– Я люблю тебя, – сказал я ей.
– Что?
– Она отрезала слишком много. Вообще, какого чёрта тебе пришло в голову стричься?
Ты могла бы их заплетать! Они что, тебе мешали?
– Так я и знала! Только ты услышал, что я постриглась – и сразу начинаешь критиковать… но я всё равно слышала.
Я легко отстранился и вгляделся в её лицо. И заметил, что в её глазах заблестели слёзы.
– Не надо плакать. Я хотел тебе многое сказать… только я сделаю это тогда, когда будет нужно.
Я разглядывал сигаретный дым, который поднимался вверх белёсыми струйками, и слушал немного беспокойное дыхание Лизы. Что сейчас происходит в её душе? Этого я не знал. Думаю, я не должен был этого знать.
– На улице дождь, – нарушила тишину она. – Это хорошо.
– Да. Сегодня было очень душно. Не люблю такую погоду.
Лиза повернулась ко мне.
– Ты помнишь, я обещала, малыш? Теперь всё хорошо.
– Да. Теперь я тебя никому не отдам. Наверное, таких, как ты, больше нет. Никто бы не простил мне всего, что я сделал.
– Мне не за что тебя прощать. Ты разве не знаешь? Ничего этого не было. Это был просто плохой сон. – Она положила ладонь мне на лоб. – Есть плохие сны, которые снятся двум людям одновременно. Так бывает.
– Такие длинные? – уточнил я.
– Они бывают разными. Короткими, длинными, очень длинными. А иногда они вообще длятся всю жизнь. Но нам с тобой повезло – и плохой сон закончился.
Мы лежали практически без движения, запутавшись во влажных простынях и прижавшись друг к другу. Совсем как люди, которых хотят разлучить. Я думал о том, что мог бы жить этой женщиной – и мне не надо было ни пищи, ни воды, ни воздуха.
Всё произошедшее действительно казалось сном. В этом сне остались и обиды, и невысказанные мысли. Остались навечно замурованными в чёрный камень прошлого.
– А почему ты не прогнала этот сон? – спросил я, вспомнив, как Лиза лечила меня от ночных кошмаров.
– Видишь ли, не все сны можно прогнать. Моя мать говорила, что иногда что-то свыше посылает нам сны, которые мы во что бы то ни стало должны увидеть.
– Испытания? – предположил я. – Пророчества?
– Нет. Эти сны в миллион раз важнее пророчеств.
Я разлил остатки коньяка, и пустая бутылка теперь серебрилась на полу в печальном свете луны, которая выглянула из-за туч.
– Завтра у меня выходной, – сказала Лиза. – Но я всё равно хочу поехать в город.
У меня есть дела.
– Ты начнёшь собирать вещи?
Она подняла брови.
– Вещи? Какие вещи?
– Ты ведь не собираешься оставаться в городе? Там ужасно.
Лиза вздохнула.
– Я бы с удовольствием переехала к тебе, малыш, но у меня там работа… как я буду добираться?
– На моей машине. Так же, как и завтра, впрочем.
– А когда будешь работать ты… -… то ты перестанешь работать, так как я не хочу, чтобы ты работала.
Лиза замолчала и бросила на меня обиженный взгляд.
– Но я не могу так, Брийян. Счета, косметика, обувь, одежда…
– Я дам тебе кредитную карточку. Да… какая кредитная карточка? Я вообще собираюсь учиться… в Израиле.
Обиженное выражение её лица снова сменилось удивлённым.
– Учиться? В Израиле?
– Да. Я встретил на пресс-конференции профессора одного из израильских университетов. И он сделал мне предложение, от которого я отказаться не смог.
Лиза повертела в руках пустую рюмку, после чего закурила.
– Значит, ты поедешь в Израиль. Без меня.
– Разумеется, с тобой. Только мне нужно твоё согласие.
– На то, чтобы учить иврит? – улыбнулась она.
– Да нет же, – раздражённо ответил я. – На то, чтобы выйти за меня замуж.
– Замуж?! Господи, Брийян, ты что, серьёзно? Но я старше тебя на десять лет… и мне скоро сорок!
– Наверное, эти факты должны вызывать у меня опасение?
Она опять вздохнула. Но на этот раз облегчённо.
– Я хочу задать тебе встречный вопрос, – продолжил я. – Нужен ли тебе муж-трудоголик, который не спит по ночам и постоянно ездит в командировки? Кроме того, хочу тебе сообщить, что самая терпеливая женщина терпела меня только лишь год. Такие перспективы тебя не пугают?
Лиза провела ладонью по волосам.
– Только ты можешь предложить руку и сердце вот так, – сказала мне она. – Ты неподражаем.
– Просто… я хотел тебя предостеречь с самого начала. Чтобы ты знала, с кем связываешься.
– О, малыш, не волнуйся. Мы с тобой друг друга стоим.
И я снова обнимал её, шептал ей на ухо те пошлости, которые даже мы с ней стеснялись говорить вслух. Я прекрасно осознавал, что больше не отпущу её, и никто у меня её не отнимет – но стоило только положить голову на подушку, как страсть разгоралась с новой силой. Та самая, нисколько не изменившаяся за эти годы, противоречащая всем законам природы и здравого смысла. И делающая то, что никому не дано понять.
Мы задремали только к утру, когда небо уже начало светлеть, а с улицы потянуло предрассветной свежестью.
– Я хочу тебе кое-что сказать, – шепнула Лиза.
– Нет, я ни за что не встану рано, – ответил я, не открывая глаз.
– О, но это совсем не то. – Она наклонилась к моему уху и повторила слова, которые навечно останутся прекрасной загадкой для всех смертных: – Я люблю тебя.
Я люблю тебя, малыш.
Конец 2007-2008 гг
Израиль