— Да? — Сюзи смотрела на Гарри ничего не понимающими глазами. — Извините, я отвлеклась. Вы что-то сказали, Гарри?
— Он сказал, — вмешался Уилбур, подмигнув Гарри, — что вы должны бежать наверх и надеть платье, потому что мы едем ужинать в Атлантик-Сити. Вы же вся в песке, хотя этого и не замечаете, и насквозь пропитаны морем. А Гарри пусть составит мне компанию — мы выпьем чаю. Так что не теряйте времени, дорогая. Гарри сможет вымыться и одеться позже, пока вы и я будем обсуждать последние нью-йоркские новости.
— О нет, — запротестовала Сюзи, хватая Гарри за руки, как если бы боялась, что он сейчас признается, что он из Великобритании девятнадцатого века. — О чем вы будете говорить с Гарри, Уилбур? Я должна…
— Сюзанна, пожалуйста, сделайте так, как сказал мистер Лэнгли, — произнес Гарри тоном, не терпящим возражений. — И не беспокойтесь. Все будет хорошо.
Гарри понимал опасения Сюзи, но он надеялся, что, оставшись наедине с этим господином на несколько минут и поговорив с ним по-мужски, проверит себя: хорошо ли он освоился в двадцатом веке.
В конце концов, смог же он выучить имя этого человека, смог примириться со временем и появляться в Оушн-Сити в столь нелепой одежде! Сейчас он был одет в плавки и рубашку с рекламой на груди — ту самую, что Сюзи купила ему в то жуткое утро три недели назад.
— Ну хорошо, только не проговоритесь… — она быстро взглянула на Уилбура, затем, покраснев, на Гарри, — не проговоритесь о нас.
— О! У вас роман? — Уилбур переводил взгляд то на покрасневшую Сюзи, то на невозмутимого Гарри, подталкивающего ее к спиральной лестнице. — Очень интересно. Я никогда не предполагал, что Сюзи сможет полюбить англичанина. Надо же, какие повороты судьбы! Но сам-то англичанин…
Гарри поджал губы, зная, что ему следует промолчать и, следовательно, смириться с тем фактом, что якобы Сюзи, в свои тридцать два года, может интересовать его. Но все же надо идти в приемную. Нет, в гостиную. Опять ошибка. Плохо. Он должен контролировать свою речь и говорить так, как учила его Сюзи!
— Не сопроводить ли нам чай шерри? — спросил Уилбур, усаживаясь в кресло столь непринужденно, будто бы очень часто бывал в этом доме. — Сюзи специально держит его для меня, ведь, как я уже говорил, меня всегда вызывают сюда для решения той или иной проблемы. Здесь гостили Кортни с Адамом и их дочь Синди, прошлый год — Дэниел и Джо с моими внуками. Ну и я периодически. Приятное местечко, да?
Гарри взглянул на шерри, улыбнулся и уселся в кресло напротив Уилбура.
— Ну, мистер Лэнгли, — сказал он после продолжительной паузы, во время которой пожилой мужчина внимательно рассматривал его, — так что же вам сказала миссис Блэкмун? То, что Сюзи собралась написать роман?
— О, вы уже обо всем знаете? Ведь это очень интересно — роман, написанный нашей милой Сюзи. Я так и вижу пухлую законченную рукопись? — Яркие голубые глаза Уйлбура прищурились. — А что вы здесь делаете? Вы встретились с ней на пляже? Романтическое это место — пляж в Оушн-Сити, по опыту знаю: ни одна ухоженная красотка из Нью-Йорка и в подметки не годится женщине, пришедшей с этого пляжа, — в песке и с запахом моря.
— Вы правы, мистер Лэнгли: мы встретились на пляже. Действительно, это очень романтическое место, уверяю вас.
— А Сюзи — романтик. К тому же она эксцентрична, к сожалению. Но ничего не поделаешь. С Сюзи много чего происходит. Причем такие странные вещи случаются только с ней. — Он помолчал. — Очень странные вещи, да, Гарри?
Сюзи была права, подумал Гарри: ему надо за десять миль обходить Уйлбура Лэнгли!
— Странные вещи, мистер Лэнгли? — повторил он, пытаясь улыбнуться. — А какие именно?
— Об этом мы еще поговорим. И пожалуйста, зовите меня, как и все, Уилбуром.
— Хорошо, Уилбур. — Гарри понял, что тот сменил тему разговора, и тоже легко переключился:
— Вы упомянули Атлантик-Сити. Да и Сюзи как-то говорила о казино, расположенных там. Вы играете в азартные игры?
— Я издатель, Гарри, и считаю, что моя работа сама по себе — азартная игра. Нужны ум, проницательность и немного успеха — я преклоняюсь перед успехом! Так что да, я игрок. А что вы читаете, Гарри?
Гарри на миг закрыл глаза, пытаясь вспомнить фамилию известного современного писателя, о котором смотрел передачу по телевизору накануне. Не мог же он назвать таких знаменитых авторов, как Шекспир, Мильтон или Шеридан!..
— Гришэма, — произнес он, улыбаясь. — Джон Гришэм очень интересно пишет, не правда ли? И имеет такой успех! — Огромный, — подхватил Уилбур, потягивая шерри. — Хотя, на мой вкус, хорошая фантастика лучше, чем детектив. А вы так же, как мистер Гришэм, юрист?
Ну и память! — удивился Гарри. И какое любопытство! Надо быть осторожнее…
— Нет, — снова улыбнулся он. — Увы, я только писатель. Хотя ни одна из моих книг пока не издана.
— Писатель? Видимо, романист? Наверное, вы пишете роман о путешествии во временив Вот это больше похоже на правду, чем то, что Сюзи собирается заняться научной фантастикой.
Гарри почувствовал, как в нем закипает гнев.
— Я не использую Сюзи для моей карьеры, мистер Уилбур! У меня есть свои средства! — Он намеренно употребил последнюю фразу, понимая под «средствами» счет в лондонском банке.
— Дорогой мой, не горячитесь! Я просто не решил для себя кое-какие вопросы, а именно: это только случайность, что вы здесь, в доме Сюзи? Случайность, что вы писатель и одновременно хороший друг Сюзи, пишущей рецензии для лучших нью-йоркских изданий? Боюсь, все это не случайные совпадения…
— А вот и я! — объявила Сюзи, переводя дыхание. Она слегка запыхалась от пробежки по лестнице. Ее волосы были еще влажными после душа, и она на ходу застегивала верхние пуговицы платья — того самого, которое было на ней в первое утро их встречи с Гарри. — Теперь вы, Гарри, можете идти в душ. Идите, — настойчиво повторила она.
Гарри, не в силах вынести ее требовательного взгляда, быстро ретировался в ванную.
«…Только не проговоритесь о нас!»
Она что, пыталась этими словами заставить его молчать? Но что такого он мог сказать этому Уилбуру Лэнгли?..
Во время поездки в Атлантик-Сити и большую часть ужина Уилбур странно посматривал на Сюзи, как будто разрываясь между желанием поздравить ее с тем, что она наконец-то полюбила мужчину, который казался явно не от мира сего — (ха, если бы Уилбур знал правду!), — и удивлением, как она умудрилась вляпаться в подобную историю.
Однако какие у меня проблемы и так ли уж они серьезны? — размышляла о себе и Сюзи. Пожалуй, заслуживает внимания только одно — то, что она, Сюзи, приютила иностранца и хочет добыть ему фальшивый паспорт, еще не зная, что делать дальше… А остальное: то, что она стала относиться к Гарри Уайлду иначе, чем в первые дни, — это ее личное дело, и никого другого. Влюбиться в этого мужчину или не влюбиться — решит она сама.
По мнению Гарри, она, Сюзанна Харпер, была стара для него в качестве невесты: в его времена и восьмидесятилетние старики предпочитали жениться на восемнадцатилетних. А поскольку ее время прошло, то единственное, что ей оставалось, считал он, — это сидеть где-нибудь в уголке с безобразным лиловым чепчиком на голове и вязать чулки или что-нибудь подобное… Вот так смотрел Гарри на Сюзи.
Выросший в восемнадцатом веке, он наверняка думал, что все женщины к тому же глупы и ленивы.
Но почему все-таки здесь появился Уилбур? Неужели эта крыса Кортни что-то почувствовала, разговаривая с ней по телефону, и оплатила срочную поездку Уилбура сюда? Что ее взволновало? Беспомощность Сюзи? Или ее талант попадать во всякие «странные» истории?
Видимо, она, Сюзи, сама выдала себя лишней тревогой в голосе или тем, что подолгу подыскивала ответы на вопросы Кортни. Видимо, так.
Но если посмотреть на ее жизнь… Ей не было и двадцати, когда ее богатые родители и дядя погибли в авиакатастрофе. Однако Сюзи не промотала приличное наследство и не вышла замуж за первого встречного. Она закончила колледж, а затем университет с блестящими оценками и устроилась работать Правда, издательство, где она трудилась, оказалось одним из худших, но Сюзи не теряла времени даром — писала рецензии и статьи в журналы. И то, что сейчас она свободный рецензент, это ее личная заслуга. Она — свободная женщина, свободная душой, ей нравится во всем проявлять самостоятельность и совершать сумасбродные поступки. Например, прыжки в воду с Вест-Вирджинского моста.