— Вы забыли коробку, полковник Коули, — задыхаясь, пробормотала она.
Он не ожидал, что смерть несет так много боли. И жизнь тоже…
— Это для вас, леди Уинфред.
— Не может быть, — деловито заметила она. — Вы предложили мне не один, а три подарка.
— Боюсь, что не совсем понял вас, леди Уинфред, — сухо парировал он, представляя ее в постели с сэром Эндрю Таймсом, представляя, как тот входит в Абигейл и начинает двигаться, дергая задом. — Означает ли это, что вы принимаете пакет? Или все-таки решили отвергнуть?
— Это означает, полковник Коули, что я принимаю все три подарка.
Впервые за весь день Роберт заметил, как тепло греет солнышко, какое сегодня ясное небо, не затянутое тучами, не тонущее в туманной дымке.
— Насколько я понял, вы уже знаете, какая игрушка у леди Покингем самая любимая?
Вместо ответа Абигейл, краснея, осторожно коснулась ширинки его брюк, но тут же поспешно отдернула руку.
— О да, полковник Коули. Прекрасно знаю.
— Я не джентльмен, — проворчал он, — и не богат. Хотя моих средств вполне хватит, чтобы жить в достатке.
— Полковник Коули! — Карие глаза загорелись янтарными огоньками. — То, чем вы обладаете, куда важнее богатства или титула.
— Чем же именно, леди Уинфред?
Роберт затаил дыхание, не смея надеяться, боясь, что не вынесет, если она его отвергнет.
Где-то вблизи слышались проклятия: кучер успокаивал коренного, напуганного дамским зонтиком.
Абигейл улыбнулась той улыбкой, которую он уже успел полюбить: такой же неукротимой и вольной, как буря.
— Тринадцатым выпуском «Перл», полковник Коули.
— Ты берешь меня, Абигейл? — едва выдавил он.
— Я беру тебя, Роберт.
Улицы Лондона неожиданно исчезли. Остались только двое — мужчина и женщина.
Смеющийся Роберт, не обращая внимания на любопытные, неодобрительные взгляды, подхватил Абигейл и закружил.
— Кстати, мисс Абигейл, у леди Покингем есть еще одна любимая игрушка. Ее тоже можно обернуть покрасивее и перевязать ленточкой. И ампутация не потребуется. Но получите вы ее только после свадьбы. И при условии, что я лично ее вставлю.