Френки Роуз - Зима

Открываю дверь, снимаю футболку и, разбрасывая одежду, направляюсь прямиком к холодильнику за пивом. Я не сразу вижу ее тень. Все, что я вижу, — это преступник, и все, о чем я думаю, — это пушка. Бросаюсь вперед, готовясь опрокинуть ублюдка на пол, когда слышу ее голос:

— Господи, Лукас. Остановись! Это я. Это я!

Мои руки сжимаются в кулаки. Нужно было десять раз подумать, прежде чем вспоминать о ней. В конце концов, это происходит с поразительной частотой. Стоит только помянуть черта лысого — и вот он.

— Твою мать, Кейси. Что, черт возьми, ты делаешь в моей квартире?

Она надувает губки, зная, как это сводит меня с ума. Раньше я не знал или не осознавал, насколько манипулирующей сукой она была.

— О, малыш. В твоей квартире? — Кейси подходит ко мне, цокая каблуками, и прикладывает ладонь к груди, опираясь на нее, — так близко, что я чувствую запах духов, которые она всегда использовала еще в школе, потому что знала, что я люблю их. — Не так давно это была наша квартира, помнишь? Наша гостиная. Наша кухня. Наша спальня. — Она поднимает бровь, глядя мне в глаза. — Наша спальня?

Предательство плоти

Темнота почти идеальна, она обостряет восприятие всех чувств. Обоняние, слух, вкус — все усилено. И чувствительность кожи, конечно. Каждый квадратный миллиметр меня светится, как рождественская елка. Мое дыхание смешивается с другим дыханием — того, кто разделяет со мной постель. Совершенная гармония вдохов и выдохов объединяется с восхитительными прикосновениями кожи к коже, наши тела переплетаются друг с другом.

Я не думаю о том, с кем я, где я. Все, что имеет значение — его руки на моих руках, его рот на моем, растущее желание, которое бушует между нами.

— Эвери. — Голос знаком, я знаю его, знала всю жизнь. Но никогда прежде не слышала в таком контексте. Никогда не слышала, чтобы он выдыхал мое имя, словно призыв о помощи, словно я — единственный человек, который может его спасти.

— Люк, о, боже мой… — ни одной связной мысли. Есть что-то странное в этой ситуации, но я слишком запуталась в нем, запуталась в простынях, в том, как мое сердце трепещет в груди, чтобы разбираться с этим. Я не хочу разбираться

— Ты мне нужен. Ты невыносимо нужен мне. — Сильные, умелые руки бродят по моему телу, накрывая грудь, и оставляют огненный след внизу живота, отдающийся между ног. Я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне там. Я чертовски сильно хочу, чтобы он прикоснулся ко мне там. Вжимаюсь в него всем телом, не стесняясь своего желания.

— Эвери, чего ты хочешь? Что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя?

Я хочу все. Хочу, чтобы он поглотил меня, владел мной, зажег меня.

— Прикоснись ко мне, — шепчу я. — Заставь меня кончить. Заставь меня кончить своими пальцами.

В меня будто кто-то вселился. Я бы никогда не стала произносить эти слова, потому что не знала, как попросить то, чего хочу. Но сейчас я с удовольствием направляю его руки, рот, все его тело именно туда, куда мне нужно. Сильные руки оборачиваются вокруг меня, поднимая с кровати. Моя голая кожа, словно шелк, скользит по коже Люка. Чувствую, как скала прижимается ко мне между ног: его эрекция настойчиво упирается в мою киску. Слегка опускаюсь, наслаждаясь тем, как его тело напрягается при контакте. Люк хочет меня, я это чувствую. Он нежно толкает меня так, что я сажусь на него, раскачиваясь. Его руки находят мои бедра. Его правая рука задевает мою кожу, посылая дрожь удовольствия, взрыв в моих нервных окончаниях. А потом его пальцы... Двигаются вниз, выискивая мое потаенное местечко. Поиск не занимает много времени.

— Медленно, — бормочу я и распадаюсь под его рукой, чувствуя освобождение, целостность и невероятную силу. Бедра Люка сжимаются подо мной, оказывая удивительно приятное давление на мой клитор, в то время как пальцы выводят круги на моих возбужденных нервных окончаниях, которые, кажется, контролируют мозг.

— Тебе хорошо, красавица?

— Очень хорошо. Так хорошо, — тяжело дышу я.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя?

Я действительно хочу, чтобы Люк трахнул меня. Но мне нужно, чтобы сначала он кое-что пообещал.

— При одном условии.

— Все, что угодно. Все, что ты хочешь.

Я беру Люка за руку, направляя пальцы, которые двигаются на мне. Слышу его резкий вдох и стон удовольствия.

— Я хочу, чтобы ты поклялся, что будешь трахать меня так сильно, как только можешь. Я хочу, чтобы ты пообещал не останавливаться, пока мы оба не кончим, пока ты не заставишь меня кричать твое имя. Ты сможешь это сделать?

Смех Люка звучит напряженно, с трудом. И немного удивленно.

— Могу. Я могу сделать это, без проблем.

— Тогда сделай. Заставь меня кричать. — Я впиваюсь ногтями в его грудь, и он стонет, шипя в сочетании боли и удовольствия. Следующее, что чувствую — это как Люк переворачивает меня, удерживая руки на бедрах, и снова усаживает вниз. Чувствовать его внутри себя неописуемо: он растягивает меня, проникая глубоко внутрь, и вдруг больше нет темноты. Надо мной загорается фейерверк, словно обухом бьет по голове, и Люк держит слово. Он трахает меня все сильнее. Трахает до тех пор, пока я не выкрикиваю его имя:

— Люк!

Я сижу, выпрямившись в постели, сердце бешено колотится.

Что за хрень? Нет, черт возьми, что за хрень только что происходила?

Какого черта мне снится?

Ответ на этот вопрос рикошетом бьет по голове, как в проклятом пинболе. Дыхание слишком затруднено: я сжимаю бедра, борясь с ощущением, что была на грани чего-то невероятного всего две секунды назад.

Ни. Единого. Гребаного. Шанса.

Нет ни единого шанса, что мне такое снилось. Не с Люком Ридом. Я просто не могу позволить этому случиться.

Опускаю голову, успокаивая дыхание. Мое одеяло спутано, полностью обернуто вокруг меня, пропитано потом. Отлично!

Я сбрасываю его, вылезая из постели, и провожу руками по лицу, стараясь избавиться от ощущения, что секунду назад у меня был лучший в жизни секс.

С парнем, о котором я не должна даже думать.

Сюрприз

— Так что, вы даже не поцеловались вчера вечером?

— Нет. — Ну, Ноа действительно меня не целовал. А эротические сны не считаются. Я ем морковку, стараясь хрустеть погромче, потому что знаю, насколько Морган раздражает, когда я делаю это во время разговора по телефону. — Ноа сказал что-то о желании иметь возможность сделать это несколько раз.

— Ты знаешь, что это означает? — Морган кажется немного напряженной. Она лечится от похмелья после веселого вечера с родителями. Очевидно, единственный способ справиться с этим — получить доступ к дорогой текиле.

— Нет, что это означает?

— Это означает, что он игрок. Для него в порядке вещей целоваться с девушкой всего один раз, если ты улавливаешь мой намек.

— Может быть, — признаю я.

— И тебя это устраивает?

Я думаю о том, насколько все сложно прямо сейчас; мне действительно нужно что-то серьезное с парнем? Ответ однозначный: НЕТ, я определенно не готова думать об эмоциях, чувствах и подобной фигне. Это может заставить меня анализировать побег, который мое подсознание совершило в Порнолэнд вчера ночью.

— Да, думаю, меня это устраивает. Я имею в виду, Ноа студент по обмену, черт побери. Однажды он вернется в Ирландию. К тому же мне ничего не нужно ему объяснять о прошлой жизни, если у нас просто легкая интрижка.

Морган вздыхает на том конце провода.

— Прости? Кажется, я услышала «легкая интрижка»? Похоже, алкоголь, который я вчера выпила, повлиял на мои уши.

Морган Кэплер — королева преувеличений. Я засовываю остальную часть морковки в рот и намеренно громко чавкаю.