Дебора Смит - Змей-искуситель

— Я знаю, кто вы такой, полковник, и ваша репута-ция мне известна. Но вы не сможете запугать меня или мою мать.

Якобек негромко ответил:

— Мистер Тэкери, нам с вами необходимо побесе-довать наедине, прежде чем вы сделаете поспешные вы-воды обо мне и моих намерениях.

Он произнес это очень спокойно, но от такого спо-койствия у меня волосы на затылке зашевелились. Я уви-дела, как напряглись его мускулы, как тело приняло боевую стойку, и быстро вмешалась:

— Вы не будете ни о чем говорить без меня! Вам по-нятно?

Якобек на секунду перевел на меня взгляд, нахму-рился.

— Я приехал не для того, чтобы причинить боль ва-шему сыну. Даю вам слово. Я приехал, чтобы получить ответы на некоторые вопросы. И убедиться в том, что Эдди в безопасности.

— Отлично. Но давайте договоримся: никаких кон-фронтации между вами и моей семьей.

Он еле заметно кивнул, я вздохнула с облегчением, но тут вмешалась Эдди:

— Ники, прошу тебя, не говори мне, что мама и папа послали тебя за мной и ты согласился. Только не ты! Ты не можешь быть с ними заодно! Что ты собираешься сделать? Призовешь меня к порядку? Будешь обращать-ся со мной как с ребенком, которого необходимо спас-ти? Прочтешь мне нотацию?

— Я приехал, чтобы убедиться, что с тобой все в по-рядке. Только и всего.

— Со мной все в порядке. Это ответ на твой вопрос.

— Ты кажешься мне больной и напуганной. Твой поступок не имеет смысла. Я только хочу убедиться, что тебя не… принудили.

— Принудили? — Дэвис говорил очень тихо. — Вы обвиняете меня…

Эдди примирительно коснулась его руки и снова по-смотрела на Якобека.

— Ники, в жизни каждого человека наступает пере-ломный момент. В такую минуту все то, что ему говори-ли о нем самом и его месте в жизни, вдруг оказывается неподходящим. В такую минуту умный человек вдруг понимает, что пора выбирать другую дорогу. Именно это я и сделала, Ники. Я приняла твердое решение оста-вить позади ту жизнь, которая не была моей.

— Твои родители никогда не заставляли тебя жить отраженным светом.

Эдди грустно усмехнулась:

— Что ты, Ники, конечно, заставляли. Ребенок не способен убежать от такого яркого сияния, какое окру-жает их.

— Они делали все, чтобы защитить тебя.

— Я знаю. Именно поэтому я всегда чувствовала себя как птица в клетке.

— Но это все равно не объясняет, зачем тебе было бежать сюда с Восточного побережья, чтобы агенты сек-ретной службы следовали за тобой по пятам. Ради чего? Неужели вы с мистером Тэкери не могли сесть в само-лет и навестить его мамочку?

— Мать, — строго поправила я. — Его мать.

Якобек изумленно посмотрел на меня, а Дэвис сде-лал шаг вперед.

— Эдди устала от того, что о каждом ее шаге докла-дывают родителям. Никто из взрослых детей президен-тов США за последние пятьдесят лет не находился под таким пристальным наблюдением, как она!

— Мир уже не так безопасен, как раньше, мистер Тэкери.

— Моя мать шпионит за мной, — объявила Эдди. — Ты знал об этом, Ники?

Якобек насупился.

— Твоя мать иногда бывает слишком крутой, но она слишком достойная женщина, чтобы… — Он осекся, хмурясь еще сильнее. — У твоей матери есть все основа-ния, чтобы тревожиться о тебе и принимать меры.

— Ники, только не говори мне, что все началось в тот день, когда нас пытались убить! Я годами слышала об этом, но не думаю, что это ее извиняет. Она стала жест-кой, злой, мелочной, Ники! Все эти годы, пока отец под-нимался по политической лестнице, я видела, как мама становится все более саркастичной, менее гибкой. Но в ней проснулся настоящий тиран, когда мне исполни-

лось восемнадцать, а папа стал президентом. За послед-ние три года все инстинкты защиты моей матери видо-изменились, теперь они направлены исключительно на то, чтобы удержать папу и меня в своей власти.

— Эдвина хотела только, чтобы вы оба были в без-опасности, — упрямо повторил Якобек.

— Ладно, хватит. Если ты не хочешь меня слушать — не надо. Могу сказать только одно: я была вынуждена совершить подобный поступок, чтобы убежать от нее. И я думаю, папа меня поймет.

— Может быть, да, а может быть, и нет. — Якобек посмотрел на Дэвиса: — Пока что, мистер Тэкери, вы должны многое мне объяснить.

— При всем моем уважении, сэр, я ничего не дол-жен объяснять. То, что сделали мы с Эдди, это наше су-губо личное дело. Она хочет, чтобы вы уехали.

— Этого не будет.

— Нет, будет!

Я решила, что пора вмешаться, и встала между ними.

— Дэвис, этот человек приехал поговорить. Он пред-ставляет семью Эдди, и ты должен относиться к нему с уважением. Эдди, я знаю, что ты очень сердита на свою мать и не в состоянии сейчас мыслить здраво, но ты не можешь отказаться выслушать того, кого она посла-ла. — Я заговорила громче: — И больше никаких ульти-матумов! Здесь только я принимаю решения!

Эдди покачала головой. В ее глазах заблестели слезы, когда она снова посмотрела на Якобека. Я ни секунды не сомневалась в том, что она с нежностью относится к этому крупному, устрашающему на вид мужчине, кото-рого родители послали за ней. Был ли он убийцей? Ве-роятно. Но еще этот Якобек умел укрощать пчел. А для этого необходима доброта.

— Ники, мне жаль, но ты не скажешь мне ничего такого, чего бы я не знала, — Эдди вытерла глаза. — Я ни-куда с тобой не поеду и даже не буду продолжать этот разговор. Я вижу, что тебе непонятны мои мотивы, и ты уверен, что я совершила глупость, только потому, что это на меня не похоже. А в таком случае нам действи-тельно не о чем говорить. — Она развернулась и вышла из амбара.

Ник Якобек направился за ней следом, но Дэвис, сжав кулаки, преградил ему дорогу.

— Эдди просила вас оставить ее в покое. А теперь я вас об этом прошу.

— Мистер Тэкери…

— Прекратите разговаривать со мной свысока! Я не отступлю!

Якобек поднял левую руку и направил указательный палец в побелевшее лицо Дэвиса. Это был почти эле-гантный угрожающий жест, но Дэвис мгновенно взо-рвался. Я попыталась перехватить его, когда он ринулся на Якобека, занеся руку для удара, но не успела. Ник Якобек легко ухватил его за запястье, развернул и от-пустил. Дэвис, спотыкаясь, полетел на сложенные кор-зины, разметал их и рухнул лицом на земляной пол ам-бара.

У меня потемнело в глазах, дыхание перехватило. Якобек посмотрел на меня. В его глазах не было жесто-кости.

— Простите. Я не хотел и не хочу причинять боль вашему сыну.

— А вы думаете, я вам это позволю? — Покопавшись в кармане джинсов, я вынула маленький перочинный ножик с перламутровой рукояткой, который всегда но-сила с собой. Ухватившись одной рукой за рубашку Яко-бека, я помахала трехдюймовым лезвием у него перед глазами. — Только троньте его еще раз, и я выпотрошу вас, как курицу!

Разумеется, я не напугала его своим смешным но-жичком. Черт побери, я не заметила в глазах Якобека и намека на страх! Но уважение в его взгляде было.

— Тогда вы должны его успокоить.

— Я сам могу успокоиться, — сказал Дэвис. — Глина во рту — это отличное успокоительное.

Он сел среди корзин. Его лицо было выпачкано крас-ной грязью. Из носа текла кровь. Внезапно его взгляд метнулся к дверям амбара.

— Со мной все в порядке! — хрипло крикнул он.

Мы с Якобеком развернулись одновременно и уви-дели стоящую там Эдди, побелевшую, как полотно, схватившуюся за живот.

— Как ты мог так поступить с ним, Ники? — Она пошатнулась и упала на колени.

— Эдди! — закричал Дэвис.

Он подобрался к ней, сел рядом и обнял за плечи, придерживал ее лоб одной рукой. Эдди вырвало водой.

— Черт возьми, — выругался Якобек чуть слышно. — Я не знаю, как вести себя в такой ситуации.

— Вы в этом не одиноки, — призналась я. — Я не больше вашего понимаю, что происходит и почему.

Дэвис поднял голову и крепко прижал к себе Эдди.

— Мы поженились весной, — сказал он. — Эдди ждет ребенка. Она на третьем месяце.

Золотисто-синий осенний закат опустил туманную Дымку на горы Чочино, Большая Челюсть и Аталук. Вскоре туман заполнил всю Долину, заставляя агентов секретной службы ежиться и превращая их в призрачные тени. Дэвис и Эдди заперлись в спальне наверху, откуда они оба — по моему совету — звонили родственникам и друзьям, сообщая о состоявшемся бракосочетании и бу-дущем ребенке. Ошеломленная Мэри Мэй сидела в моем офисе за домом, принимая звонки от ошарашенных Макгилленов и Тэкери. Логан водил Люсиль по нашим коммерческим зданиям; она осматривала нашу систему защиты, делала записи и пыталась не показать виду, на-сколько увиденное ее впечатляет. Бэби Хаш сидела с Мэри Мэй в офисе, слишком изумленная, чтобы иг-рать. Она только завороженно слушала и смотрела. Да я и сама еще не совсем пришла в себя.