– Ну, вот теперь вам известно, как я потерял свою дорогую жену, сэр, – с сарказмом сказал он. – Я бы никогда, вероятно, не нашел ее, если бы мистер Кэррадайн, хирург, который лечит больных на островах, не приехал на Ямайку и не встретился мне в клубе. Один или два раза он был моим гостем в Диаболо-Холле. Он рассказал мне странную историю о шхуне под именем «Кейси», с командой, состоявшей всего лишь из полукитайца и девушки-кули. Казалось, они много лет бороздят на своей шхуне Карибские воды, а однажды они привезли на Ла-Фасиль смертельно больного человека, да еще в разгар урагана. – Оливер остановился и пожал плечами. – Но здесь мне нечего вам поведать: вы знаете эту часть истории лучше, чем я. Больного звали Сэм Редвинг. Шхуна с китайцем пропала. Девушка, которую знали как Кейси, притащила больного в больницу, где мистер Кэррадайн прооперировал ему аппендицит. Девушка говорила на пиджин или креольском, но среди всех ее убогих пожиток был браслет, золотой браслет с амулетом, переделанным из золотой монеты. Когда девушка спала, оправляясь от выпавших невзгод, одна из святых сестер показала браслет Кэррадайну. Он сказал мне, что оборотная сторона амулета имела герб и дату 1794. Я понял, что уже видел это: подобную монету показывали мне вы, Локхарт.
Оливер глядел на Чеда с ненавистью.
– Вы показывали мне монету Марии Луизы и говорили со мной об «Альмиранте». Вы были якобы заинтересованы в финансовой поддержке проекта по поиску золота, а затем исчезли, черт побери, без всяких с вашей стороны объяснений.
– Будьте добры, воздержитесь от брани в присутствии этой леди, Фой, – холодно сказал Чед.
Оливер рассмеялся и посмотрел на меня:
– Вы имеете в виду – этой женщины-кули? Конечно, моя дорогая: я узнал о вас всю правду, поехав на Ла-Фасиль. Из обрывков сведений было легко сложить всю картину. Дэниел Чунг со своей лодкой пропал в ту ночь из Очо Риос, и там полагали, что он погиб. Но ведь вы вместе с ним бежали в море, так? Вы оба выжили, оба поменяли свои имена и имя судна. – Он вновь посмотрел на Чеда. – Монахини поведали мне, что Сэм Редвинг отправил ее в Англию в сопровождении одной из сестер их ордена, Клэр. Две недели назад я посетил монастырь ордена, и после разговора с сестрой Клэр уже было нетрудно навести справки, я обнаружил, что девушка-кули вновь стала молодой леди и живет со своими друзьями возле Гринвичского парка. – Оливер метнул на меня взгляд и облизал губы. – Агент, которого я нанял, за несколько дней узнал все об агентстве Блэкхит, о мисс Лайзе Локхарт и ее брате, об их друге Сэме Редвинге, о мисс Кейси Браун, которая стала миссис Локхарт, и о тех игорных вечерах на высокие ставки, которые вы здесь организуете. Вы все еще будете отрицать, что эта женщина, называющая себя Кейси Браун, является моей женой?
– Я и не отрицал этого, – задумчиво проговорил Чед. – Я только сказал, что Кейси не осознает этого, потому что потеряла память, и что я не знал всей этой предыстории, потому что не узнал в ней молодой девушки, которую встретил несколько лет тому назад. А теперь я бы желал знать конкретно: для чего вы пришли сюда, Фой.
– Для чего? – вспылил Оливер, и я видела, как забился пульс у него на виске. – Я пришел за моей женой, разумеется!
– Она не вернется к вам ни при каких обстоятельствах. Вам известно почему.
Рот Оливера скривился.
– Закон принудит ее. Может быть, вы оба и избежите обвинения в намеренном двоеженстве, но закон заставит ее вернуться ко мне… и восстановит мои супружеские права.
– Разве вы не предпочтете ей приблизительно сто тысяч золотых монет Марии Луизы, Фой?
– Что? – Смесь недоверия и жадности мелькнула в глазах Оливера.
– Должно быть, вы догадались, что Дэниел Чунг, искусный ныряльщик, нашел затонувшую «Альмиранту». Вот почему у Кейси оказалась монета в виде амулета, который он изготовил для нее, и от него же она узнала точное местонахождение затонувшего судна. По причине, которая вас, Фой, не касается, это сокровище было отдано Дэниелом Чунгом мне. А теперь я готов предложить его вам, при условии, что вы освободите Кейси от супружеских обязанностей.
Оливер, казалось, перестал дышать. После длительного молчания он сказал:
– Вы достанете эти монеты для меня? В течение нескольких последующих месяцев?
– Да. Если вы подпишете заверенный документ о том, что сведения о нашем незаконном повторном браке останутся неразглашенными, а также о том, что вы аннулируете свой брак.
В комнате повисла тишина. Мне казалось, что воздух заряжен грозовым электричеством. Оливер задумался.
– Сто тысяч золотых монет? – наконец произнес он.
– Приблизительно. Один из шести сундуков, очевидно, разбился.
Оливер задержал взгляд на мне и усмехнулся.
– Предположим, я откажусь от вашего предложения? Предположим, я настаиваю на том, чтобы вернуть Эмму домой?
– В таком случае я убью вас, Фой. – Это было сказано спокойно и даже мягко, но достаточно уверенно. – Если будет нужно, я убью вас, и пусть меня повесят. Можете не сомневаться во мне.
Оливер отступил, и его лицо стало серым от страха. Я сама была поражена и повернулась к Чеду. И вновь я увидела лишь один его глаз с опущенным веком, но у меня перехватило дыхание: во взгляде Чеда была нешуточная угроза, а тонкий шрам заметно побелел.
Оливер замахал руками, будто хотел прогнать наваждение.
– Не говорите глупостей. Хорошо, я принимаю предложение, но есть детали, которые необходимо уточнить перед подписанием документа. Когда мы для этого встретимся?
– Послезавтра, в субботу, в десять часов утра, в кабинете моего адвоката. Контора «Фолей и Пэрджитер» в Блэкхите. Будут присутствовать моя сестра и мистер Редвинг. Вы можете привести с собой своего представителя. – И Чед позвонил в колокольчик.
– Прекрасно. – Оливер, не взглянув на меня, взял с кресла перчатки и шляпу. – В десять часов утра, в субботу.
Вошел Диммок.
– Проводите мистера Фоя, пожалуйста, – приказал Чед.
Дверь за ними закрылась. Я не могла унять дрожи и едва удерживалась, чтобы не разрыдаться. Чед задумчиво сказал:
– Я уверен, что друзья Сэма были правы. Этому человеку очень нужны деньги, причем много денег. Тем лучше для нас.
– Для нас? – Я приложила ладони к щекам, не сумев оправиться от шока. – Для меня – да, Чед. Но… но ты отдал все свое состояние! Бог мой, ты не должен был этого делать. Я могу где-то скрыться, где он не найдет меня, убежать…
– Прекрати, прекрати сейчас же, – Чед нежно взял меня за руки. – Это было для тебя худшим испытанием, чем ураган, Кейси, но ты держалась великолепно, и теперь, по крайней мере, ты знаешь правду. Человек, который погиб, был камердинером Фоя, и никакого подозрения не упало ни на Дэниела, ни на тебя. – Он взглянул на каминные часы. – Я должен идти к гостям. Если бы здесь была Лайза, чтобы приглядеть за тобой… Ты должна пойти к себе и лечь, может быть, тебе станет лучше. Я сам здесь справлюсь.
Да, мне хотелось бы, чтобы рядом была Лайза, но больше всего я бы желала, чтобы Чед держал в тот момент меня в объятиях и утешал, как в ту ночь, когда мне приснился кошмар. Я с усилием улыбнулась и сказала:
– Нет, я не лягу, я только и буду, что переживать все вновь. Лучше я буду выполнять свои обязанности, как всегда.
Он вновь смерил меня своим странным взглядом, который я никогда не могла понять.
– Ты уверена в себе? Ты очень бледна.
– Я выпью шерри – и румянец вернется. Я не подведу тебя, обещаю.
– Ну ладно. Поговорим обо всем завтра, – улыбнулся он.
– Чед, – спохватилась я. – Спасибо тебе огромное за то, что ты сделал сейчас для меня, за то, что не позволил Оливеру приблизиться ко мне, за то, что отстоял меня, и за все, что ты сказал. Но ты… ты ведь угрожал ему, и меня это напугало. Ты не должен рисковать собой из-за меня. Ты обещаешь?
Он исподлобья поглядел на меня, нахмурился и покачал головой.
– Это невозможно, Кейси, милая. Ты – моя инвестиция, а я обязан защищать свои инвестиции.
– Да. Конечно. Это другое дело, – кивнула я, едва сдерживая слезы.
Довольно странно, но я без труда делала то же, что обычно. Для меня было не только облегчением приступить к обязанностям. Я обнаружила, что за делами позабыла о только что пережитом шоке. Когда я подошла к одному из столов, за которым играли в вист, чтобы принять заказы, навстречу мне поднялся полковник Браун.
– Этот человек по фамилии Фой – в комнате для покера? – спросил он.