэтому я получила от путешествия такое удовольствие. Я просто жила своей жизнью и не ожидала каких-то событий. – Она вздохнула. – Однако, с другой стороны, удел женщин вроде меня – ожидать событий в жизни, а не бывать в свете и жить, как жили вы.
– Не понимаю.
– Я тоже. – Леди Фелисити тщательно подбирала слова. – Мне кажется, что женщины… как вы сказали? Ах да. Женщины из хорошей семьи и с хорошей репутацией научены всему, что мог бы пожелать мужчина от хорошей жены. Первую часть жизни мы проводим, ожидая, что нас выберет подходящий мужчина. Остаток жизни мы занимаемся тем, что играем роль хорошей жены, чего от нас и ожидают. Все это очень добродетельно, респектабельно и, судя по тому, что я видела, очень-очень скучно.
Найджел усмехнулся:
– Но ведь все не так уж плохо. – Леди Фелисити взглянула на него явно скептически. – Однако вы же сами говорили, что хотите выйти замуж.