Тери Браун - Зимний цветок

Хозяйка отказалась от предложенной помощи и быстро поставила на стол чайник, чашки и легкую закуску. Затем женщина уселась напротив Ровены и уставилась на нее проницательным взглядом.

Ровена неуютно поежилась. Ей стало не по себе от голубых глаз Джона на лице его матери.

— Как давно вы знакомы с моим сыном?

— Не очень давно. — Ровена наклонила голову, чтобы скрыть улыбку. Как быстро. — Пару месяцев, не больше.

— И как вы познакомились? Мне казалось, что все его время поглощено аэропланами.

На сей раз Ровена улыбнулась открыто:

— Это правда. Когда мы встретились, он как раз летал. Вернее, падал.

— Значит, вы та женщина на холме. — Мать Джона прикрыла рукой рот.

Девушка заерзала. Она не предполагала, что пилот расскажет о ней своей семье. А как же старший брат Джордж — он совсем не обрадовался знакомству на катке, когда узнал, что ее фамилия Бакстон. Может, он и матери наябедничал?

— Вы спасли Джону жизнь! — раздался за спиной восхищенный голос.

Ровена обернулась. Кристобель сменила юбку и причесалась. Она налила себе чаю и присела к столу.

— Это преувеличение, — вяло возразила Ровена.

— Он прокатил вас на аэроплане, чтобы отблагодарить! — воскликнула Кристобель. — Джон сказал, что вы железная леди. Совсем не боялись, когда спасали его. И мне нравится ваш костюм для верховой езды. Я выросла из своего, а у нас нет денег, чтобы заказать новый, но, может, когда Джордж вернется из банка… А я много раз летала!

— Много раз — это дважды? — с улыбкой остановила ее Маргарет. — И не болтай так быстро, наша гостья ни слова не поймет.

Кристобель ответила недовольным взглядом.

— У меня тоже есть младшая сестра, — успокоила женщину Ровена. — Я привыкла.

— Тогда я могу быть спокойна. Вам понравилось летать?

— Очень! — Ровена не могла подобрать слова, чтобы выразить свой восторг. — Я чувствовала полную свободу, словно все, что происходит внизу, не имеет значения.

— Но это не так, правда? — раздался из холла мужской голос.

Ровена вздрогнула. Сердце подскочило в груди, но в дверях стоял не Джон. Ее бесстрастно разглядывал Джордж, старший брат пилота, — тот самый, что при первой встрече ясно дал понять, что не испытывает к Бакстонам ничего, кроме презрения.

— Джордж! — Кристобель вскочила со стула и обняла брата. — Мы ждали тебя только завтра!

— Дела пошли лучше, чем ожидалось.

— Какое счастье, — произнесла мать и поднялась, чтобы налить сыну чашку горячего напитка.

Ровена замерла на стуле в ожидании. Неужели Джордж все испортит при первом знакомстве с семейством Уэллс, когда они только начали нравиться друг другу? Мужчина вошел в кухню и в ожидании чая облокотился на разделочный стол. Он не отличался привлекательностью младшего брата: внешность портили угрюмые складки в уголках рта, да и глаза были темнее, без небесной синевы. При взгляде на Джорджа становилось ясно, что он познал тяготы забот о семье и они легли на его плечи слишком рано.

— Да, — подтвердил старший брат. — Если можно назвать удачей продажу еще одного куска земли.

— Вряд ли подобный разговор следует вести за чаем в присутствии гостьи, — пожурила мать.

— Прошу прощения. Я просто удивился, когда увидел мисс… — Джордж замолчал, ожидая, пока Ровена назовет себя.

— Можете звать меня Ровеной. Благодарю за чай, но мне пора.

— Вы же пробыли у нас совсем недолго! — взмолилась Кристобель. — Мы даже не успели ни о чем поговорить!

Маргарет улыбнулась, и Ровена поднялась со стула.

— Как я уже говорила, моя дочь слишком долго была предоставлена самой себе. Ей нужно общество девочек ее возраста. Я вижу, что вы несколько старше, но тем не менее я бы с удовольствием предоставила вам возможность пообщаться. Не поужинаете ли как-нибудь с нами? Мы еще не отблагодарили вас за спасение Джона.

Ровене хотелось сквозь землю провалиться, лишь бы спрятаться от насмешливого взгляда Джорджа. И зачем она сюда приехала? Что скажет Джонатон, когда обнаружит, что она завязала отношения с его семьей прежде, чем он выразил какие-либо намерения? Но разве поцелуй нельзя считать выражением интереса? Или же в ней говорит старомодное воспитание?

— С большим удовольствием, — вяло согласилась Ровена и потянулась к плащу.

Семейство проводило ее до дверей. Всю дорогу она спиной чувствовала обжигающий ненавистью взгляд Джорджа. Женщины попрощались, и старший сын проводил ее до лошади, чтобы помочь сесть в седло. Он не стеснялся в выражениях.

— Хочу кое-что вам сказать, мисс Бакстон, и дяде своему передайте. Скажите, что нечего за нами шпионить. Больше он от нас ничего не получит. — (Ровена открыла в изумлении рот и выхватила уздечку из рук Джорджа.) — И перестаньте дурить голову моему брату. Он не предаст наш род.

Не успела она ответить, как Джордж хлопнул лошадь по крупу, и та понеслась галопом.

У большинства пассажиров мерное покачивание поезда вызывало зевоту и со временем убаюкивало, но Виктория и малыш в синем матросском костюмчике не поддавались истоме. Один за другим соседи закрывали глаза, чтобы отгородиться от яркого утреннего солнца, и засыпали. Они знали, что ничем не рискуют: следующую остановку поезд сделает в Кембридже, а затем — в Лондоне.

Виктория и синеглазый мальчик сперва с интересом рассматривали друг друга, но вскоре занялись своими делами. Ребенок пересчитывал пальчики и пускал пузыри, а она сосредоточенно обдумывала план действий и мысленно отмечала пункты, где могла допустить роковую ошибку. Леди Саммерсет поверила, что племянница отправляется проведать Кингсли, и даже написала благодарственную записку, ловко перехваченную по дороге к Кэрнсу. Перед отъездом Виктория предупредила Сюзи, чтобы та следила за другими письмами.

Ровена прекрасно знала, что сестра не захочет гостить у Присциллы Кингсли, поскольку считает ее занудой. Она думала, что Виктория едет навестить Пруденс и Эндрю. Виктория до сих пор не могла отделаться от чувства вины: при прощании прекрасные глаза Ровены налились слезами, но она обняла сестру, попросила передать молодоженам наилучшие пожелания и снабдила сестру двадцатью фунтами на случай, если Пру испытывает недостаток в средствах. Вик так и не придумала, что делать с деньгами, поскольку Сюзи не сказала ей, где живет Пруденс. Если честно, она и не спрашивала. Ей было стыдно признаться, что приложенная к письму посудомойки записка осталась без ответа.

Кит настоял на встрече на вокзале. Виктория пыталась уверить его, что сопровождения не требуется, но в глубине души вздохнула с облегчением. Сначала Кит проводит ее на Лексингтон-плейс, где располагается редакция «Ботанического вестника». Виктория отправила телеграмму Волосатому Герберту, уведомила его о приезде и своей готовности встретиться в середине дня.

С довольным вздохом откинувшись на спинку сиденья, она представляла себе, как поразит редактора знаниями и тот пригласит ее в какой-нибудь модный изысканный ресторан, где обедают серьезные люди.

Но если приглашения не последует, Кит сводит ее в «Колеридж», где она закажет огромный кусок наполеона. Затем Кит проводит ее до квартиры Кейти в… Виктория нахмурилась и нашарила в ридикюле клочок бумаги с адресом бывшей служанки. В Кэмден-Тауне. Она задумчиво прикусила губу. На этом пункте плана зиял жирный пробел. Кейти так и не прислала ответ с подтверждением, но Виктория знала, что все обойдется. Иначе и быть не может. В конце концов, они же подруги. Но если по каким-то причинам Кейти не сможет ее приютить, придется обратиться к стряпчему и попросить оплатить неделю в отеле. Хотя вряд ли дойдет до такого.

Младенец начал издавать булькающие звуки, и Виктория сурово посмотрела на него, так как он прервал ее мысли. Ребенок притих, но затем принялся булькать еще громче. Девушка пожала плечами и выглянула из окна: мимо проносились все те же унылые поля с коричневой прошлогодней травой. Но она не позволит ничему омрачить ее радость. Виктория представила, как гордился бы ею отец. Она покажет всем, что выросла эмансипированной женщиной, в лучших веяниях нового столетия. Пусть себе Ровена хандрит, пока ее не выдадут замуж, пусть Пруденс бежит без оглядки при первом намеке на неприятности. Виктория будет независимой. Может, после встречи редактор предложит ей работу в «Вестнике», и тогда она переедет в Лондон и снимет собственную квартиру. Поживет в городе, пока не наберется опыта, а затем отправится исследовать растения по всему миру или займется чем-то в той же степени потрясающим.