Было что-то особенное в этой девушке, я жаждал провести с ней каждую минуту. Слово «любовь» никогда не приходило мне на ум – я не верил в такую чушь – но притяжение и химия окружали, словно силовое поле, которое отрезало нас с ней от остального мира. Я не мог избавиться от этого чувства, да и не хотел.
Единственным моим желанием было нагнуть ее над своим Порше и трахнуть.
Жестко.
Сидни не спрашивала, чем я зарабатывал на жизнь, или от какого дизайнера мой костюм, ее не интересовал размер моей зарплаты.
Ее не волновали все эти вещи.
Она была настоящей. И я был настоящим рядом с ней. Я уже позабыл ощущение, когда не надо притворяться и надевать маску для других людей. Но с Сидни я мог оставаться самим собой. И я отдал бы все, что угодно, лишь бы испытать это снова.
Я знал хороший ресторан недалеко от клуба. Возможно, стоило проявить порядочность и сначала пригласить девушку на ужин. Необходимо было узнать ее фамилию прежде, чем Сидни начнет выкрикивать мое имя.
Я заказал еще выпивку, взглянув на себя в зеркальную стену бара. Я хорошо выглядел. Мой подобающий внешний вид благоприятно влиял на бизнес, в котором требовалось вести переговоры со множеством людей.
И как раз один из таковых быстрым шагом направлялся в мою сторону.
– По-моему, прокурор только что пришел, – рядом со мной возник Лоусон до сих опьяненный. И как я заметил, не только алкоголем.
Идиот.
– Замечательно, – ответил я, лишь бы что-то сказать. А у самого на уме была только Сидни.
– Разве ты не хотел с ним поговорить?
Я повернулся к другу, осмысливая его слова. Это был мой шанс.
– Я подойду через пару минут.
– Ну, не затягивай. Понятия не имею, насколько он здесь задержится.
Почувствовав раздражение, я запустил руку в волосы. Мне нужно было увидеться с окружным прокурором, но в тоже время хотелось дождаться Сидни.
– Найду его через минуту, дай чуток развлечься, – рыкнул я в ответ Лоусону.
Он поднял руки в защитном жесте.
– Я просто переживаю за тебя, дружище.
Да пошел он... Когда Лоусон вообще обо мне переживал?
Дружелюбия в моем тоне становилось все меньше. Я не хотел обсуждать это с ним посреди клуба. Я злился на Лоусона несколько месяцев: он был в курсе моих проблем в бизнесе. У него были связи, которые могли с легкостью решить все вопросы, но он не считал нужным ими делиться.
– Лоусон, я благодарен тебе за приглашение. Но держись, бл*ть, подальше от моих дел.
Он прищурился, словно учитель математики, безрезультатно объяснявший одну и ту же задачу в десятый раз.
– Ладно Оуэн. Ты не хочешь, чтобы я тебе помогал.
Закрыв глаза, я глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Возможно, Лоусон просто хотел помочь, однако я и сам мог уладить свои дела, о чем заверил друга:
– Я позабочусь об окружном прокуроре, Лоусон.
Больше не сказав ни слова, я позволил старому знакомому перевести дух и привести собственные нервы в порядок. Меня вырвали из недавно открытого мною счастливого местечка, что стало абсолютной пыткой.
Я сделал глоток виски и отошел от Лоусона. Если окружной прокурор и правда пришел, тогда мне следовало совершить задуманное, даже если не получится выкинуть Сидни из головы.
Я взглянул на толпу, которая, казалось, внезапно заполнила клуб, стараясь обнаружить окружного прокурора. Он не стал бы находиться среди людей, скорее наоборот, держался бы в тени. Я посмотрел в ту сторону зала, где располагались уединенные VIP-столики.
Они были скрыты в темноте за шторами, и оттуда открывался отличный вид на сцену. Я улыбнулся и направился туда.
Я прошел мимо женщины в красном костюме, которую видел раньше, и сел за столик. Сделал глоток виски, осматриваясь вокруг. Медленная улыбка расцвела на моем лице, когда я обратил внимание на столик, стоявший по диагонали от моего. За ним расположился окружной прокурор. Он был практически скрыт во мраке клуба, но я с легкостью распознал его черты. Достав телефон, я ждал, пока прокурор не повернется к свету. Когда музыка сменилась на плавный джаз, я заметил, как мужчина наклонился вперед, и тогда быстро сделал фотографию.
Допив виски, я порадовался, что сел в VIP-зоне. Из любопытства я перевел взгляд в сторону сцены. У меня не было желания принимать участие в аукционе, но раз мне пришлось задержаться, то я решил наслаждаться шоу.
Первой на сцене появилась женщина в красном костюме, которую чествовали бурными овациями.
– Леди и джентльмены, добро пожаловать в «Закрытый клуб покупателей Чикаго»! – фраза была встречена еще большей волной аплодисментов. – Мы рады, что сегодня вы смогли прийти на наше особенное мероприятие! Приглашаем всех принять участие! Помните! Сделавший самую высокую ставку забирает приз! – после очередных аплодисментов она продолжила, – а теперь, встречайте ведущего нашего мероприятия… Лоусона Веста!
Аудитория разразилась овациями. Яркие огни замелькали по залу, и музыка заиграла громче. Даже я несколько раз похлопал.
Лоусон возник на сцене, подпрыгивая словно придурок и хлопая в ладоши вместе с толпой. Будто какая-то рок-звезда.
– Итак, леди и джентльмены? Вы готовы найти свою любовь или друга? – толпа закричала в ответ. – Это то, что я хочу слышать! Надеюсь, у большинства из вас уже есть аукционные таблички? – несколько десятков человек помахали своими аукционными табличками над головами, после чего Лоусон кивнул. – Отлично, отлично! Кажется, все готовы! – он посмотрел налево, затем направо. – Кого-то не хватает? Ах, да, конечно же! Встречайте наших прекрасных девушек!
Он отступил в сторону, пригласив девушек на сцену. Они плавно шли друг за другом, как участницы конкурса красоты, махали и посылали воздушные поцелуи. Все были в одинаковых темно-красных обтягивающих платьях. Красиво, но скучно.
Ничего такого, чего я не видел раньше.
До тех пор, пока не заметил Сидни.
Какого хрена она там делала?!?
Я забыл, как дышать. Даже прищурился, чего можно было и не делать. Это точно была она.
Сидни махала и улыбалась, как и другие девушки.
Но она не походила на остальных участниц, а выглядела лучше.
И вообще, никто не мог ее купить, я уже заявил на нее свои права.
Эти придурки скоро узнают, что значит проиграть Оуэну Хейзу.
Глава 7
Сидни
Я была поражена.
Мы все получили инструкции, как себя вести – улыбаться и махать, и я делала именно это. Сначала я чувствовала себя глупо, но увидев, как все остальные повторяют эти движения, решила, что полностью вписываюсь. Изабель стояла рядом со мной и казалась немного оживленнее и заинтересованнее других девушек.
Если честно, меня удивило ее поведение, ведь она находилась тут только ради денег.
Свет софит ослеплял, поэтому я толком не могла рассмотреть толпу. Музыка оглушала, благодаря чему я не почувствовала страха перед сценой. Складывалось впечатление, будто зал был пуст, а мы стояли и репетировали какую-то пьесу.
«Соберись, ты молодец», – думала я про себя.
Я продолжала повторять эти слова, как мантру, в своей голове, и пыталась расслабиться. Когда аплодисменты стихли, Эйва вернулась на сцену.
– Не правда ли они прекрасны? – люди снова начали аплодировать. – Великолепны! Взгляните на них! Жаль, что я не могу участвовать в торгах! – это вызвало у толпы громкий смех, но довольно скромный у самих девушек. Мы явно не находили это столь забавным.
Я посмотрела в направлении бара, который выделялся на общем фоне, как яркий неоновый остров в дальней части зала. Было сложно сказать наверняка, но похоже на стульях никого не было. По крайней мере, на тех самых, где сидели мы с Оуэном. Неужели он ушел? Я отказывалась в это верить. Он должен был ощутить ту же самую химию, что и я. Между нами что-то пробежало, словно электричество, и мы оба это почувствовали. Я и думать не хотела о том, что Оуэн покинул клуб.
Но все же, такая мысль мелькнула в моей голове.
Как только я подошла к девочкам, Эйва потребовала, чтобы я надела платье и встала в линию. Мне даже не представилось возможности сообщить ей, что я передумала.
Так я оказалась на сцене...
Продавая себя.
Взглядом я пыталась отыскать Оуэна в толпе, но мне удалось рассмотреть лица только в первых рядах, и его среди них не увидела. Люди ликовали, аплодировали и настроились поднимать свои таблички.