Кендалл Райан - Женатые. Часть 1

Я наполняю два стакана со льдом, а затем разливаю из большого кувшина уже размешанные Роситой ром и Кока-Колу.

— Ммм, — стонет Оливия, когда пробует первый глоток шипучего напитка.

— Аплодисменты, — я смотрю на нее сверху вниз и касаюсь краем своего стакана ее.

— Кому? — спрашивает она.

— Нам, — отвечаю я, смотря ей в глаза.

— Ной… — она прикусывает нижнюю губу. — Ты же знаешь, что это может не сработать, да? — ее тон мрачен.

— Черт возьми, этого не будет. На самом деле мы действительно должны обручиться.

Возможно, я говорю это лишь потому, что чувствую себя веселым и слегка опьяненным, но продолжаю стоять на своем, мой взгляд все еще устремлен на нее. Я спрашиваю себя, о каком предложении пойдет речь — о деловой встрече, где мы обсудим условия, или о романтическом предложении, где я встану на одно колено и пообещаю сделать для нее все самое лучшее, что смогу.

Оливия опускает взгляд на пол.

— Я просто еще не готова к этому.

— Понимаю… Но ты могла бы попробовать, — я наклоняюсь еще ближе, возвышаясь над ней, позволяя ощутить тепло своего тела.

— Попробовать?

— Да, попробуй.

— И как ты себе это представляешь? — она изо всех сил старается казаться уверенной, но голос ее выдает.

Почувствовав себя смелее, я усмехаюсь.

— Ты отстранилась вчера вечером. Можешь поцеловать меня, прикоснуться ко мне, открыться мне, любить меня.

— Что, прямо здесь? — ее голос повышается, и брови взлетают вверх.

— Я рассчитываю на поцелуй.

— Я делала это раньше, или ты забыл?

— Забыл? Снежинка, я регулярно дрочу, вспоминая об этом.

К ее щекам приливает краска.

— Ты не мог бы быть серьезнее?

— Я серьезен. Тебе станет не по себе, если я скажу, что ночью, в темноте, я пытаюсь достигнуть разрядки, вспоминая твое нахальное поведение, острый язычок и великолепную грудь?

Ее рот распахивается, а щеки вспыхивают ярко-красным.

Я приближаюсь к ней.

— Всего один поцелуй. Черт, ты можешь даже закончить сегодняшний день на веселой ноте, — дразню я ее, уверенный в том, что, хотя она и казалась напряженной и неловкой, когда мы приехали, в целом приятно провела время. Ей просто требуется немного времени, чтобы почувствовать себя как дома.

Положив одну руку на талию, я притягиваю ее ближе к себе.

Ее дыхание становится прерывистым, то ли от удивления, то ли потому, что она ждет поцелуя, я не уверен.

Я опускаю свой рот к ее губам, чувствуя тепло ее дыхания, мой член начинает набухать, когда громкий вопль пронзает тишину.

— Пчела. Жало осталось в ранке, — поясняет Росита, неся кричащую именинницу через кухню.

Отступив от Оливии, я освобождаю место на столе.

— Посади ее сюда.

У Марии льются слезы, из груди вырываются тихие рыдания.

— Шшш. Сейчас я кое-что сделаю, и ты будешь как новенькая, принцесса, — говорю я Марии.

Оливия и Росита собирают все необходимое для оказания первой медицинской помощи, пока я отвлекаю Марию историей о том, как угодил в улей. С сосредоточенным взглядом Оливия безмолвно наблюдает за моими действиями, и я не могу не думать о том, позволила бы она мне поцеловать себя или нет

Привезти ее сегодня сюда не было ошибкой. Само собой разумеется, что такие люди как Росита и эта маленькая девочка — одна из главных причин, почему мы с Оливией должны пойти на это.

Мы должны.

Оливия

Боже, наблюдать за общением Ноя с Роситой и уж тем более с маленькой Марией? Это слишком для меня.

Нужно держать себя в руках. Потому что в противном случае я с легкостью могу представить, как теряю голову от этого мужчины.

Ной

Оливия — организованный человек, всегда хорошо одета в шитые на заказ юбки и блузки, ухоженная с головы до ног. Поэтому у меня появилось навязчивое желание помять ее всю и запачкать. Я делаю вид, будто не замечаю ее в этой деловой одежде, но, конечно, она волнует меня. Ведь я всего лишь мужчина. Мужчина, который, видимо, принял обет безбрачия с начала наших лже свиданий или как там они называются.

Боже, что мы делаем? В любой обычный пятничный вечер я бы ухлестывал за каждой юбкой вместе со Стерлингом. Вместо этого сижу дома в спортивных штанах с пивом и планшетом, занимаясь тем, чем никогда бы не стал заниматься раньше — составлением родословной своей семьи и просмотром случайных новостей по CNN. Это приятно расслабляет.

Но постоянное присутствие Оливии здесь, в моем личном пространстве, в нашем общем пространстве, становится невыносимым. Как, например, сейчас, когда она сидит в столовой на стуле, поджав под себя ноги, в очках с черной оправой на своем тоненьком носике и смотрит в ноутбук.

Это чертовски очаровательно. Она всегда носит контактные линзы, и мне редко доводится видеть ее такой. Приятно осознавать, что она чувствует себя достаточно комфортно, чтобы позволить себе расслабиться рядом со мной.

К тому же она надела хенли с маленькими пуговками на груди, которая привлекательно облегает ее изгибы. (Примеч. Хенли — футболка с пуговичной планкой спереди). Главное не смотреть на эти маленькие пуговицы. От одной мысли о них я хочу расстегнуть каждую и проложить путь от одного упругого холмика к другому.

— Что мы будем на ужин, Снежинка? — кричу я в сторону столовой, где она увлеченно печатает что-то на своем ноутбуке.

— Ммм? — спрашивает она, переводя взгляд сначала на меня, а затем снова на монитор.

— Уже семь, — говорю я ей.

— Ох, что ж, не думаю, что ты должен оставаться дома и угождать мне. Можешь сходить куда-нибудь.

Она прикусывает губу, говоря это, хотя что-то мне подсказывает, что она будет не в духе, если я пойду куда-нибудь без нее. Черт, я бы чувствовал то же самое. Словно мы заключили некий негласный договор, по которому должны упорно работать всю неделю, а теперь вместе отдыхать.

— Я в пижаме. Поэтому никуда не пойду, — усмехаюсь я, глядя на нее.

— Точно, — Оливия бросает на меня лукавый взгляд. — Тогда, может… закажем пиццу?

Она всегда ест полноценную и здоровую пищу, как, впрочем, и я, если на то пошло, но мне нравится, что она не прочь насладиться чем-то менее полезным.

— Хм, не знаю, — я потираю подбородок. — Похоже, это настоящее испытание для брака — может, мы выберем пиццу с одной и той же начинкой.

— Хорошо, — она приближается ко мне. — Выбирай.

Я качаю головой.

— Давай вместе.

Наши взгляды встречаются, и она открывает рот:

— Ар… — начинает она.

— Артишок, — говорю я.

Она улыбается мне.

— В точку.

— Может, с колбасой?

Она усмехается.

— Конечно. Почему нет? Разнообразие — это изюминка жизни.

Возможно, в браке на разных этапах совместной жизни приходится сталкиваться с разногласиями, но нужно стараться идти на компромисс.

Когда доставляют пиццу, я отрываю Оливию от ноутбука, размахивая перед ней коробкой и двумя бутылками холодного пива.

— Боже, это великолепно, — говорит она, спустя несколько мгновений, издавая стоны, когда откусывает кусочек пиццы.

Я согласно киваю. Кто знал? Артишок не так уж и плох.

— Погоди, — я протягиваю руку, вытирая салфеткой соус с ее нижней губы.

— Неужели я запачкалась? — спрашивает она.

— Да, запачкалась.

Каждый из нас наслаждается вторым ломтиком пиццы и уютной тишиной, окружающей нас. Когда мы заканчиваем, я отношу тарелки на кухню и возвращаюсь в гостиную. Оливия облизывает свой большой палец, откинувшись на диван.

Я изучаю ее, словно художник изучает свою музу. Все это время я продолжаю искать знаки, продолжаю задаваться вопросом, сработает ли то, что я задумал, и пока не нахожу на него ответ, но в наших отношениях все же появилось что-то новое. Мне нравится находиться рядом с ней. Я каждый раз предвкушаю, как мы проведем время вместе.

Прежде чем окончательно не впасть в сентиментальность, я решаю сменить тему на что-нибудь отвлеченное.