На пороге стоял Питер, он еще не видел Франчески и разговаривал со слугой.
— Гер ван Девентер ждет меня. — Тут он заметил Франческу, и на его лице появилось удивление, сменившееся радостью.
Франческа с сожалением подумала, что если бы она захотела, то между ними могли бы возникнуть серьезные отношения. Когда слуга ушел, чтобы доложить о приходе Питера, девушка стала объяснять причину своего присутствия в доме ван Девентера.
— Мне очень жаль, Питер, но я не могу прервать работу и встретиться с тобой сегодня. Я здесь, чтобы успеть закончить портрет за пять недель, поэтому нельзя терять ни минуты.
Прежде чем Питер успел ответить, из другого конца зала раздался голос Людольфа:
— Я совсем не хочу стать причиной вашего разочарования, Франческа. Гер ван Дорн — желанный гость в моем доме. Я приглашаю его пообедать вместе с нами. Таким образом, вам все же удастся встретиться.
Питер и Франческа ждали совсем другого, но молодой человек принял любезное приглашение Людольфа. Затем Франческа ушла в мастерскую, а Питер отправился с Людольфом в сад. В мастерской девушка одела рабочий халат и подошла к окну. Мужчины о чем-то оживленно спорили, стоя на лестнице, ведущей на выложенную камнем террасу. По жестикуляции Людольфа было понятно, что ему не нравится расположение клумб и лужаек. Питер согласно кивал головой, делая какие-то пометки у себя в книжечке, которую он перед тем достал из кармана. Иногда он сам показывал в том или ином направлении. Когда к ним подошел главный садовник, Людольф ушел в дом. После короткого разговора садовник тоже ушел, и Питер остался один.
До сих пор широкополая шляпа скрывала его лицо, но теперь Питер поднял голову и посмотрел прямо на ее окно. Как будто кто-то невидимый подсказал ему, что Франческа стоит у окна и наблюдает за ним. Ведь Питер не знал, где расположена мастерская, и не видел, как девушка поднялась наверх. Он помахал Франческе рукой, и она ответила на приветствие, а затем вернулась к мольберту. Питер должен был заниматься своей работой, а она — своей.
Через некоторое время девушка улучила момент и снова подошла к окну. Питер опустился на колено возле клумбы с розами и изучал почву на ней. В этот момент в мастерскую зашел Людольф. Он ничего не сказал и не спросил, почему Франческа прервала работу, а просто сел на свое место. Они договорились, что Людольф будет позировать, как только у него появится свободная минута.
— До обеда осталось полчаса, — сказал Людольф, устраиваясь поудобнее на своем стуле. — Я подумал, что вас устроит, если я приду и посижу здесь.
— Для меня даже несколько минут очень важны, — ответила Франческа, беря в руки другую кисть.
Перед приходом Людольфа она дорабатывала мелкие детали на заднем плане. Людольф одевал черный с золотом костюм только тогда, когда мог позировать достаточно долго, но его шляпа постоянно находилась в мастерской. Он надел ее и принял нужную позу.
Когда подали сигнал к обеду, они вместе спустились в столовую. Сибилла оставила Амалию и тоже пришла вниз, где первая увидела Питера, который рассматривал роспись на обитых шелком зеленых стенах.
— Добрый день, Питер. И вы здесь!
— Меня пригласили к обеду.
— Забавно, — озорно хихикнула Сибилла. — Мы снова будем сидеть рядом?
Но на сей раз затея Сибиллы не удалась. Людольф сел во главе стола, Франческа заняла место по его правую руку, а Питер — рядом, с ней. Сибилла уселась напротив Питера, который подмигнул ей с довольным видом. Стол был слишком широк, и проказница никак не могла дотянуться под ним до Питера. Сибилла не могла этого пережить, пока не глотнула немного вина. Она всегда отличалась болтливостью, а сегодня ей просто не было удержа. В присутствии Питера она чувствовала себя гораздо свободнее, чем с Людольфом и сестрой.
Франческа заметила, что Людольф никогда не возражал против болтовни Сибиллы. Он всегда смеялся ее шуткам и даже спорил с ней по каким-то пустякам. Сибилла вела себя очень игриво, когда чувствовала внимание со стороны мужчины.
У Питера не было возможности поговорить с Франческой наедине. Когда они встали из-за стола, Сибилла повела его к Амалии, которая хотела обсудить с ним план сада.
— Мне бы хотелось, чтобы вы сделали для меня укромный уголок, — обратилась Амалия к Питеру.
Сегодня ей было лучше, и она сидела в кресле у окна, что бывало очень редко. — Я не выходила на улицу с прошлого лета, потому что мне негде укрыться в саду от ветра.
— Я уже об этом подумал, мадам. — Питер стал показывать Амалии, где он собирался сделать небольшую беседку. Она заметно оживилась, когда молодой человек заговорил о чуть покатой террасе без ступенек, о стенах и кустах, которые будут защищать от ветра, и о тенистых деревьях. Сибилла с удивлением слушала, как хорошо Питер продумал все нужды больной и беспомощной женщины. По его замыслу беседка должна была находиться рядом с домом, но, несмотря на это, Амалия могла найти там уединение. Больная женщина слушала Питера с большим удовольствием.
— План замечательный, — сказала она, сжав худенькие руки. — И когда это все будет готово?
Питер слегка наклонил голову.
— Это зависит от того, одобрит ли мой план ваш супруг. Если он со мной согласится, то беседка для вас будет сделана в первую очередь.
При упоминании имени Людольфа лицо Амалии помрачнело, и она с достоинством ответила:
— Я очень ценю ваше внимание, — затем она сменила тему и заговорила с Питером о его доме в Амстердаме.
Когда Питер вышел из комнаты Амалии, Сибилла отправилась вместе с ним, чтобы провести его по запутанным коридорам. Прервав на полуслове болтовню девушки, Питер спросил, где находится мастерская Франчески.
— Наверху, — ответила Сибилла, но сейчас туда нельзя. Гер ван Девентер снова ей позирует, и он не захочет, чтобы вы отнимали у Франчески драгоценное время. Он очень деловой человек.
Питер нахмурился.
— Неужели ваш отец не возражает, чтобы сестра проводила столько времени наедине с ван Девентером?
Сибилла рассмеялась.
— А почему он должен возражать? Фрау ван Девентер всегда дома. Я тоже все время здесь. В мастерскую постоянно заходят слуги, они приносят кофе и закуски. В любом случае, когда Франческа уедет в Делфт, ей придется вести самостоятельную жизнь и подчиняться только правилам, указанным в договоре с Вермером. Отец знает, что она очень разумная девушка и всегда сможет о себе позаботиться, иначе он ее не выпустил бы из дома.
— И когда же она уезжает?
Сибилла задумалась.
— Через десять дней. Перед ее отъездом Людольф устроит банкет. Он пригласил отца и меня с сестрами. А вы не хотели бы туда прийти? — сказала она, поддразнивая Питера.
— Только в том случае, если справа от меня сядет Франческа, а слева — Алетта, — в тон Сибилле ответил Питер.
Девушка откинула назад головку и весело рассмеялась.
— Вы все не можете забыть обед у нас дома? Вас так приятно дразнить, Питер! Вам просто повезло, что я не хочу выходить за вас замуж!
Они продолжали обмениваться шутливыми замечаниями, пока не подошли к выходу. Попрощавшись с Сибиллой, Питер пошел по улице, ведущей к дому Виссеров. Сибилла была слишком болтлива, и он не стал ей рассказывать, зачем идет к ее отцу. У Питера было дело, которое он хотел решить с Хендриком с глазу на глаз.
Увидев гостя, Грета широко улыбнулась. Когда Питер сказал, что хочет поговорить с Хендриком, она покачала головой:
— Гер Виссер сейчас занят. У него в мастерской натурщик, и господин никого не станет принимать. Я говорю правду, — виновато сказала Грета, как будто бы Питер помнил их первую встречу. — Может быть, вы можете подождать? Барышень нет дома, но я приготовлю чай. — Грета выжидательно смотрела на гостя, надеясь, что он примет ее приглашение.
— Спасибо, Грета. Я зайду в другой раз. Завтра к геру Виссеру придет натурщик?
Грета задумалась, подсчитывая, сколько дней хозяин работал над портретом сборщика налогов.
— Трудно сказать. Несколько дней натурщика не было. Возможно, сегодня у мастера Виссера последний сеанс.
— Попробую зайти к нему завтра.
Если бы Питер не назначил на сегодня еще одну встречу, он бы непременно остался пить чай с Гретой и дождался бы Виссера. Его дело не терпело отлагательства. Нужно было поговорить с отцом Франчески как можно скорее. Времени до ее отъезда оставалось совсем немного. Несмотря ни на что, Питер хотел иметь возможность навещать девушку в Делфте.