— Маша, быстрее зажигай свечу! — скомандовала княжна, повернувшись к горничной, стоявшей наготове у печки. Маша мгновенно запалила фитиль, поставила свечу на стол, и женщины сели рядом на диван.
В соседней комнате застучали сапоги, и дверь отворилась. Первым вошел Арман, а за ним плотный мужчина с открытым мужественным лицом в черном с золотом роскошном мундире, выглядывающем из-под плотного плаща.
— Ваше высокопревосходительство, позвольте представить вам мою невесту мадемуазель Элен Черкасскую, ее отец, светлейший князь Черкасский, скончался, так же как и ее матушка, кроме меня у моей невесты никого нет. — Арман повернулся к Елене и продолжил:
— Дорогая, позволь тебе представить маршала Нея, он приехал передать мне от государя почетнейшее задание. Завтра в бою я буду в одежде императора отвлекать на себя внимание неприятеля, и поскольку я не знаю, вернусь ли я живым, мы не можем больше откладывать свадьбу и сегодня же вечером поженимся. Маршал Ней согласился быть свидетелем на нашей свадьбе.
Маркиз смотрел на Елену умоляющим взглядом, прося поддержать его.
— Рада знакомству, ваше высокопревосходительство, — приветствовала Елена маршала и присела в низком реверансе.
— Для меня большая честь, мадемуазель, быть свидетелем на свадьбе у нашего героя-полковника и такой красавицы, как вы. — Маршал Ней поклонился Елене и продолжил: — Я уже отправил людей в свой лагерь за кюре, часа через три его привезут. Вам достаточно времени, чтобы приготовиться к венчанию?
Елена молча поклонилась, она была настолько поражена, что не знала что сказать. Девушка подняла умоляющие глаза на Армана, он кивнул ей, поняв недоумение и противоречивые чувства, терзающие ее.
— Дорогая, сейчас я провожу маршала и вернусь к тебе.
— До встречи, мадемуазель, — маршал Ней поклонился Елене и направился к двери, маркиз вышел за ним.
Арман вернулся через четверть часа, он прошел в комнату, где, прижавшись к теплому боку печки, сидела Елена. Увидев маркиза, Маша вышла из комнаты, оставив хозяйку наедине с молодым человеком.
— Элен, ситуация коренным образом изменилась. Русские войска в двадцати верстах отсюда перекрыли дорогу на Польшу. Завтра будет тяжелейший бой, в котором император будет прорываться на запад. Его жизнь драгоценна для Франции, он должен уйти в прорыв живым. Когда-то давно я сказал генералу Бонапарту, подобравшему голодного мальчика-изгоя и давшему ему новую судьбу, что отдам за него жизнь, если потребуется. Вот этот час настал. Я буду в шинели императора и в его черной треуголке, которые знает весь мир, отвлекать на себя внимание преследователей.
Он сел рядом с девушкой на диван, взял ее руку и прижал к своей щеке.
— Дорогая, я не вернусь из этого боя, и я должен защитить вас своим именем. Маршал Ней сразу после свадьбы переправит вас к своей супруге, которая с женами нескольких других высокопоставленных военных ждет армию в Борисове. Я напишу завещание, и маршал вместе со свидетельством о венчании заверит и его. Он не только очень могущественный человек, но еще и человек отчаянной храбрости и безукоризненной чести, он обещал мне не только благополучно доставить вас во Францию, но и защищать ваши права, в том числе и на мое наследство после моей смерти. Сейчас для нас это единственный выход. Прошу вас, обвенчайтесь со мной.
— Арман, я благодарна вам за честь и понимаю, что остаюсь в отчаянном положении, но я не могу принять ваше предложение, я беременна.
Выговорив это, Елена опустила глаза, не в силах встретиться взглядом со своим рыцарем, но теплые руки приподняли лицо девушки, и печальные черные глаза заглянули прямо в ее душу.
— Не нужно думать, что в моем отношении к вам что-то изменится, сейчас война, каждый миг счастья, похищенный у нее, может так и остаться единственным, полученным до смерти. Вы уверены, что ждете ребенка?
— Да, уже уверена, срок — два месяца. — Елене было стыдно говорить о таких вещах с мужчиной, но она чувствовала себя обязанной маркизу, поэтому решилась рассказать о своей самой сокровенной тайне.
Арман знал, что через несколько часов он погибнет, изменить уже было ничего нельзя, и сейчас все его чувства были обострены до предела. Все мелочи жизни отошли на задний план, у него уже не было ни самолюбия, ни гордости, они ушли вместе с временем, отпущенным ему судьбой, в его душе остались только два чувства — любовь и честь, и оба эти чувства требовали защитить хрупкого белокурого ангела от всех невзгод мира, а теперь он должен был спасти и еще неродившегося ребенка, не допустить, чтобы малыш пережил те ужасы и беды, через которые пришлось пройти ему самому. Он защитит их обоих после своей смерти гордым именем, и маленький человек, который придет в жизнь после его гибели, передаст новым поколениям древнее имя его рода. Нежное лицо Марии-Симонетты встало перед его мысленным взором, мать улыбнулась ему и ласково погладила по щеке. И тогда он принял решение и повернулся к Елене.
— Элен, вы сделали меня самым счастливым человеком: мой род не угаснет вместе со мной, и имя, которому уже шесть веков, будет жить дальше. Господь услышал мои молитвы, и мой двоюродный брат, погубивший всех моих родных, не получит ничего. Одну половину состояния я завещаю вам, а вторую получит малыш. Я назначу маршала Нея моим душеприказчиком, и ни один волос не упадет ни с вашей головы, ни с головы этого ребенка. Прошу вас, примите мое предложение.
Широко распахнутыми глазами смотрела Елена на своего верного рыцаря, щемящая нежность к этому замечательному человеку затопила ее душу. Сейчас она была готова отдать все, чтобы сделать его счастливым, пусть на несколько часов.
— Хорошо, я согласна, — тихо сказала Елена, — если таково ваше желание и вы принимаете меня такой, как есть, я буду вашей женой.
Арман поцеловал ей руку и вышел в соседнюю комнату, забрав единственную свечу. Он открыл конторку, стоящую около окна, и нашел в ней бумагу и перья, а в пузырьке, закрытом притертой пробкой, было немного чернил. Он начал писать завещание. Суть его была проста. Маркиз оставлял половину своего имущества жене, а вторую половину ребенку, который мог родиться после его смерти вне зависимости от того, будет это мальчик или девочка. В том случае, если ребенок умрет раньше своей матери, все имущество, полученное им от отца, должно было отойти к Элен. Душеприказчиком он назначал маршала Нея.
Пока маркиз писал завещание, Елена лежала в темной комнате, размышляя, как странно повернулась ее жизнь. Еще утром она не знала, что делать: ведь она не замужем, и тетушка вполне могла отказаться принять ее беременную, чтобы не марать репутацию семьи. А ее бедный ребенок обречен был носить клеймо незаконнорожденного, а теперь Арман давал малышу свое благородное имя и хотел оставить им свое состояние.
А что она скажет Александру, когда они встретятся? Если они вообще встретятся… Неизвестно, что будет после войны. Нет, рисковать благополучием малыша Елена не могла. Ребенок должен иметь достойное имя, если это невозможно в России, пусть это будет во Франции, она все сделает, чтобы ее малыш занял подобающее положение в обществе. Может быть, Бог послал ей ребенка, потому что больше мужчины в ее жизни не будет, а она посвятит себя сестрам и малышу.
Арман вошел со свечой в спальню княжны. Он присел на край кровати невесты и прочитал ей завещание. На глаза Елены навернулись слезы.
— Мой дорогой друг, вы уходите на смерть, скажите мне, что я могу сделать для вас? — девушка уже рыдала.
— Выполните мою последнюю просьбу: когда малыш родится, если это будет девочка — назовите ее именем моей матери, у нее было два имени — Мария и Симона, выберите любое из них, а если будет мальчик — назовите его как меня.
Маркиз обнял девушку и стал целовать ее заплаканные глаза.
— Тише, дорогая, не нужно плакать, сегодня ночью исполнится самое заветное мое желание — вы станете моей женой, пусть всего на несколько часов, но я умру счастливым. Я полюбил вас с первого взгляда, а теперь люблю безмерно. Мне повезло, что так сложилась жизнь, при других обстоятельствах вы бы не вышли за меня.
Елена подняла к жениху заплаканное лицо и, обняв за шею, прижалась к нему. Арман наклонился к ее губам и коснулся их легким поцелуем. Девушка ответила ему и почувствовала, как теплая волна поднялась внутри нее, и сердце забилось чаще. Что это было — благодарность или страсть? Но весь мир теперь был для нее сосредоточен в этом мужчине, который так любил ее и который завтра должен был умереть.