Наконец мы закончили, и нам разрешили уйти. Я поспешила вперед, в надежде сесть в лифт в одиночестве и уйти от подозрительного молчания Эвана.
Это не сработало. К тому времени, как лифт приехал, он уже стоял рядом со мной, и когда я вошла в открытые двери, он сделал то же самое. Воцарилась осязаемая неловкая тишина, но я думала, что смогу ее вытерпеть. В смысле, насколько долгой может быть поездка в лифте до холла? Кроме того, он стоял на другой стороне кабины, скрестив руки на груди и слегка наклонив голову. Он выглядел как глубоко задумавшийся человек, и я надеялась, что он таким и останется, пока мы не приедем.
Я надеялась зря.
Едва мы поехали, он отошел от стенки и подошел ко мне. На нем был деловой костюм, весь его вид излучал уверенность и силу, мои колени начали слегка дрожать, а пульс ускорился, хотя больше всего мне хотелось сбежать.
Он наклонился ко мне, и от такой близости меня пронзил электрический разряд. Я сжала челюсти, злая на свое тело за такую реакцию на этого человека, хотя сама была готова показать ему средний палец.
Я думала, он хочет до меня дотронуться, но он протянул руку и нажал кнопку «Стоп».
Лифт вздрогнул, и я попыталась удержаться на ногах. Рукой я вцепилась в его грудки, и меня поразил шок от этого контакта. Я отдернула руку, но было слишком поздно. Я почувствовала это. Осознание. Желание. Страсть. «О боже, у меня большие проблемы».
Я заставила себя встать прямо.
– Какого черта…
Он заставил меня замолчать, приложив палец к моим губам и покачав головой. Он сделал шаг ко мне, и я могла поклясться, что слышала звук сирены. Он был так близко, что мы почти касались друг друга. Воздух между нами сгустился. Мои руки были за спиной, и я сильнее вцепилась в поручень, опасаясь, что могу не сдержаться и снова его коснуться. Что подойду ближе и потребую, чтобы он меня поцеловал. И он закончит то, что мы начали.
На одно короткое чудесное мгновенье я подумала, что этого он и хочет. Эван наклонил голову, едва не касаясь губами моего уха.
– Почему? – спросил он. – Почему Джен оставил ее тебе?
– Что? – Я отпрянула, смущенная и растерянная.
Я поняла, что он подошел ко мне не ради флирта, а чтобы я его услышала. Сирена была настоящей: когда он остановил лифт, сработала сигнализация.
Механический голос внезапно заполнил кабину.
– Сэр? Мэм? В чем проблема?
Эван поднял лицо к вентиляционной решетке, откуда нас снимала камера безопасности.
– Выключите чертову сигнализацию, – рявкнул он.
– Я должен знать, есть ли проблема. Мэм, этот мужчина вам угрожает?
Я представила, как это должно выглядеть через камеру.
– Нет, – ответила я. – Я в порядке.
На мгновение остался только звук сигнализации. Затем властный голос охранника вернулся.
– Сэр, запустите лифт.
– Дайте мне чертову минуту! – проревел Эван. – И выключите гребаную сигнализацию.
– Сэр… – Эван выключил интерком.
Через секунду сигнализация перестала завывать. Потом лифт снова поехал, и я не знала, радоваться мне или чувствовать облегчение.
Я остановилась на радости.
– Наверное, у них есть своя кнопка управления, – произнесла я, не в силах сдержать усмешку.
– К черту, – сказал Эван, и мне показалось, что он тоже прячет ухмылку.
Судя по дисплею, мы проезжали тридцать второй этаж. Секундой позже лифт остановился, и двери открылись. Я не имела понятия, что он собирается делать, пока он не схватил меня за руку и не потащил из лифта.
Коридор был пуст. Слева виднелись стеклянные двери юридической фирмы, а справа деревянные двери с маленькими золотыми табличками. Скорее всего, небольшие компании. Сегодня это место не выглядело оживленным.
– Нам надо поговорить, – заявил Эван. – Без службы безопасности, которая будет слышать каждое слово, и без звуковых эффектов.
– Да, – сказала я. – Я уже поняла. – Я скрестила руки на груди. – Говори.
– Я хочу знать, почему он оставил ее тебе.
– Я не знаю.
– Чепуха. Я видел твое лицо.
Не могла с этим поспорить, поэтому сменила тему.
– А почему тебя это волнует?
– У меня есть причины.
– Да? Ладно, я уверена, что у Джена они тоже были. – Я провела рукой по волосам, и это было ошибкой, потому что я вспомнила, насколько я грязная. Это было не самой приятной мыслью, учитывая, что Эван стоял рядом со мной и выглядел сексуально до безобразия.
– Знаешь что? – возмутилась я наконец, – Это не имеет значения. Он ушел. И насколько я понимаю, ты тоже. – Я наклонила голову, словно вспомнив что-то. – О, я сказала ушел? Не лучшее слово, ведь ты никогда не был в моей жизни. В конце концов, это было всего лишь ошибкой, правда?
Он ничего не сказал, но я увидела, как он сжал челюсти, словно готовясь отстаивать свою позицию.
Я чувствовала, что к глазам подступают слезы, и ненавидела себя за это.
– Пошел ты, Эван Блэк! – Я потянулась, чтобы вызвать лифт, но он схватил меня за руку.
Я посмотрела на свое запястье, которое он сжимал.
– Осторожно, не сломай. – Я встретила его взгляд. – Вот что ты обо мне думаешь? Что я хрупкая фарфоровая принцесса? Что ты меня шокируешь своими словами? Что ты сломаешь меня, если все зайдет слишком далеко?
– Энжи, – сожаление в его голосе тронуло меня, и я сильнее вцепилась в свой гнев, чтобы собрать все силы.
– Даже не начинай. Ты видел, как я размякла, и после того, как зашел так далеко, успокаивая меня, ты просто сбежал. Знаешь что, Эван, ты идиот. Ты не можешь меня сломать, я уже сломана. – Я не стала говорить, что он был единственным, кто мог меня исцелить. Он единственный, кто заставил меня почувствовать себя нормальной.
– Ты думаешь, я считаю тебя хрупкой? Думаешь, я не хочу тебя? Ты имеешь хоть малейшее представление, как трудно мне было сидеть с тобой в одной комнате, и не прикоснуться к тебе? Это было тяжело и до этого, до той ночи. Но подойти настолько близко и потом уйти? Это как пытаться вытащить долбаный «Титаник», и я чувствовал, словно врезался в айсберг.
Я таращилась на него, мое сердце колотилось, а кожа покрылась мурашками. Он говорил то, что я хотела услышать, но на что даже боялась надеяться. Поэтому я просто стояла, безмолвно моля его продолжить.
– Ты хочешь услышать, как я слабею, когда просто смотрю на тебя? Что хочу чувствовать тебя и прикасаться к тебе? Что хочу схватить тебя и чувствовать, как ты дрожишь подо мной? Черт, Энжи, ты это хочешь услышать?
«Да, боже, да».
Слова гремели в моей голове, но я была слишком шокирована, слишком довольна, слишком возбуждена, чтобы хоть что-то сказать. Это не имело значения, ведь, как всегда, Эван меня понял.
Его лицо смягчилось, и на нем отразилась страсть.
– Я говорю тебе это, потому что нам обоим нужно было это услышать. Я хочу тебя, Анжелина. Я хотел тебя с того момента, как впервые увидел. Хотел твой огонь и этот загнанный взгляд. Хотел, чтобы ты так смотрела на меня. Годами я хотел потеряться в тебе. Хотел пробиться к тебе и увидеть женщину внутри.
– Ты мог, – прошептала я, хотя не могла совладать с голосом. – Думаю, ты единственный, кто мог ко мне пробиться.
– Возможно. – Он протянул руку, чтобы коснуться меня, но я почувствовала только дуновение воздуха на коже, словно он чувствовал мой жар или боялся, что настоящий контакт разожжет реальный огонь между нами.
Он так и не коснулся меня, и когда убрал руку, я услышала свой стон.
Эван медленно убрал руки в карманы.
– Я могу жить с тем, что я сделал, – сказал он. – В конце концов, я могу быть только собой, человеком, который выбрал свою дорогу. Но у меня есть принципы, малышка. И я не могу нарушить их и жить с этим.
Я почувствовала, что протестующее трясу головой.
– К черту твои принципы, – запротестовала я, и мой мягкий тон контрастировал со словами. А потом я подалась вперед и провела своими губами по его.
Я слышала его стон. Я почувствовала его руки на плечах. Почувствовала тугой комок страсти, растущий у меня в животе, сладкое томление между бедер.
И потом остро ощутила, как он мягко отстраняется.
– Не делай этого, – просил он. – Не искушай меня.
– Может, я этого хочу.