– Да, – ответил я, уступая место Рэю.
– То-то ты смотришь на нее такими ревнивыми глазами. Тебе еще не надоело его собственничество, милая? – спросила она у Мадены. – Он сводил с ума всех своих бывших женщин именно этим. Поразительная привычка – ревновать к каждому столбу.
– Может, хватит, Надин? – не выдержал я.
Мадам взяла со стола со стола пустые рюмки.
– Испаряюсь и оставляю вас наедине.
Надья выудила из кармана рубашки Рэя пачку сигарет и закурила, несмотря на его протест.
– Хватит дымить, – сказал жене Рэй.
– Ах, как страшно, – ответила она.
После этого короткого диалога оба перешли на фарси, и я снова повернулся к Мадене.
– Я соскучилась, – сказала она, погладив меня по руке. – Мы не виделись целых три дня! Надеюсь, вы не уничтожили мой шоколад?
– Мы его не тронули. Весь пакет твой.
Я закурил и, закинув голову, стал разглядывать люстру.
– Не делай такое лицо, Брайан, – снова заговорила Мадена, придвинувшись. – Или… или ты ревнуешь?
– Что за глупости? Как я могу ревновать к женщине?
– О, что я слышу, господин Обманщик! – подала голос Надья.
– Хорошо, может, и ревную, – смилостивился я. – И что с того?
– Не стоит, – покачала головой Мадена. – Ведь… ведь женщина – это женщина, а ты – это ты…
– Не связывайся с ней, Мадена. Ты просто не представляешь, чему эта женщина может тебя научить.
– А ты волнуешься за мою нравственность?
Надья закинула голову и расхохоталась.
– Ах! Смешно. Ты не видишь, кто сидит перед тобой, дорогая? Посмотри ему в глаза. Думаешь, этот человек до сих пор помнит, что такое нравственность? А ты почему молчишь? – спросила она мужа. – Где ваша хваленая мужская солидарность? Поддержи друга.
– Сейчас я кого-то съем, – пригрозил Рэй.
– Не надо жертв, – запротестовал я. – И вообще – давно пора по домам.
… Когда мы возвращались домой, небо начинало розоветь, а в воздухе появилась предрассветная прохлада.
Мне хотелось спать. Один раз я даже прикрыл глаза, но усилием воли заставил себя открыть их и сжал руль. Машину повело в сторону, и Мадена, дремавшая на пассажирском сиденьи, встрепенулась.
– В чем дело?
– Решил подремать за рулем.
Мадена нахмурилась и убрала с лица волосы.
– Нельзя, – заявила она. – Я буду с тобой разговаривать.
– Хорошая идея. Расскажи мне что-то из ряда вон выходящее. Например, то, как Надье удалось тебя соблазнить. В ее способностях я не сомневаюсь, но где же твоя сила воли?
Мадена покраснела и закрыла лицо руками.
– Сама не понимаю… это произошло так, словно… словно должно было произойти. До этого мне вообще не нравились женщины…
– Ох, Мадена, не та тебе понравилась женщина. Совсем не та.
– Ты это уже говорил. Ты и правда скучный! – Она недовольно махнула на меня рукой. – Останови!
Я притормозил у обочины, и Мадена с ловкостью кошки перебралась мне на колени.
– Мне не нравятся женщины, – сказала она, глядя мне в глаза. – Мне нравишься ты. Понял? Покажи, как я тебе нравлюсь.
– Посреди шоссе? Тут нельзя долго стоять. Это пасно.
Мадена сморщила лоб, после чего положила руки мне на плечи и наклонилась к моему лицу.
– Ну и что? Пусть будет опасно. Я тебе расскажу, чем мы занимались… потом. Когда у нас будет время.
Глава 13 (Брайан)
После довольно-таки волнительных выходных отдохнуть мне не удалось. Ночь с воскресенья на понедельник была ужасной – я практически не спал, а в те моменты, когда удавалось задремать, видел один и тот же сон. Дешевый бар, который я любил посещать в студенческие годы, темный коридор, пропахший пылью и сыростью и совершенно незнакомая мне женщина. Я старался разглядеть ее лицо, но у меня ничего не получалось.
Я встал задолго до нужного времени. Бродил по спальне, курил, пытался читать, смотрел в окно. И думал о том, что в последние дни у меня появилось предчувствие чего-то очень плохого. Не то чтобы я доверял предчувствиям, но это было слишком назойливым, чтобы пытаться его не замечать.
Наверное, я впервые так обрадовался звонку будильника. Он символизировал конец ночи с ее глупыми снами и начало понедельника. А также и рабочую суету, которая так часто вытаскивала меня из болота личных проблем.
… Агата немного припозднилась, сообщив мне по телефону, что совещания не будет.
– Я приеду к десяти. Хочу проводить Ника в аэропорт. Ты остаешься за главного. Не подведи меня.
– Хорошо, – коротко ответил я и отключился.
Не знаю, чем было продиктовано желание моей начальницы проводить гостя до самого самолета – вежливостью или же чем-то другим, более личным. Но голос у Агаты был совсем не таким бесчувственным, как всегда.
Я позволил себе расслабиться на пару минут, думая о том, как сейчас счастлив Ник, и именно в этот момент ко мне ворвался Рэй. Как всегда, без стука.
– Доброе утро, – провозгласил он, усаживаясь в кресло. – Кофе, пожалуйста. Полторы ложечки сахара.
– Что? – переспросил я, возвращаясь к реальности.
– Кофе. – Он посмотрел на меня. – Что с тобой, Брайан? Ты опять витаешь в облаках?
– Уже нет. Но в следующий раз не врывайтесь так, сэр. Теперь вам следует ходить степенно. Вы мой помощник.
– Хорошо, сэр, я учту. Вы не забыли про кофе?
Я подошел к чайнику и занялся приготовлением кофе.
– Ты помнишь о том, что завтра я лечу в Дамаск? – снова заговорил Рэй, пересаживаясь за компьютер и открывая пасьянс.
– Твои билеты у меня.
– Хорошо. – Рэй по-хозяйски уселся в кресле, глянул на часы и подскочил. – Черт, мы опаздываем на совещание! Почему ты молчишь?!
Я вернулся за стол с двумя чашками кофе.
– Совещания не будет. У Агаты личные дела.
– Ах, ну конечно! Ведь приехал Ник. На нее не похоже – она никогда не пропускала рабочие дни из-за таких… личных дел.
Действительно, должно было случиться что-то из ряда вон выходящее – иначе светло-голубая Volvo Агаты появилась бы на парковке ровно в семь утра.
– Интересно, чем же они занимаются? – продолжил развивать свою мысль Рэй.
Вид у него был не менее помятый, чем у меня, но довольный. Видимо, его выходные были более приятными, чем мои.
– Думаю, тем же, чем ты занимался все воскресенье со своей женой.
Рэй сердито насупился. Впрочем, сделать недовольный вид у него не получилось – выдавали глаза.
– Эта женщина когда-нибудь меня замучает. Она не знает слова «хватит»! Ей хватает только тогда, когда она не может подняться от усталости. А я? Обо мне думать не надо? Я никогда не устаю?
– А что будет после того, как ты вернешься из Дамаска? Это ведь целая неделя.
Рэй сжал лицо руками и обреченно потряс головой.
– Купи ей хороший вибратор, – посоветовал я, сдерживая смех.
– И как я буду при этом выглядеть? Знаешь, раньше ей хватало. Ей-Богу, хватало. Ты думаешь, это нормально, что муж и жена после семи лет совместной жизни занимаются любовью каждый день?
– Мне бы такую жену.
Рэй поиграл моей ручкой и, взяв лист для заметок, принялся рисовать на нем какие-то абстрактные узоры.
– Я был у врача, – сказал он, не поднимая глаз. – Я тебе говорил?
– Нет, но я рад, что ты это сделал. Что ты узнал?
– Ничего хорошего. Мне нужен еще один курс химиотерапии. И операция.
– Надья знает?
– Я еще сам это не переварил.
– А отец?
Рэй вторично покачал головой и закурил.
– Нет. У него достаточно проблем со своей опухолью.
– Со своей опухолью?– не понял я.
– Ах, ты не знаешь… у него тоже рак. Опухоль гипофиза. Врачи не хотят оперировать – очень опасно. Ему осталось два года. В лучшем случае, три. – Рэй отложил ручку и задумался, после чего заговорил снова. – Я до сих пор не могу этого понять. Какая-то дурацкая болезнь съедает тебя изнутри, а ты ничего не можешь с этим сделать. Я возил его в лучшие клиники мира, я был готов продать последний костюм… а они просто сказали, что это нельзя вылечить. Я должен жить и смотреть, как умирает мой отец. А он должен глотать таблетки только для того, чтобы не болела голова.