Джоанна Линдсей - Женись на мне до заката

Но самым удивительным членом семьи Вайолет показалась Мэри Каллахан. Миниатюрная, она не выглядела хрупкой. Ее длинные каштановые волосы были заплетены в косу, перекинутую через плечо. Морган и Хантер унаследовали голубые глаза от нее. На Мэри была юбка, сшитая не то из грубой ткани, не то из сыромятной кожи. Однако когда та шагнула вперед, Вайолет поняла, что это вовсе не юбка, а очень широкие штаны. Женщина-ковбой! Костюм Мэри дополняли широкополая шляпа, которую она держала в руках, красная бандана на шее, поношенные ботинки и, что самое интригующее, оружейный пояс на бедрах.

Что же касается медноволосой красавицы с изумрудно-зелеными глазами, вызвавшей у Вайолет минутное раздражение, то она оказалась молодой женой Хантера. Ее звали Тиффани. Узнав, что красавица замужем, Вайолет перестала подозрительно коситься на нее. Они были ровесницами и со временем вполне могли подружиться. Вайолет хотела бы иметь здесь подругу, с которой можно было делиться секретами, как с Софи.

– Ты из Англии, не так ли? – спросила Тиффани.

– Да, из Лондона.

– У тебя красивый акцент. Мне не терпится расспросить тебя о моде и светских увеселениях.

– Моя жена была когда-то модницей на Востоке страны, а теперь она модница с Запада, – вмешался в разговор Хантер. – Она обожает болтать о моде.

Когда знакомство закончилось, Закари снова начал задавать вопросы, на которые Морган предпочел бы не отвечать.

– Мистер Митчелл – твой партнер по бизнесу, Морган. Что это значит?

– Как, черт возьми, вы узнали, что я приеду этим поездом? – спросил Морган, проигнорировав вопрос отца.

Закари приподнял бровь, удивляясь такой уклончивости сына, но решил ответить ему:

– Сегодня утром мы получили телеграмму от Эйба Дантона, который переехал в Биллингс в прошлом году. Он сообщил нам, что видел, как Хантер только что сел на поезд, идущий на восток, а значит, скоро будет дома. Хантер от души посмеялся над этой телеграммой, так как в это время был с нами на ранчо. Вас с детства путают.

Морган фыркнул.

– Мы с Хантером не так уж и похожи.

Хантер толкнул его локтем.

– Издалека нас действительно можно спутать. Хватит ныть, ты должен быть благодарен судьбе, что так же красив, как я. Впрочем, я «потрясающе красив», как утверждает моя жена. Жаль, что другие наши братья, эти жалкие коротышки, похожи на мулов с южного пастбища.

– Эй, поосторожней! – предостерег его Коул.

А Джон, всерьез обидевшись, замахнулся на Хантера, который, очевидно, ожидал от него такой реакции и отступил в сторону. Джон промахнулся и задел плечо Моргана, в ответ тот перехватил руки брата. Джону удалось поставить ему подножку, и они оба упали к ногам Вайолет. Она отпрыгнула, чтобы ее не сбили с ног, и замахнулась на них зонтиком.

– У детей манеры лучше, чем у вас! – воскликнула Вайолет.

Закари кивнул, а Мэри удивленно посмотрела на гостью. Джон, покраснев, вскочил на ноги, сжимая кулаки. Чарлз обнял дочь за талию, готовый выступить на ее защиту. Сцена была настолько комичной, что Хантер, а затем и все Каллаханы расхохотались во все горло.

Однако Мэри с серьезным видом стала отчитывать сыновей:

– Вайолет права, вы ничем не лучше диких мустангов. Не распускай руки, Джон. А ты, Хантер, перестань дразнить братьев. Все мои мальчики одинаково красивы.

– На то ты и мать, чтобы так говорить, – усмехнулся Хантер.

– Шутки в сторону, – прервал их Закари, не отрывая взгляда на Моргана. – А сейчас я скажу важную вещь. Пора тебе, сынок, остепениться и вернуться домой.

Вайолет заметила, как напрягся Морган, хотя никто другой не обратил на это внимания.

– Остепениться? Я никогда не терял рассудка, папа. Но если ты хочешь, чтобы мы прямо здесь поругались…

– Вы не сделаете этого, – вмешалась Мэри. – Мы рады, что ты вернулся, Морган. А сейчас мы поедем домой, я устрою гостей, а потом ты расскажешь нам о своих подвигах, объяснишь, что такое партнер по бизнесу и почему ты называешь эту красивую леди Колючкой.

Морган усмехнулся.

– Ее назвали в честь цветка. Вайолет – значит, фиалка.

– Но у фиалок нет колючек, мой мальчик, – заметил Закари. – Разве не так?

Мэри фыркнула, и Вайолет почувствовала, как краска заливает ее лицо. Она понимала, что остальные тоже это заметили, потому что после нелепых замечаний все взгляды обратились на нее. Увидев, что Морган, который дал ей оскорбительное прозвище, ухмыляется, Вайолет прижала к его груди острие зонтика, словно острие шпаги, и произнесла вежливым тоном:

– Да, у меня есть шипы, а у вас, сударь, нравы и повадки дикого медведя.

Каллаханы буквально потеряли дар речи от ее слов.

– Ну, тогда, может быть, пойдем? – проговорила наконец Мэри и повела Вайолет к ожидавшей их повозке. – Значит, мой сын вел себя с тобой, как дикий медведь? – прошептала она по дороге.

Вайолет корила себя за вспышку эмоций. Во всем была виновата необычная семья Моргана, которая произвела на нее шокирующее впечатление. Вайолет не ожидала, что его мать окажется ковбоем, а отец – таким вспыльчивым и нервным. Хотя по рассказам Моргана она должна была догадаться, что у него незаурядные родители. Вайолет не ожидала также, что один из братьев Моргана начнет драться. Тем не менее Морган, несмотря на стычку с отцом, судя по всему, был рад, что вернулся домой. Он много смеялся, выглядел расслабленным, беззаботным и терпел проявления агрессии. Таким он ей очень нравился.

Мэри настояла, чтобы Вайолет села с ней на козлы двухместной повозки, а Тиффани устроилась сзади на сиденье вместе с Чарлзом. Остальные мужчины ехали верхом. Для Моргана с ранчо пригнали оседланную лошадь. Всадники двигались на некотором расстоянии от повозки и не слышали разговор дам.

Вайолет пыталась успокоить мать Моргана, утверждая, что сильно преувеличила, назвав ее сына диким медведем, но призналась, что у него была довольно лохматая борода, когда они встретились. Он отрастил ее, чтобы походить на охотника-горца, поскольку скрывал тот факт, что занимался добычей серебра. Волей-неволей Вайолет пришлось упомянуть о том, что Морган тщательно скрывал местоположение своего прииска. Но об этом матери должен был рассказать сам Морган, а не она, поэтому Вайолет быстро переменила тему и стала восхищаться прекрасным ландшафтом. По обеим сторонам дороги тянулись зеленые поля, поросшие сочной травой, а вдали высились великолепные заснеженные горы.

Дорога до дома Каллаханов не заняла много времени. Они проехали мимо красивого дома Тиффани и Хантера. Он был окружен деревьями, а его окна заднего фасада выходили на живописное озеро. Вскоре впереди показалось родовое гнездо Каллаханов с таким количеством построек, что оно скорее походило на маленькую деревню. Вайолет поразили размеры ранчо, и она обрадовалась, что оно оказалось не таким убогим, как ей представлялось. Морган издал радостный вопль и, пришпорив коня, помчался сломя голову к дому. Братья поскакали вслед за ним.

Жилой двухэтажный совсем не деревенский дом, построенный из гладко обтесанных досок, был просторным и имел длинную крытую веранду. Как только Вайолет переступила порог, ее сразу же покорила атмосфера дома: здесь было очень уютно. А главное, тут вырос Морган… Входная дверь вела прямо в большую комнату, без стен, разделяющих пространство на гостиную и прихожую – она вполне могла служить игровой площадкой. Вайолет представила, как Морган и его братья играют здесь, бегают по дому, скачут на деревянных лошадках. Какое чудесное место для мальчиков!

Мэри сразу же повела гостью наверх, в отведенную ей спальню.

– Ванная комната расположена внизу, рядом с кухней. Воду в нее подает насос, – пояснила она. – Ты успеешь принять ванну до ужина.

Вайолет улыбнулась. Дом был все-таки немного деревенским – с одной общей ванной внизу. Но она решила, что не будет делать из этого трагедии. Она приехала сюда не для того, чтобы критиковать родовое гнездо Моргана, и вообще, ей нравился этот дом и будет приятно погостить здесь неделю-другую.

Приняв ванну, Вайолет переоделась в единственную чистую юбку и блузку и отправилась на поиски отца. Она нашла его спящим в постели, а на его ночном столике стоял поднос с пустой тарелкой. Она улыбнулась. Конечно, отец устал после долгого путешествия. Как предусмотрительно было со стороны Каллаханов принести ему обед в комнату!

Спустившись на первый этаж, Вайолет обнаружила, что почти все Каллаханы собрались в гостиной. Все, даже Мэри, держали в руках стаканы, чокались, смеялись и разговаривали. Внимание Вайолет было приковано к Моргану. Он еще не успел побриться, и его щеки были покрыты щетиной, но переоделся в чистую светло-голубую рубашку, которая подходила к его глазам, с галстуком-шнурком. Вайолет не могла не признать, что он очень хорош собой, и почувствовала легкое головокружение, как нередко бывало в его присутствии.