Казалось, время остановилось, и наступила вечность, но Ульяна вернула молодых людей на землю.
– Ну что поедем? – спросила она, потирая ладони под потоком теплого воздуха.
– Показывай, куда, – переводя взгляд с Ренаты на дорогу и включая зажигание, сказал Алекс.
– Вот, сначала прямо, потом… – подавшись вперед, тараторила Ульяна.
А Рената отвернулась к окну, чтобы не ловить на себе пристальные взгляды. Она очень надеялась, что ему тоже не хочется с ней разговаривать. Ведь последние слова, что она слышала: «Больше не попадайся мне на глаза». Рената надеялась, что, высадив Ульяну, они расстанутся ко взаимному удовольствию. Конечно, сейчас уже не получится совсем не встречаться, но Рената очень рассчитывала, что эти встречи будут насколько возможно редкими.
– Вот этот подъезд, – отвлек ее от размышлений голос Ульяны.
– Здесь? – останавливаясь, уточнил Алекс.
– Ага. Ну, до встречи? – Ульяна уже подхватила сумку, чтобы выйти, но потом обернулась и поцеловала его в щеку.
Рената вздрогнула и резко отвернулась. Почему-то стало так неловко, будто она подсматривала через замочную скважину за тем, что вовсе не предназначено для ее глаз.
– До завтра, – помахала ей на прощание подружка.
– Угу, – прощаясь, Рената несколько раз сомкнула и разомкнула ладонь. Дождалась, пока Ульяна скроется в подъезде и повернулась к водителю. – Спасибо, что подвезли, дальше я сама.
– Не так быстро… Рената. Верно? – в зеркале заднего вида сверкнули карие глаза. – И не делай вид, что ты меня не узнала.
Рената собралась открыть дверцу, но с негромким щелчком сработала блокировка.
– Я же сказал – не так быстро, – прищурившись сказал Алекс, выезжая из двора.
Глава 13. Выяснение отношений
Он свернул в первый же попавшийся по дороге карман и остановился. Все еще не снимая блокировки, повернулся к пассажирке и обхватил подголовник.
– Ну здравствуй, Ре-на-та, – по слогам произнес Алекс.
Сейчас никто не мешал разглядывать девушку, и он беззастенчиво этим пользовался.
Без яркого вечернего макияжа и в дневном свете Рената выглядела очень юной, совсем девчонкой, и Алекса прошиб холодный пот.
– Тебе сколько лет? – выпалил он раньше, чем смог подумать.
– Сесть боишься? – Рената смерила его насмешливым взглядом. – Не переживай, я уже большая девочка. Но если будешь продолжать удерживать меня силой, то значительно приблизишь эту перспективу.
Ее слова утешали слабо – это сейчас она «большая девочка», а когда кувыркалась с ним в постели Макса? Подведет его эта малолетка под монастырь. Вот не зря хотел держаться от нее подальше.
Размышлял Алекс и все равно не мог перестать рассматривать Ренату.
– А тогда сколько было? – снова выпалил он не в силах отвести взгляд от шелковистой гладкости щеки и влажно поблескивающих губ – при воспоминании об их мягкости и податливости в горле пересохло, а сердце забилось чаще. Между тем глаза продолжали жить собственной жизнью и бесстыдно шарили по телу девушки, стараясь рассмотреть все, что скрыто тканью, а память услужливо подсовывала картинки стонущей под его руками девушки.
– Я же сказала, живи спокойно, – снова усмехнулась Рената. Если это все, что он хотел узнать, то все не так уж и страшно. Она старалась не замечать того, как сильные пальцы сжимают подголовник сиденья и оставляют на коже глубокие вмятины. Смуглые пальцы на светлом фоне – это было слишком чувственно, слишком эротично, слишком… знакомо. И Рената снова почувствовала как они обхватывают грудь, сжимают соски, и вздрогнула от скрутившей живот судороги. – Если это все, что тебя беспокоило, то выпусти меня, – стараясь освободиться, избежать искушения, она снова толкнула дверь. Но та и не думала открываться.
Рената подняла вопросительный взгляд и непроизвольно сжала подушку сиденья. Алекс выглядел слишком напряженным, слишком нервным, а потому – опасным.
– Слушай, ты вроде приличная девушка, раз дружишь с Янкой. Я не могу понять, объясни мне, что может двигать такой девушкой, как ты, чтобы прыгать в постель первого встречного?
– А тобой? – густые ресницы вспорхнули, и Алекс снова попал в мягкий плен бархатного взгляда. – Ты же меня знал не больше, чем я тебя, но тебе это не помешало. – Рената прищурилась, и завораживающая притягательность исчезла. Осталась только ядовитая насмехающаяся девчонка. Та самая, что использовала его с циничностью прожженной сердцеедки.
– Я мужчина! – возмутился Алекс. – А ты девушка! К тому же еще и девственница!.. Была, – осекся он под насмешливым взглядом.
– И в чем принципиальная разница? – Рената вопросительно вздернула бровь. – И да, еще раз – спасибо за помощь. Я рада, что в тебе не ошиблась. Надеюсь, что с Янкой ты так же нежен, как был со мной.
С клацаньем сомкнулись зубы, а на челюстях заиграли желваки – до чего же эта девка бесстыдная. И притягательна. Странной, порочной сексуальностью, попав под воздействие которой хоть раз, больше не забудешь, не освободишься.
– Раз тебе так понравилось, может, повторим. Так сказать, закрепим результат? – взгляд Алекса задержался на резко вздымающейся и опадающей груди. Там, где ткань не прилегала к коже, можно было рассмотреть тонкое кружево черного бюстгалтера. Видение того, как смуглые, четко выраженные ореолы просвечивают сквозь кружево, а яркие напряженные соски стараются освободиться от стесняющей их ткани, заслонило все, и Алекс с трудом сглотнул, смачивая пересохшее горло.
Он даже не понял, что произошло, только щека начала пылать да в ушах оглушающе звенело.
Недоуменно посмотрел на Ренату – черные глаза сверкали не хуже молний.
– Долго думал, прежде чем предложить? – шипела она разъяренной кошкой. – Забыл, что встречаешься с моей подругой? И думаешь, что я буду с тобой спать?
– Я все ей объясню… – начал было он и, отклонившись, перехватил занесенную девичью руку.
– Только попробуй ей что-нибудь сказать! – уже не шипела, а рычала Рената. – Она же влюбилась! Ты что не видишь? Только попробуй разбить ей сердце, и точно сядешь, а Милка будет свидетелем, как ты меня спаивал. К тому же, я все равно не буду с тобой, – в приливе вдохновения сочиняла она. – У меня есть парень. У нас с ним все прекрасно. Мы любим друг друга.
– Почему же тогда не обратилась к нему, раз у вас все хорошо? – сильные пальцы отпустили запястье и стиснули хрупкое девичье плечо.
Рената хлопнула ресницами и постаралась отстраниться, когда прозрачно-карие глаза оказались непозволительно близко. Слишком близко, чтобы сохранять спокойствие и держать лицо.
Но Алекс не пустил. До боли сжимая тонкую руку, он всматривался в непроглядную черноту.
Наверное, Яна прибавила температуру в печке, потому что стало очень жарко, а цитрусово-древесный запах духов Ренаты стал почти осязаемым и, обволакивая легкие, проникал в кровь.
Медленно, словно вопреки своему желанию, Алекс опустил глаза и остановился на плотно сомкнутых пухлых губах, даже уловил сладковато-малиновый аромат блеска. Он манил коснуться, попробовать на вкус, напоминая, насколько горяч ее рот, шелковист и проворен язык. Еще мгновение, и Алекс снова ощутит все глубину и страсть ее поцелуя, разбудит нетерпеливое желание, увидит затуманенный похотью взгляд. Ее порочность и бесстыдство в проявлениях и требованиях ласки.
Все это возбуждало ну хуже виагры, и сносило крышу почище неразбавленного виски. Дыхание стало прерывистым, а сердце отбивало рваный ритм.
Он уже мысленно раздевал ее. Прямо здесь, на заднем сиденье, разводил стройные бедра и брал ее совершенное тело. До синяков целовал нежную шею, впивался пальцами в упругую грудь, а девушка изгибалась под ним, помогая проникнуть глубже, и на каждый толчок отвечала стонами наслаждения.
– Потому что пожалела его, не хотела доставлять проблем, – отрезвляя, бросила ему в лицо Рената. – Неприятную часть лучше переложить на незнакомца. А с любимым человеком просто получать удовольствие, – раз за разом словно окатывала ледяной водой. – А сейчас, если не выпустишь меня, то я позвоню в полицию и скажу, что ты силой меня удерживаешь.
– Дрянь, – Алекс оттолкнул ее, и Рената откинулась на мягкую спинку. – Встречаешься с одним, спишь с другим, – он встряхнул рукой, словно испачкал пальцы. – Ты Янке и в подметки не годишься.