Розалинда Лейкер - Жена Уорвика

– Мы станем богатыми, – удовлетворенно пообещал он жене.

Дела в доме уже пошли на поправку. Он настоял, чтобы Кейт взяла служанку. Столовую отремонтировали и обставили новой мебелью, приобрели новый фаэтон, соответствующий его положению будущего чемпиона Англии.

– Ты должна быть со мной завтра, когда я выкопаю первый комок земли в фундаменте Истхэмптон-Холла, и больше не вижу необходимости ждать. – Он досадно поморщился, когда увидел, что какой-то человек выскочил на середину дороги и преградил им путь, вытянув руки в разные стороны. – Что за черт?

При виде их Томас Браун выскочил из своего магазина, облаченный в грязный фартук, который топорщился на его коротком пузатом теле.

– С меня хватит, Уорвик! – задиристо закричал он. – Ты пытаешься выжить меня и честных людей, подобных мне, с места, где мы родились и выросли, где жили наши отцы и деды.

– В чем теперь проблема? – нетерпеливо спросил Дэниэл. Браун со своими бесконечными жалобами уже протоптал дорогу к дому и офису Дэниэла.

– Вон проблема. – Браун указал на раскинувшийся перед ними сад, где желтым ковром цвели нарциссы, по другую сторону которого рабочие красили магазин его конкурента под бдительным взглядом хозяина, который недавно переехал в Истхэмптон и привез с собой семью со всеми пожитками. – Вы и все эти ваши незваное гости отнимают кусок хлеба у местного населения.

– Долгое время у вас существовала монополия на торговлю, – твердо ответил Дэниэл. – Немного здоровой конкуренции не повредит, особенно если есть альтернатива. Моя цена за все ваше имущество осталась той же, что и несколько месяцев назад.

– Да! После того, как вы напугали всех владельцев магазинов и обрели полную власть над деревней, которая уже и не деревня вовсе, благодарю вас. Я не продаюсь.

– Пока еще нет, но все впереди. Когда я приобрету дворик перед вашим магазином, землю позади него и строения с обеих сторон, вы не найдете другого покупателя.

Дэниэл дернул поводья, и лошади тронулись. Браун погрозил кулаком вслед удаляющемуся фаэтону и вернулся в свой магазин.

Кейт одолели сомнения. Браун был упрямым человеком, который стойко охранял свое имущество от посягательств, и хоть она знала о его неблаговидных сделках и понимала, что от него лучше избавиться, ей казалось, что Дэниэл несколько переоценивает своего врага.

Месяц спустя, в начале мая, состоялось официальное открытие курорта. Леди Маргарет, которую вместе с сэром Жоффреем пригласили в качестве почетных гостей, разрезала белую ленточку, натянутую перед ступенями Ассамблеи. На открытии присутствовали многие выдающиеся личности. Дэниэл с удовольствием наблюдал, как естественно и очаровательно вела себя с гостями Кейт, никого не оставляя без внимания. Он подумал, что она выглядит самой элегантной среди всех присутствующих женщин в своем лазурного цвета платье и украшенной лентами шляпке, которые выгодно подчеркивали пепельный цвет ее волос и прекрасное сложение.

На большом обеде в Ассамблее, где хрусталь и серебро сверкали на покрытых белоснежными скатертями столах, Кейт сидела рядом с мистером Ланселотом Бартоном, членом парламента от избирателей в Йоркшире, внуком старого Гамильтона Бартона, который недавно умер. Именно у него Дэниэл купил дом и большую часть земель Истхэмптона. Мистер Бартон и его супруга с большим удовольствием приняли приглашение Дэниэла посетить церемонию. Мистеру Бартону так понравился курорт, что они заказали апартаменты на вторую половину сезона и планировали захватить с собой маленького сына и дочку. Произносили пышные речи, шампанское текло рекой. Дэниэл неожиданно поймал взгляд Кейт и поднял бокал с шампанским для нее одной. Это было самое счастливое мгновение за весь ее день.

Ярким солнечным июньским утром Клодина приехала в Истхэмптон в одном из экипажей Лионела. Днем раньше они вернулись из свадебного путешествия и в настоящее время едва разговаривали друг с другом, стараясь не показывать установившиеся между ними напряженные отношения Оливии и Александру, которые сразу же нанесли им визит, чтобы послушать рассказы о путешествии и выразить удовольствие по случаю их возвращения. Оливия, уверенная, что Клодина пребывает в состоянии блаженства в браке, где процветает преданность и взаимная привязанность, выглядела оживленной и жизнерадостной. Она была полна готовности дать совет своей младшей сестре по ведению хозяйства и отношению к слугам.

Александр, с которым Клодина помирилась незадолго до свадьбы, сдержанно поцеловал ее в щеку, но руки не выпускал долго и посмотрел ей в глаза очень многозначительно. Она же сравнивала его с очаровательными мужчинами за границей, с которыми обменивалась взглядами. Они, безусловно, с радостью начали бы ухаживать за ней, если бы не постоянное присутствие Лионела, и теперь она находила внимание Александра необычайно скучным. Она не понимала, как он мог забавлять ее и доставлять удовольствие своими заигрываниями.

– Останови здесь, – велела Клодина кучеру.

Грум, симпатичный молодой человек, спрыгнул с задней подножки кареты, чтобы открыть ей дверцу и помочь выйти. Следуя обычаям местной аристократии, Лионел подбирал своих слуг, особенно грумов и лакеев, по росту и внешности, чтобы они выглядели одинаково, выстраиваясь в ряд при исполнении своих обязанностей.

Клодина через калитку вышла в парк под тень старых деревьев, где не спеша прогуливались отдыхающие, обменивались приветствиями, вступали в разговор, как на Штейне в Брайтоне. Сама она не собиралась гулять, просто хотела посмотреть, как расцвел курорт, переживающий первый сезон. Тайком от Александра Оливия шепотом поведала Клодине, что все их знакомые уже давно забыли про враждебное отношение к Дэниэлу и благосклонно приняли перемены. В Истхэмптоне поселилось много влиятельных людей. Местный театр пользовался популярностью даже в лондонских кругах, в Ассамблее проводились веселые балы, и уже прошло три великолепных концерта, все билеты на которые мгновенно распродали.

Вертя в руках зонтик, который отбрасывал кружевную тень на ее шляпку из итальянской соломки с развевающимися голубыми лентами, Клодина внимательно разглядывала все вокруг и с удивлением обнаружила, что началось строительство дома на холме. Мечта Дэниэла осуществлялась. Насколько она могла судить, он намеревался воздвигнуть огромный замок, от которого вела извивающаяся дорога прямо к калиткам парка. С холма, где уже заложили фундамент, открывался потрясающий вид на море. У его подножия лежал как на ладони весь курорт, включая те его западные и восточные районы, где все еще велась стройка и воздвигались великолепные виллы и террасы.

Ей неохотно пришлось признать, что затея Дэниэла удалась.

Сохраненные величественные деревья освежали воздух, тамарисковая изгородь украшала вид. Ни одно здание не выглядело уродливым или безвкусным. Вблизи пляжа сохранили леса для тех, кто хотел насладиться нетронутой природой и игрой пенистых волн. Дома радовали глаз свежеокрашенными стенами пастельных тонов, на фоне которых сновали туда-сюда экипажи, мелькали зонтики отдыхающих, играли веселые дети под присмотром нянечек.

Внимание Клодины привлекла разноцветная витрина ближайшего магазина, и она подошла ближе. Полки поражали многообразием сувениров: фарфоровыми тарелками, веерами, шкатулками в виде ракушек, многочисленными изделиями из стекла, на которых красовались крошечные ручной работы изображения пляжа и курорта. Рядом с магазином находилась библиотека, куда она зашла, чтобы бросить взгляд в книгу посетителей, и обнаружила там много знаменитых, хорошо ей знакомых имен. Она прошла мимо Ассамблеи через прохладную тень колоннады, бросила взгляд на афиши, дошла до «Отеля Уорвик» с его великолепным видом на море. Там она села на террасе и заказала лимонад, наблюдая, как дети катаются на ослах на пляже. Купальные машины Томаса Брауна работали вовсю. Из воды раздавались веселые крики купающихся, которых хватали мощные женщины-ковши и погружали под воду. Клодина обратила внимание, что даже Браун покрасил свой магазин, чтобы не уступать новым, недавно открытым в округе.

Женский голос прервал ее размышления:

– Миссис Атвуд, какой неожиданный сюрприз. Когда вы вернулись домой из путешествия?

К ней подошла леди Маргарет. Клодина изобразила на лице восторженное удивление, притворяясь, что не знала, что сэр Жоффрей с женой отдыхали на курорте, хотя уже прочитала об этом в книге посетителей.