— Не ругай меня, дорогая. Нет совершенных людей. — Лора отправила в рот очередную порцию крема, и он бросил взгляд на ее губы. — За исключением тебя.
У Лоры так заколотилось сердце, что она едва расслышала, как он спросил:
— Может, отдохнем немного, а потом отправимся в Лувр?
— В такую погоду грех сидеть в четырех стенах, — ответила Лора. — Мы здесь уже столько времени! Как ты думаешь, мистер Бартон оплатит нам всю поездку?
— Наверное, но это неважно, — заверил ее Шон. — Наслаждайся медовым месяцем и ни о чем не думай.
Она невольно покраснела. Увидев это, Шон взволнованно произнес:
— Лора, тебе нехорошо?
Только тут она заметила, что ее перчатка вся перепачкана растаявшим мороженым.
— Да! То есть нет. Посмотри, как я испачкалась.
Он быстро забрал у нее мороженое и стал промокать перчатку своим носовым платком.
— О, и на одежду попало…
Тут Шон принялся оттирать перед ее платья, и от этих ритмичных движений по телу Лоры пробежала дрожь желания. Напрягшись, Шон поднял взгляд и испытующе посмотрел на нее. Она затаила дыхание.
— Пойдем, — негромким, хрипловатым голосом произнес он.
— Куда? — едва дыша, спросила Лора.
— А как ты думаешь? — Тон его голоса ничуть не изменился, но слова звучали многообещающе.
Вернувшись на улицу Сен-Жак, они направились к гостинице, но тут Лору охватило чувство вины, и она остановилась.
Он схватил ее за руку и резко произнес:
— Или ты войдешь в гостиницу сама, или я тебя отнесу — выбирай! — Он сделал стремительное движение к ней…
И тут прогремел выстрел. Над правой бровью Шона показалась кровь. Лора вскрикнула, но он сбил ее с ног и быстро втолкнул в дверь.
— Быстрее, — тихо проговорил он и протянул ей руку, чтобы помочь подняться с пола. Лора оглянулась — попросить кого-нибудь позвать полицию, но в вестибюле никого не было.
По лицу Шона сочилась кровь. Протирая глаза и бормоча ругательства, он подтолкнул ее со словами:
— Иди наверх! Я пойду за тобой.
Лора с трудом направилась вперед — от волнения она едва держалась на ногах. Оказавшись наконец у двери в номер, она стала открывать дверь, но у нее дрожали пальцы, и ключ упал на пол.
— О Господи, Господи! — в отчаянии причитала она.
— Постарайся успокоиться и помоги мне, пожалуйста, — отозвался Шон, стягивая окровавленные перчатки.
— Ох, Шон! — Лора вдруг почувствовала такую слабость, что ей пришлось на мгновение прислониться к стене. Нет, сейчас ей нельзя терять сознание — ведь Шон истекает кровью и даже может умереть. Сделав над собой усилие, она помчалась к умывальнику за полотенцем. Когда она вернулась, Шон уже сидел на краешке кровати и пытался на ощупь зарядить револьвер.
— Вытри мне глаза — я ничего не вижу из-за этой чертовой крови.
— Ляг! — дрожащим голосом велела она. — Тебя же ранили!
— Ничего, больше я этого не допущу, — пробормотал он. — Черт побери, мне следовало отнестись к этим запискам посерьезней.
Наконец Шон вставил последний патрон в барабан и защелкнул его.
— Просто царапина, ничего страшного. Дай мне мокрое полотенце. — И он протянул ей револьвер. — Положи его, пожалуйста, на стол. У меня перед глазами до сих пор все плывет.
Лора осторожно взяла револьвер обеими руками и убрала. Невозмутимый тон Шона успокоил ее, но дрожь никак не унималась. Она промокнула ему лоб уголком полотенца.
— Рана глубокая и треугольная. Что ты об этом думаешь?
— Может, пули квадратные? — усмехнулся он.
Лора вдруг расплакалась.
— Как ты можешь шутить?! Ведь в тебя стреляли!
— Стреляли, но не попали, — сказал Шон и прижал ее к себе. — Должно быть, пуля вошла в стену, а от нее отскочил кусочек кирпича и попал в меня. Я нормально себя чувствую, только голова кружится.
— Ты ведь знаешь, кто это сделал? — спросила Лора. — Что это за записки, о которых ты говорил?
Шон взял ее руку в свою.
— Угрозы какого-то бездельника, которого я отправил за решетку. Наверно, он следит за нами с тех пор, как мы уехали из Англии. Две записки я получил еще перед отъездом, а третью — одновременно с посылкой Бомона.
— Как ты думаешь, он на этом не остановится? — встревоженно спросила Лора.
— Наверное, будет подкарауливать, когда я выйду из гостиницы.
Их беседу прервал стук в дверь, и чей-то глубокий голос произнес:
— Мсье? Мадам? Я сейчас спускался вниз и увидел на полу кровь. Вам нужен врач? Можно войти?
— Одну минуту! — ответил Шон и шепотом проговорил: — Не нравится мне это.
Лора протянула ему револьвер.
— Лучше оставь себе, — пробормотал он и слегка потянул ее за платье. — Послушай, Лора! Спрячь его в складки юбки и встань в сторонке. Чтобы выстрелить, взведи курок — вот он. Мы никому не должны доверять. Если врач начнет преподносить сюрпризы, направь на него пистолет и притворись, будто знаешь, что делаешь. Чуть что, нажимай на спуск не колеблясь. Поняла?
— А почему ты не можешь?..
Шон поставил ногу на кровать и, подмигнув ей, достал из ботинка небольшой пистолет. Лора кивнула, сжала губы и пошла открывать дверь, готовая в любую минуту защитить Шона. В комнату, отвесив небрежный поклон, вошел стройный темноволосый мужчина с черным чемоданчиком в руке. Он двигался с вялой, неторопливой грацией. Лора сейчас же встала между ним и Шоном.
— Вы серьезно ранены, мадам? — спросил мужчина, окинув взглядом ее одежду.
Она посмотрела вниз и увидела, что платье перепачкано кровью. Подняв взгляд, Лора ответила:
— Нет, ранен мой муж.
Врач подошел к сидевшему на кровати Шону.
— Я доктор Эжен Кампион. К вашим услугам, сэр.
— Камп? — негромко переспросил Шон. — Неужели это ты?
— Шон! Дикарь! — И доктор схватил Шона за плечо. — Это ты! Что с тобой произошло? — Кампион стал осматривать его рану.
— Кто-то стрелял в нас возле гостиницы. По-моему, в меня угодил осколок кирпича.
— Хм-м… Рана глубокая, начинает распухать, — заметил доктор. Несколько секунд он вглядывался в глаза Шону. — Голова кружится? Тошнит?
Шон молча пожал плечами. Лора наблюдала, как доктор перевязывал рану. Потом, найдя в чемоданчике какой-то пузырек, поставил его на тумбочку.
— Этим протирай рану каждый раз, как будешь менять повязку. Несколько дней тебе надо полежать в постели, а если слабость не исчезнет, вызови меня. А теперь нужно привести жандармов.
— Нет, Камп, не стоит, — поспешно ответил Шон. — Они станут задавать множество вопросов, на которые у меня нет ответов. Может, это был просто случайный выстрел.
Доктор взглянул на Лору.
— А у вас точно все в порядке, мадам?
— Да, все в порядке.
— Она немного взволнована, — пояснил Шон. — Это моя жена, Лора. Лора, а это Эжен Кампион, мой старый друг.
Кампион снова поклонился.
— Мне пора. Лизетт послала меня за кофе — подумает еще, что я флиртую с какой-нибудь горничной. — Он взялся за дверную ручку, но задержался. — Вы придете к нам поужинать? Нам столько надо вспомнить — надеюсь, дамы не будут возражать.
— Может быть, завтра? — предложил Шон. — Завтра я хотя бы смогу разглядеть, что ем. — И он достал из внутреннего кармана бумажник.
Кампион вскинул брови:
— Уж не собираешься ли ты оплатить мой визит, Шон?
— Можешь не надеяться. Лучше я за ужином угощу твою даму вином.
Кампион взял одну банкноту.
— Если я тебе понадоблюсь, то мы живем в угловом номере. Не представляешь, как я был рад тебя увидеть, Шон.
— Взаимно. Спасибо, Камп. — Шон бросил бумажник на кровать рядом с собой.
— Попозже я зайду посмотреть, как у тебя дела. — И доктор многозначительно глянул на револьвер в руках у Лоры — она плохо его спрятала. — Правильно, осторожность не повредит. — И вышел.
Как только его шаги затихли, Лора подошла запереть дверь, но та вдруг распахнулась, и в номер влетел мужчина с пистолетом в руке. Увидев, что он прицеливается, Шон скатился с кровати на пол, а Лора взвела курок и выстрелила, после чего в ужасе вскрикнула:
— Я его убила!
— Пойдем отсюда скорей! — С трудом поднявшись на ноги, Шон забрал у нее дымящийся револьвер. Повернувшись, они наткнулись на Эжена Кампиона, стоявшего в дверях. Он смотрел на пол — там бесформенной грудой лежал человек, в которого стреляла Лора.