Яну часто приходилось уезжать из дома по делам, так как на жизнь он в основном зарабатывал не живописью, а торговлей картинами. Однажды Франческа поинтересовалась о причинах такого решения.
— Как вы уже могли убедиться, я пишу очень медленно, — ответил Ян. — Но даже если бы я и работал быстрее, мои картины пользуются спросом только в Делфте. Понятия не имею, почему. Однако я не жалуюсь на судьбу. Все мои картины сразу же находят покупателей. Мой сосед, гер ван Битен, хозяин пекарни, приобрел несколько картин, а у книгоиздателя Якоба Абраханса Диссиуса их целая коллекция. Если не ошибаюсь, двадцать. Мне всегда предлагают хорошую цену, гораздо выше той, которую я бы мог получить в городах, где меня никто не знает. Однако у меня есть влиятельный покровитель в Антверпене. Я никогда не продаю свои картины де Хартогу, потому что в Амстердаме он заработает на них всего несколько гульденов.
Франческа знала, что в тот же день, когда Ян закончил «Любовное письмо», картину купил гер Диссиус. Уж не потому ли, что Ян слишком медленно работал и всегда имел множество жаждущих покупателей в Делфте, его картины не получали широкого признания, которое Вермер, несомненно, заслужил. Будет интересно поговорить об этом с Виллемом, когда он наконец появится в Делфте.
Ян делал наброски для новой картины, сюжетом которой снова должно было стать письмо. Он рисовал Катарину в различных позах и, недовольный результатами работы, комкал и выбрасывал неудачные, по его мнению, наброски. Франческа попросила разрешения взять несколько себе, и Ян не возражал. Девушка выбрала три великолепных рисунка, которые Вермер по ее просьбе подписал.
Франческа повесила рисунки у себя в спальне, разместив их на некотором расстоянии от своего собственного наброска с изображением Питера. Когда Франческа уходила из дома, то прятала портрет Питера в шкатулку, опасаясь, что Гетруд разорвет его, если догадается, кто на нем изображен.
Каждый день Франческа с нетерпением ждала письма из дома. Она знала, что вестей от Питера не будет. Если бы только она могла предположить, как все обернется, то написала бы Питеру более подробное первое письмо. Но в тот первый вечер в доме Гетруд девушка была слишком удручена и не могла предусмотреть все неприятности, которые готовила ей фрау Вольф.
Дни Франчески состояли из света и теней. В доме у Вермеров она проводила счастливые часы и с тяжелым сердцем возвращалась к Гетруд, где коротала мрачные и унылые вечера.
Когда работа в мастерской была закончена, девушку часто приглашали остаться и поужинать у Вермеров. Катарина добилась на это согласия Гетруд. После ужина Франческа помогала укладывать младших детей и играла в карты со старшими дочерьми Яна и Катарины. Иногда они музицировали. Гостью нисколько не удивляло, что в этом доме музыку любили так же, как и живопись. В Голландии занятия музыкой и пением всегда поощрялись.
Вечером Ян всегда провожал свою ученицу до дома Гетруд. Часто к ним присоединялась уставшая от дневных забот Катарина. Во время этих прогулок Франческе рассказывали о достопримечательностях Делфта. Гетруд и Клара тоже выводили девушку на прогулки или в церковь, но их общество сильно тяготило Франческу и не шло ни в какое сравнение с компанией Яна и Катарины.
Однажды вечером Франческа с радостью нашла в серебряной чаше долгожданное письмо из дома. Его написала Алетта и передала с одним из знакомых. Франческу охватила страшная тоска по дому. Оставшись одна, она вытерла струившиеся из глаз слезы и стала читать письмо. Алетта сообщала все семейные новости. Хендрик почти вылечил руки, и подвижность пальцев полностью восстановилась. Мария хвасталась, что вылечила его своими снадобьями, однако делала это в отсутствие Хендрика из боязни, что в следующий раз тот откажется их принимать. Сам Хендрик считал, что вылечился работой. Он получил два заказа на картины с историческим сюжетом, а Людольф купил «Портрет сборщика налогов», хотя и заплатил за него весьма скромную сумму. Самой приятной новостью было то, что Хендрик бросил азартные игры. Он по-прежнему встречался по вечерам с приятелями, но домой приходил трезвым. Поэтому кредиторы не стояли толпами у их порога, и жизнь шла своим чередом. Далее Алетта писала: «Несколько раз я видела Питера. Не знаю, что заставило тебя изменить свое первоначальное решение и отказаться от встреч с ним в Делфте, но как бы там ни было, он совсем от этого не в восторге. Мы с радостью получили от тебя весточку. Кстати, Сибилла просит меня напомнить, чтобы ты в следующий раз непременно описала ей одежду фрау Вермер. Это письмо отвезет в Делфт наш сосед гер Зегерс, но у него не будет времени ждать ответа. Надеюсь, что наш следующий посланник привезет от тебя письмо. Мы все страшно по тебе скучаем, особенно отец, который долгое время пребывал в мрачном настроении, прочитав твое письмо. Он все время печется о твоем благополучии».
Прочитав письмо Алетты, Франческа задумалась. Значит, ее описание прикованного к жердочке щегла не оставило отца равнодушным. Когда же он отменит эти глупые правила? Девушка с болью подумала о разочаровании, которое пережил Питер. Что он о ней подумает? Ей просто необходимо как-то с ним связаться. Может быть, рассказать все Алетте и попросить ее поговорить с Питером? Однако Франческа подумала, что Алетта может встать на ее защиту и поссориться с отцом, а этого ей совсем не хотелось. И все же другого выхода не было. Несмотря на поздний час, Франческа сразу же написала Алетте, умоляя сестру не сердить отца и в крайнем случае обратиться за помощью к Сибилле.
Франческа уже собиралась лечь спать, когда кто-то постучал во входную дверь. Окно спальни было открыто, и девушка выглянула, чтобы посмотреть на позднего гостя. В дом Гетруд все время приходили и уходили какие-то люди, но лишь однажды Франческа столкнулась лицом к лицу с одним из гостей. Этот человек приехал из Утрехта, и они перекинулись несколькими фразами, когда он покидал дом, а Франческа собиралась к Вермерам в сопровождении Клары. Хотя Гетруд всегда заявляла, что живет очень скромно, ее слова не соответствовали действительности. Франческе казалось, что Гетруд выставляла напоказ свою бедность, имея весьма солидный доход. Возможно, ее постояльцы были очень щедры. Иначе, как можно было объяснить дорогие платья Гетруд, великолепные вина и прекрасную еду? Только на собрания комитета по благотворительности Гетруд одевала скромное черное или серое платье, но и они были сшиты из самого лучшего материала.
Франческа отправилась бы спокойно спать, если бы не услышала приглушенные сердитые голоса снизу. Комната Франчески находилась на третьем этаже, и шум снизу не должен был доходить сюда, но в старинном доме Гетруд, вероятно, имелась полая стена или большая щель в штукатурке. Очень часто, когда на первом этаже хлопала дверь, Франческа подскакивала в постели, думая, что это где-то совсем рядом. Девушка не могла различить слов, да ей этого и не хотелось, однако голос Гетруд звучал резко и визгливо, а незнакомец что-то сердито ей отвечал. Может быть, он не заплатил в прошлый раз, и Гетруд не хотела пускать его на ночлег? Гетруд перешла на крик и Франческа различила обрывки фразы: «… она запомнит твое лицо, дуралей!» После этого ссора продолжалась еще несколько минут, а затем Гетруд оставила пришельца и удалилась в спальню. По стуку ее каблуков было понятно, что гнев Гетруд не утих.
Обычно Франческа никогда не смотрела в окно, когда слышала рано утром, что из дома выходит очередной гость. Однако сегодня она изменила этому правилу. Когда постоялец вышел из дома и перешел на другую сторону улицы, она узнала в нем того самого человека из Утрехта, с которым говорила во время его первого приезда в дом Гетруд. Вероятно, сегодня он собирался уехать более ранним дилижансом, иначе ему просто не удалось бы выйти из дома. Вряд ли он хотел избежать встречи с Гетруд, так как она всегда была на ногах и торопилась взять с постояльцев плату до их отъезда.
Франческа глубоко задумалась над услышанным. Почему Гетруд так рассердилась из-за того, что кто-то мог запомнить лицо постояльца? Ведь не Франческу же она имела в виду? И почему это было так важно? Если она хотела, чтобы ее гостей никто не видел, не нужно было брать на квартиру постороннего человека, так как нежелательная встреча могла состояться в любой момент. Было ясно одно: если вчерашний инцидент был для Гетруд вполне обычным делом, значит, ее отношения с постояльцами были более близкими, чем она утверждала, Франческа нахмурилась. Ведь Гетруд не присутствовала при ее разговоре с человеком из Утрехта, значит ей обо всем донесла Клара. Это представляло маленькую безобидную Клару совсем в ином свете. Она была шпионкой Гетруд, о чем Франческа раньше не подумала. Ей казалось, что Клара передает их разговоры Гетруд, чтобы та могла побольше узнать о Франческе и ее семье. Какое счастье, что можно отдохнуть от этой парочки и все забыть в доме у Вермеров!