— Прости… — Даниил изобразил смущение, — Ты такая… я не смог сдержаться… Я бы с удовольствием сейчас унёс тебя на край света…
— Только после собеседования в кабинете худрука… — она кокетливо закусила нижнюю губу, — Не забывай, что сейчас будет решаться наша творческая судьба…
— А нетворческая?..
— А нетворческая… — Анжела притворно вздохнула, — А как же Любаша?..
— Никакой Любаши больше нет…
— Нет?..
— И не было…
В этом районе уже давно не ремонтировали дороги, и часто попадающиеся на пути выбоины были до краёв заполнены дождевой водой. Обычно Люба перешагивала эти дыры, но сейчас она их совершенно не замечала — слёзы застали глаза, но, даже если бы и не они, она всё равно не разбирала бы дороги. Обида, боль, отчаяние — всё схлестнулось в один большой комок, и этот комок давил изнутри, разрывая душу на тысячи лоскутков…
Даниил… Даня… что же он наделал?! Такого просто не могло быть!.. Она же так его любит!..
Любила…
Нет, любит. Любит давно… С того самого дня, как в первый раз увидела в их молодёжной студии при доме культуры, куда он пришёл около года назад. Даниил… В первый момент она не поняла, что удивило её больше — его ослепительная внешность или редкое в их небольшом городке имя.
«Какой красивый мальчик…»
Это были слова Галины Геннадьевны — руководителя студии, всю свою жизнь посвятившую работе с молодёжью.
Люба весь вечер не могла отвести от Даниила взгляда — его карие, в длинных ресницах, глаза смотрели из-под полуопущенных век завораживающе, а пухлые, чувственные губы вечно пребывали в лёгкой полуулыбке…
Петь Даниил почти не умел, но напрочь сразил своей внешностью и обходительными манерами и Галину Геннадьевну, и преподавателя по вокалу, которая тут же предложила ему дополнительные занятия — в отличие от других участников студии, молодой человек не имел никакого музыкального образования, и к пению ранее отношения не имел. Забота «вокалистки» принесла свои плоды — у парня оказался неплохой тенор, и уже спустя полгода было решено составить мужской дуэт с участием самого Даниила и другого «студиота», как их называл худрук дома культуры, Ильи.
На репетициях, при виде смазливого парня, млели все — и девчонки, и более взрослые дамы. Но двадцатилетний Даня ни на кого не обращал своего мужского внимания, и все решили, что у него уже есть подруга.
Этой весной, уходя на «летние каникулы», все участники студии собрались в кафе. Люба даже не ожидала, что Даниил пойдёт её провожать…
«Б…дун», — сказала её мать, Тамара Васильевна после первого знакомства с дочкиным женихом. Люба тогда даже поругалась с родительницей, защищая своего любимого парня.
Любаше было пятнадцать лет, когда она влюбилась в первый раз, но та любовь продлилась недолго — после нескольких неумелых поцелуев влюблённые напрочь разругались, и с тех пор девушке никак не везло в сердечных делах — то ли оттого, что парни попадались «не те», то ли по причине её излишней, как говорили подружки, целомудренности… Так или иначе, она не раз убеждалась на своём примере, что слова матери о том, что «все мужики — кобели, и что им надо только одного», справедливы: практически все парни уже на втором свидании были не прочь затащить её в постель, и по этой причине ни с одним из них третьего свидания так и не состоялось. Секса ради любопытства Люба не признавала, а по любви не получалось ввиду отсутствия этой самой любви.
Даниил оказался исключением. Он не тянул Любашу в постель… Вернее, не тянул открыто. Поэтому, когда они, якобы случайно, оказались у неё дома одни, она даже не стала сопротивляться… Да и как можно сопротивляться, если он — вот такой… единственный на свете?! И она его любит… И он клянётся ей в любви!.. В её двадцать лет Даня стал её первым мужчиной…
Она навсегда запомнила его изумлённые глаза…
«Урод!..»
…Люба уже сворачивала к своему дому, когда вспомнила, что мать сегодня выходная, и при виде зарёванной дочери обязательно будет выпытывать причину слёз.
«Говорила же, что он — б…дун!»
Нет, сейчас нельзя домой… Мать не успокоится, пока не вытянет из неё все жилы. Свалить всё только на неудачу с конкурсом не получится — Тамара Васильевна слишком хорошо знает свою младшую дочь! Монотонный монолог длиной в целую вечность будет обеспечен — мать обязательно вспомнит и её самовольное решение окончить местный лесной колледж, после которого так и не удалось найти работу по специальности, и непослушание в ответ на материнские уговоры «бросить это пение, которое не приносит никакого дохода, а только забирает время», и её поступление на должность горничной в гостиницу, вопреки материнскому совету «пойти и выучиться на парикмахера… а что, всегда будешь с куском хлеба»… Про отношения с Даниилом лучше не говорить, но не получится… Мать сразу всё поймёт.
Нет… Домой нельзя…
Постояв несколько секунд, Люба резко развернулась и почти побежала в противоположную сторону. Вера, сестра, вот кто сейчас сможет хотя бы выслушать, не читая нотаций.
Она всегда была самой лучшей подругой…
Вера. Она, как никто другой, поддерживала Любашу, когда та в десять лет пошла учиться в музыкальную школу. Удивительно, но мать прислушалась к старшей тринадцатилетней дочери, и творческая судьба Любы была решена. Девочка замечательно пела… Класс скрипки и вокал — окончив «музыкалку», Любаша остановилась на пении… Она пела сольно и в составе школьного хора, с одинаковым удовольствием. Позже, повзрослев, пришла в молодёжную студию дома культуры, и вот уже три года считалась настоящей «звёздочкой», завоёвывая первые места на местных конкурсах вокалистов, участвуя в концертных программах и праздничных представлениях.
Люба вспомнила, как она радовалась, узнав, что в их области пройдёт ежегодный всероссийский конкурс молодых талантов! Она не сомневалась, что пройдёт первый отборочный тур и попадёт на второй — уже на областном уровне… А там, кто знает?..
Но ожиданиям не суждено было сбыться. Она уже несколько раз замечала, какие взгляды бросает эта змея Анжелка на её Даню… И, что страшнее всего, Даня тоже проявляет к ней довольно искренний интерес… Да, Люба давно это заметила. Ещё в сентябре, когда они вновь встретились в студии. Репетиции Даниила и Анжелы были в разное время… Но, придя в дом культуры, Люба застала там их обоих… Что-то невнятно объяснив, Даниил тут же сослался на необходимость появиться на работе и тут же умчался в свой магазин бытовой техники, где работал менеджером. Стараясь заглушить подозрения, Любаша в тот раз всё списала на случайность… и, как оказалось — зря.
Эта змея Анжелка давно положила глаз на Даниила… Вокальные данные у неё не ахти какие, но должность мамы, работающей начальником отдела в управлении культуры, открывала перед ней все двери… И не только перед ней.
Не устоял Даня… Купился на возможность пробиться на конкурс… Ну, конечно! Чем ещё могла взять его эта зараза?!
«Уроды…»
…Веру она заметила издалека, ещё подходя к дому сестры — та шла с противоположной стороны, буквально волоча за руку свою двухлетнюю дочь. Ускорив шаг, Люба встретилась с ними у подъезда.
— Чего ревёшь? — не глядя на сестру, Вера сдвинула брови и поджала красивые губы.
— Серёга дома? — вместо приветствия, та в очередной раз всхлипнула и вытерла мокрые глаза.
— Нет… — Вера медленно покачала головой, — Он тебе нужен?
— Я к тебе…
— Что случилось? — Вера впервые повернула голову в сторону сестры, — Чего ревёшь-то?
— Дома расскажу… Пойдём?..
— Ну, пойдём, — молодая женщина кивнула, затем, повернувшись, довольно грубо крикнула маленькой дочке, — Давай, вперёд!.. Домой идём, слышала?!
Опустив голову, девочка покорно засеменила рядом.
Поднявшись на третий этаж, Вера открыла квартиру и, впустив дочь и сестру, захлопнула дверь.
— Ну, рассказывай, — устало опустившись на диван, она вытянула вперёд уставшие ноги.
Жаловаться Люба не умела, поэтому весь её горестный рассказ уложился в несколько предложений, перебиваемых всхлипами.
— Я знала, что он — козёл… — сразу уловив, что неучастие в конкурсе на фоне измены любимого парня лопается как мыльный пузырь, Вера потянулась за пачкой сигарет, — Только тебе не говорила.