Мэйдлин Брент - Зловещий брак

— Он немного… утомляет. Но ты не возражаешь? Думаю, ты привыкла к нему.

Она загадочно усмехнулась:

— С Сэмом спорить бесполезно. Или ты принимаешь его таким, какой он есть — или нет. Я это поняла, еще когда мне было пять лет.

На следующий день Сэм купил для себя собственный экипаж. В течение недели он два дня проводил в Лондоне — а в оставшиеся дни преследовал меня. Когда я уезжала из агентства в полдень, чтобы приготовить Чеду завтрак, Сэм уже поджидал, чтобы отвезти меня туда и обратно. Однажды я обнаружила, что преследователей двое: выйдя из агентства, я увидела Сэма, сидевшего на скамье возле церкви в компании полковника Брауна. День был холодным, погода нисколько не располагала к тому, чтобы сидеть и беседовать на улице, и Сэм, после того, как я обменялась с полковником приветствиями, отвез меня домой. По пути он сказал:

— Какой шустрый старый хищник. Рассказал мне, что только что совершил десятимильную прогулку пешком.

— Он выглядит очень молодо, — заметила я. — Как вы познакомились?

— О, он шел через пустошь, присел рядом и представился. — Сэм усмехнулся. — Он ничего не рассказал мне о своем стремлении стать дворецким, но сообщил, что знаком с тобой и Лайзой и видел нас в церкви. Кажется, весьма дружелюбен. Сказал, что много лет провел за границей и что лишь недавно вернулся в Англию. — Сэм посмотрел мне в глаза: — Как тебе здесь, милая? Тебе нравится новая жизнь?

— О, очень. Вы так добры. А теперь, умоляю, смотрите за дорогой, Сэм, или мы врежемся во что-нибудь.

В агентстве в ту неделю Сэм появлялся дважды. Он пригласил нас в кафе на чашку чая. Мы отказались и выпроводили его, потому что были в самом деле очень заняты. Я пыталась сделать вид, что он искал не моей компании, а Лайзы, поскольку они — друзья детства, и любыми способами старалась избегать оставаться с ним наедине, но с каждым днем мне становилось все яснее, что он глубоко привязан ко мне.

Возможно, это было заметно и Лайзе, но она не подавала виду и была со мной все так же приветлива и нежна; но к концу недели я пребывала в отчаянии. Сэм еще не начал ухаживать за мной, но у меня не было сомнений, что начнет; более того, можно было ожидать, что он сделает мне предложение. Я, конечно же, отказала бы, но оставить это в тайне не смогла бы. Лайза узнала бы. И даже если бы в один прекрасный день Сэм отнесся к ней не как к подруге, то все равно она была бы на положении второй. Эта мысль была для меня невыносима, и я испытывала странное сильнейшее чувство стыда.

Утром в воскресенье я проснулась рано и, лежа в постели, размышляла, что же мне делать. Я знала, что, если я попросту исчезну, Лайза будет скучать без меня. И если уезжать — нужно оставить какое-то объяснение? Но что я напишу? Я встала, умылась, оделась и сошла вниз готовить завтрак.

В три часа того же дня я получила предложение руки и сердца. Но не от Сэма Редвинга.

По воскресеньям мы обедали в час дня, и после обеда либо Эми, либо Мег приходили помыть посуду, — для них это была возможность заработать шиллинг. В три часа дня я осмотрела кухню, убедилась, что все тарелки, ножи и вилки убраны на свои места, дала Эми шиллинг и отпустила ее домой.

Сэм с Лайзой играли в шашки в гостиной. Меня пригласили сыграть с победителем, но я отказалась под тем предлогом, что у меня много домашних дел. Я уже поднималась к себе, чтобы привести себя в порядок, когда Чед открыл дверь кабинета и спросил:

— Ты можешь уделить мне несколько секунд, Кейси?

— О… — Я была озадачена. — Конечно. Почему бы нет…

Он открыл мне дверь, пододвинул для меня стул и сказал:

— Ты не возражаешь, если я закрою дверь?

Для большинства людей такой разговор при закрытых дверях показался бы выходящим за рамки приличий, но в нашем доме царили особенные порядки, и у меня не было сомнений относительно того, допустимо ли мне находиться с Чедом наедине.

— Нет, я не возражаю, — ответила я. — А что такое? Это тайна?

— Не совсем. — Он был задумчив, почти печален; придвинув большое кресло, он сел напротив меня. — Могу ли я задать два очень личных вопроса? Они могут показаться неуместными, но для них есть причина.

— Ну что же… Да. — Мне стало не по себе. — Я сделала что-то недопустимое?

Он отрицательно покачал головой.

— Кейси, имея столь печальный опыт замужества, как ты, думаешь, захочешь ли ты вновь выйти замуж?

Я была застигнута врасплох. Я непонимающе глядела в эти дымчато-серые глаза, но ничего не могла в них прочесть. Может быть, он заметил интерес ко мне Сэма и пытается выяснить мои намерения? Если так, то для чего? Я старалась остановить поток мыслей и обдумать вопрос. Немного помолчав, я ответила:

— У меня нет желания выходить замуж вновь, Чед. Было время, когда от одной этой мысли меня бросало в дрожь. Теперь это в прошлом, но и сейчас маловероятно, чтобы я захотела выйти замуж. Я счастлива в моем теперешнем положении.

— Спасибо за откровенный ответ, — сказал он. — Теперь второй вопрос. Я должен выяснить, сможешь ли ты полностью доверять мне, Кейси, и умоляю тебя: будь предельно откровенна. Я не обижусь, если ты ответишь, что у тебя есть сомнения.

Я была настолько поражена самим этим разговором, что почти не удивилась второму вопросу.

— Я не вполне понимаю, что ты имеешь в виду… — начала я и запнулась. — Впрочем, это не имеет значения. Да, я доверяю тебе, как доверяю Лайзе и Сэму.

— Благодарю, — вновь сказал он. — Ты помнишь, как недавно я объяснял тебе, каким способом зарабатываю деньги, чтобы выплатить семейный долг?

— Да, я хорошо помню. Ты говорил, что у тебя хорошая память на карты, к тому же способность вычислять математически варианты; поэтому в игре ты полагаешься не на удачу.

— Это так. Но у меня возникла проблема. Во-первых, в моем клубе существует установленный лимит игроков, играющих на крупные ставки; во-вторых, некоторые из этих игроков уже отказываются играть против меня, хотя партнеров с моей стороны в вист у меня превеликое множество.

— Потому что ты постоянно выигрываешь?

— Да. Не пойми меня неверно. Меня не подозревают в мошенничестве, но на меня теперь смотрят как на профессионального игрока, а это не единодушно принимается в среде джентльменов. — Он улыбнулся. — Я, конечно, и в самом деле профессионал, но было бы лучше, если бы этого не замечали. Мне следовало бы играть от случая к случаю, например, проводить в клубе три дня на неделе, а не шесть; но это вполовину уменьшит мой доход.

Я с жалостью смотрела на него.

— Но Чед… это означает, что весь твой доход… Не знаю, но тебе придется долгие-долгие годы выплачивать эти ужасные долги. Я понимаю, что это не мое дело, но ведь ты сделал, что мог? Не думаю, что на тебе лежат какие-либо юридические или моральные обязательства…

Он протестующе поднял руку, чтобы остановить меня. Лицо его было бесстрастным.

— Я обещал. Плохо это или хорошо, но я обещал — и конец разговору.

— Прости. Мне не следовало вмешиваться.

— Тебе не в чем извиняться. — Лицо его обрело прежнее дружеское выражение, и когда я взглянула на него, на нем была чуть заметная насмешливая улыбка, которую я уже хорошо изучила. — Но не все потеряно, — продолжал он. — Я долго думал, что предпринять, чтобы играть на большие ставки, чем позволяет устав клуба, но это требует иного подхода.

— Ты можешь рисковать большими ставками? — спросила я. — Я знаю, ты говорил мне, что некоторое время математический расчет сохраняет преимущество перед удачей. Но сможешь ли ты бороться судьбой на протяжении длительного периода?

— У меня достаточные резервы, чтобы противостоять всем возможным атакам Леди Судьбы, — сказал он, — а также справляться с такими ситуациями, когда меня подводит неопытный партнер. Кстати, я вспомнил: позавчера ночью я играл с превосходным партнером, новым членом моего клуба и твоим знакомым.

— Моим? — Я была изумлена.

— Да. Эксцентричный полковник, так сказать, твой крестник: дворецкий Кейси.

— Боже мой, а разве полковник — тоже профессиональный игрок?

— Не совсем, просто достаточно квалифицированный игрок, к тому же богатый, чтобы делать высокие ставки, когда ему вздумается сыграть.

— Он играет так же хорошо, как и ты?