Наталья Медведская - Жизнь длиною в лето. Часть 2

В мире надвое вдруг расколотом,

Ты моей только снишься женщиной.

Кармель сглотнула комок в горле. Голос Феликса, музыка и нежно-горькие строки романса всколыхнули в ней бурю чувств.

– Для меня так слишком сентиментально, – заявил Тимур. – Но, видимо, для Кармель то, что надо. Вон как глаза у неё заблестели.

Кармель разозлилась.

– Да, меня тронул романс – это высокая поэзия.

– Да ты просто чувствительно-слезливая дамочка, как и остальные, – фыркнул Тимур, показывая на Иру с Мариной. Вон даже у Лены глаза на мокром месте. Только Лина молоток, на это не купится.

Лина Снегирь обняла себя руками. На этот жест моментально среагировал Антон Доля. Он накинул куртку на обнажённые плечи девушки.

– Тимур, а мне тоже эта песня нравится. – Сашок сердито посмотрел на своего кумира, но демонстративно пересел к девушке ближе.

Марина засмеялась.

– С таким защитником тебе ничего не страшно. Жаль, Сашуля темноты боится.

Кармель встала с бревна.

– Спасибо за гостеприимство. Спокойной ночи.

Сашок хотел подняться.

– Я провожу.

Кармель положила руку мальчишке на плечо.

– Нет необходимости. Кирилл, ты не мог мы дать мне мазь.

Никонов вскочил на ноги.

– Надо было сразу напомнить.

Через минуту он вернулся.

– Пошли в штаб, там светлее. Осмотрю руку.

Лежа в палатке, Кармель какое-то время еще прислушивалась к голосам у костра. Феликс спел ещё пару песен, потом зазвучал незнакомый голос. Кармель села в кровати, заворожёно внимая мягкому тенору. Не сразу узнала «Прощание»⁷, эту песню она слышала в одном старом фильме, название которого давно стёрлось из памяти, а вот слова и напев запомнились.

Дан приказ: ему – на запад,

Ей – в другую сторону…

Уходили комсомольцы

На гражданскую войну.

В палатке проявилась Катя.

– Хорошо поёт. Мы эту песню часто пели с девочками на поле. Спел бы он ещё «Щорса⁸». Это моя самая любимая.

Кармель легла в кровать.

– Кать, а кто сейчас пел?

– Вредный монгол кто же ещё. Но я не ожидала, что он порадует меня нашими песнями. Жаль, ты ему не нравишься, – посетовала призрачная девушка.

Кармель прихлопнула комара на щеке.

– А может, наоборот, как женщина нравлюсь, а как человек нет. Вот он и цепляется по любому поводу. Я такое отношение к себе ещё в школе проходила.

Катя озадачилась.

– А в чём разница? У нас проще было. Если парню нравишься, значит нравишься. А у вас так запутано.

– Как человека он меня не знает, но выводы уже сделал, и они ему не понравились. А вот внешне я его зацепила. – Кармель заложила руки за голову. – Я кожей чувствовала его взгляд.

– И что будешь делать?

Кармель мечтательно улыбнулась.

– Покорять. Мне никто ещё так не нравился. Прямо как в женском романе описывают: душа замирает от одного его вида. Я думала, что не способна на сильные чувства. Кать, у меня такое ощущение, словно я проснулась и лишь сейчас начала жить.

***

– Кармель, ты уже встала? – разбудил её громкий голос Сашки.

«О Боже», – Кармель вскочила в кровати.

В окошки палатки вливался яркий солнечный свет. Она схватила будильник – девять часов утра. Посмотрела на звонок – сработал. Видимо, машинально хлопнула по часам и отключила будильник. Прижав к груди простыню, расстегнула палатку и вылезла наружу. Зажмурившись от слепящих лучей солнца, не сразу разглядела: весь отряд собрался перед её палаткой.

– Ой! Извините, я проспала. – Кармель попыталась прикрыть бедра и грудь, но простыня сползала с шёлковых шортиков и крохотного топа. – Подождите немного, я быстро соберусь. – Наконец, ей удалось замотаться в простыню. – Если можно, не возле моей палатки. – Она нырнула назад.

– Я будила тебя, – сочувственно отозвалась Катя на тихий призыв подруги.

Поисковики присели на поваленное дерево на опушке леса. Здесь их и застал Игорь Петрович.

– Меня ждали? Я же сказал, догоню.

Лина хмыкнула:

– Мы тут одну засоню ждём.

– Ага. С утра стриптиз посмотрели, – усмехнулся Антон Доля. Светлые волосы парня сейчас были собраны в хвост, удлинённое чисто выбритое лицо немного портил шрам на левой щеке.

Феликс улыбнулся, вспоминая, как забавно и соблазнительно выглядела Кармель в неглиже. Девушка без макияжа, со спутанными волосами, губами, припухшими от сна, казалась совсем юной. Он покосился на хмурого друга. Неужели Тимуру не понравилось это прелестнейшее создание? Что же он тогда, сузив глаза, наблюдает за метаниями девушки от палатки к туалету, потом к реке. От реки Кармель бежала снова к палатке, под навесом носилась, как угорелая, за ней всюду таскалась рыжая кошка.

– Саш, пойди скажи Кармель, пусть не торопится так, мы подождём. – Игорь Петрович пожалел девушку, видя её суматошные передвижения.

– И долго будем ждать? – поинтересовалась Ира Солнцева, рыжие волосы девушки сверкали в лучах солнца. Сейчас её фамилии подходила ей как никогда.

– Вы без неё блиндаж найдёте? Нет. К тому же помнится, ты тоже пару раз проспала. Со всяким может случиться.

Николай Долгов пожал покатыми, как у женщины плечами и буркнул:

– Не нравится мне эта эсктрасенша. Вчера нас маргиналами обозвала.

Сашок горячо запротестовал:

– Не нас, а творчество Сукачёва. Кармель прикольная, а какие животные у неё здоровские.

– Вот приворожит тебя, будешь знать, – припугнула его Марина и ласково взъерошила густые светлые волосы Сашки.

Он как котёнок потёрся щекой о руку девушки. Стёпа глянул на них и отвернулся. На ассиметричном лице паренька заиграли желваки.

– Интересно, сколько она нарядов в лес прихватила, – задумчиво поинтересовалась Лена, разглядывая, спешащую к ним новенькую.

На Кармель был другой наряд: льняные кремовые брюки, в тон им рубашка с длинным рукавом и косынка цвета кофе с молоком.

– Оделась, как на подиум, – недовольным тоном произнесла Марина, досадуя, что новенькая выглядит слишком элегантно. – Спрашивается, зачем наряжаться в лес?

Сашок ухмыльнулся, посмотрев на крохотную Марину сверху вниз. Девушка словно не замечала, что сама нарядилась в узкие джинсы, подчёркивающие красивые бёдра и кофточку с глубоким разрезом.

– Кто вас женщин поймёт?

Кармель досадовала и злилась на себя. Бегать в туалет ей пришлось на глазах у всего отряда. По пути она заскочила к роднику за водой, чтобы наспех умыться и почистить зубы. Соорудив бутерброды со спринтерской скоростью, выпила стакан воды, завтракать времени не было, насыпала корм Апельчинчику и помчалась к лесу. Тимур невольно, впрочем, как и остальные, наблюдал за метаниями новенькой по лужайке. Когда Кармель наконец приблизилась к ним, он заметил смущение и краску на её лице. Девушка опять прихватила с собой эту странную сумку-корзинку, рыжая кошка тоже притащилась с ней.

– Извините за ожидание.

– Ничего. Бывает, – успокоил новенькую Игорь Петрович. – Веди к своему блиндажу.

Кармель пошла впереди. В лесу чувствовалась прохлада, по мере продвижения всё чаще стали попадаться заболоченные места. Она перепрыгивала через бочажки, наполненные водой, подныривала под низкие ветви деревьев, обходила валежник, шла так уверенно, словно её кто-то вёл. Через час у нескольких поваленных деревьев девушка остановилась.

– Здесь. Под этим завалом блиндаж.

– Ты уверена? – Игорь Петрович оглядел хоть и трухлявые, но толстые стволы сосен. Представил, сколько сил нужно потратить на расчистку участка.

– Уверена.

– Да уж, работёнка ещё та, – присвистнул Сергей Птицын, засучивая рукава камуфляжки.

Тимур подошёл к Кармель ближе.

– Останешься помочь?

Девушка подняла на него непроницаемо-чёрные глаза.

– Нет. С больной рукой от меня мало толку. Я пойду дальше. – Несколько секунд Кармель смотрела в его глаза и чувствовала, как замирает душа.

– Сашок, ты с Кармель. Возьми рюкзак и не забудь топорик.

Кармель подняла руку, поправляя бандану, и в ужасе почувствовала от себя запах пота: в спешке забыла про дезодорант. Заметила, как раздулись ноздри Тимура и чуть дрогнули в улыбке его губы.

«Какой кошмар! От меня воняет, и он это почувствовал», – запаниковала она.

Кармель всегда презирала людей, раздражающих других своим неприятным запахом, а теперь опозорилась сама. Кармель поспешно отступила на пару шагов. В глазах Тимура промелькнула усмешка.