Морин Чайлд - Зов наслаждений

Надежда забрезжила было в душе Джой, но тут же померкла, потому что Сэм продолжил:

– Услышав крик Холли, я понял, что обманываю себя, – горько проронил он. – Однажды я уже потерял семью. Я не хочу испытать подобную боль еще раз. Вы с Холли должны уехать.

– Но если мы уедем, – напомнила она, – ты все равно нас потеряешь.

Он молча уставился на нее. У него не было ответа на этот вопрос, и они оба знали об этом.

– Да, но вы будете в безопасности и я не стану сходить с ума от тревоги всякий раз, когда вам понадобиться куда-то поехать.

– Стало быть, ты забудешь нас, – вслух размышляла Джой. – Тебе будет все равно, как мы живем, все ли у нас в порядке, счастливы ли мы.

– Я этого не говорил. Я могу просто поставить заслон и не думать о вас.

– Да, ты мастер ставить заслоны, – согласилась она.

– Это дар, – усмехнулся он.

– Значит, мы уедем, а ты снова погрузишься в пучину одиночества в своей золотой клетке? – Она обвела рукой роскошную гостиную. – Но как бы прекрасна она ни была, это все равно клетка, Сэм.

– Ну это уж мое дело, – огрызнулся он.

Но Джой и не думала сдаваться.

– Это не только твое дело, это касается и меня, и Холли. Она сказала мне, что попросила тебя стать ее папой. Неужели это для тебя ничего не значит?

– Это для меня всё, – прогремел он полным злости и отчаяния голосом. – Мне очень трудно отвергнуть вас обеих.

– Тогда не делай этого.

– Я должен.

Ярость клокотала в груди Джой, и она не выдержала:

– Как только я могла полюбить мужчину настолько упрямого, что он не видит дальше собственного носа?

Он вздрогнул:

– Кто говорит о любви?

– Я, – огрызнулась она, испепелив его свирепым взглядом. Она не собиралась щадить его чувства. Если уж он решил ее бросить, как в свое время ее бросил Майк, бросили приемные родители, пусть знает правду.

– Я тебя люблю.

– Прекрати, – сказал он.

Джой подавила горький смешок. Ну не идиот ли он? Отвергать любовь, которую не всем дано испытать.

– Что ж, прекрасный совет. Пожалуй, так и поступлю.

Он схватил ее за руку и развернул к себе:

– Черт бы тебя побрал, Джой. Я прямо тебе сказал, что не гожусь в мужья.

– Да, наверное, я паршивый слушатель, – сказала она, выдернув руку и отвернувшись, чтобы он не заметил навернувшиеся на глаза слезы. Не хватало еще разреветься перед ним.

– Вероятно, я была сражена твоей харизмой и теплым приемом, – съязвила она.

Он нахмурился:

– Но твоя доброта к Холли, твое чувство юмора, твой поцелуй, твои прикосновения в конце концов сделали свое дело. И я влюбилась в тебя, Сэм. И с этим ничего не поделаешь.

Он провел рукой по лицу, будто хотел стереть ее слова и чувства.

– Тебе не нужно любить меня, Джой. – Это были убийственные для нее слова, но это было правдой. – Я не хотел причинить тебе боль.

– Я верю тебе. Но, когда ты кому-то небезразличен, ты невольно причиняешь боль. Это жизнь. Если ты не любишь меня, полюби другую, – сказала она, и эти слова разрывали ее сердце на мелкие кусочки. – Но прекрати прятаться в этом дворце призраков.

– Мне нравится моя жизнь.

– Нет, – возразила она полным слез голосом. – Это не жизнь. Это жертва.

Сэм запустил руки в шевелюру и дернул себя за волосы.

– О чем это ты, черт возьми?

Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и ровным голосом начала:

– Ты отгородился от мира, чтобы наказать себя за то, что выжил. То, что произошло с твоей семьей, – ужасно. Я представить себе не могу, какую боль тебе пришлось пережить. Но ты жив, Сэм. Твое добровольное затворничество ничего не изменит. Оно не вернет тебе семью.

Его лицо напряглось и превратилось в бесстрастную маску.

– Ты думаешь, что я сам об этом не знаю? – Он нервно мерил шагами гостиную. Затем остановился напротив нее. В его глазах плескались гнев и боль. – Ничто не вернет их. Но ничто не изменит и того, почему они погибли.

– О чем ты? – непонимающе переспросила она.

– Ты знаешь, почему я повез вас с Холли к Кейси?

– Конечно. Моя машина не завелась.

– Потому что я отвинтил крышку трамблера.

Джой окончательно была сбита с толку.

– Зачем тебе это понадобилось?

Он горько вздохнул, проведя рукой по лицу:

– Я не мог позволить тебе вести машину в снегопад.

– Сэм…

Пляшущие языки пламени озаряли застывшее лицо Сэма. Его глаза затуманились. Он вспоминал прошлое.

– У меня был большой и серьезный заказ. Я должен был закончить картину в срок. – Он отвернулся от Джой и, положив руки на каминную полку, уставился на огонь. – В тот выходной был семейный ужин, и Дэни разозлилась, что я отказывался ехать. Я предложил ей взять Илая и поехать на ужин, пообещав присоединиться, как только закончу работу. – Он повернулся и взглянул на Джой: – Дэни ехала по трассе на приличной скорости, когда сдулось переднее колесо. Она не справилась с управлением, вылетела на встречку и столкнулась с грузовиком. И она, и Илай погибли на месте.

Сердце Джой разрывалось от боли, но она не двигалась, давая ему возможность высказаться до конца.

– Если бы за рулем был я, все могло бы сложиться по-другому, но я об этом никогда не узнаю. Я предпочел работу семье и потерял их. Ты спросила меня как-то, почему я перестал рисовать. Именно потому, что считал работу более важным делом. Теперь я не рисую, никуда не выхожу, не…

– Не живешь, – закончила Джой за него. – Думаешь, Дэни хотела, чтобы ты отрешился от всех и всего и провел оставшуюся жизнь отшельником?

– Нет, конечно, – огрызнулся он.

– Тогда в чем смысл этого самобичевания? – спросила Джой, подходя ближе. – Если бы ты был в той машине, ты тоже мог погибнуть.

– Ты этого не знаешь.

– Но и ты этого не знаешь, вот в чем проблема.

Снаружи завывал ветер, и сегодня эти звуки казались особенно громкими, будто даже дом переживал за происходящее расставание.

Джой предприняла еще одну отчаянную попытку.

– Моя малышка любит тебя, я тебя люблю. Неужели ты так легко можешь отказаться от нас?

Их взгляды скрестились.

– Я уже сказал тебе, что готов был рискнуть, но, когда Холли поранилась, мое сердце остановилось.

– Дети есть дети, они падают, получают ссадины и шишки, Сэм, – пыталась урезонить его Джой. Но по его глазам было видно, что он уже принял решение. Джой проиграла. – Мы теряем тех, кого не хотим терять. Но жизнь продолжается, Сэм.

– Возможно, – сказал он тихо, – но не для меня.

Следующие несколько дней Джой посвятила работе. Спрятав боль под маской безразличия, она занималась обновлением сайтов своих постоянных клиентов. Еще она готовила различные блюда для Сэма и замораживала их. Что бы ни случилось после ее отъезда, голодным он не останется.

Будь на то ее воля, она ни за что не покинула бы этот дом. Она пыталась бы день за днем достучаться до Сэма. Но одно дело – рисковать собственными чувствами, и совсем другое – ставить под удар Холли. Ее дочка и так уже без ума от Сэма. Чем дольше они будут оставаться у него в доме, тем сильнее Холли привяжется к нему, и тем горестнее будет расставание. Джой не хотела увозить отсюда Холли с разбитым сердцем.

Она будет скучать по этому дому, размышляла Джой, пакуя вещи Холли. Выглянув в окно, она увидела, как Холли и Сэм устанавливают в лесу очередной домик для фей. Сэм по-прежнему проводил с малышкой довольно много времени, и за это она любила его еще сильнее.

Что до нее, она почти не разговаривала с Сэмом с того памятного вечера, когда выясняли отношения. Они избегали друг друга, а когда встречались, то делали вид, что все нормально. Им не хотелось расстраивать Холли.

Сегодняшнюю ночь они уже проведут во Франклине.

– Слава богу, что Бадди завершил ремонт в квартире, – пробормотала Джой, заканчивая складывать в чемодан одежду Холли.

Затем она прошла на кухню и составила для Сэма список заготовленной впрок еды, которую она положила в морозилку. До возвращения Кей ему должно хватить.

Интересно, будет ли он по ней скучать? Будет ли вспоминать их совместные ужины втроем в столовой? Их посиделки у камина в библиотеке? Или он запретит себе вспоминать и ее, и Холли, как запретил себе думать о погибших жене и сыне?