Джоанна вздохнула и поспешила вернуться в настоящее, поскольку солнце слегка подернулось облаками и освещение стало более мягким, добавив пейзажу красоты. Отойдя немного назад, она взглянула на холст и осталась довольна увиденным. Это была пьета с изображением матери, с обожанием и умилением глядевшей на младенца в своих руках. И эта пьета, как с гордостью подумала Джоанна, вряд ли бы огорчила брата Майкла.
От созерцания своей новой картины ее отвлек счастливый смех, раздавшийся на веранде. Джоанна повернула голову и увидела Гая с абсолютно мокрой крошечной Флорентиной на руках. За ним следовал Мило, тащивший за руку двухлетнего Майкла, причем и тот и другой вымокли где-то не менее, чем Флорентина. Шествие замыкал Боско, который произвел целый дождь брызг, завиляв вымокшим хвостом.
– Что вы такое натворили? – удивленно спросила Джоанна, расплываясь в широкой улыбке.
– Видишь ли, дорогая, мы спустились к реке, – начал объяснять Гай, поправляя волосы и брызгая вокруг не многим меньше, чем Боско.
– А Боско прыгнул в воду, и мне пришлось прыгнуть за ним, – продолжил за отца Мило. – Увидев это, то же самое сделал Майкл, потому что он всегда все за мной повторяет. Папе пришлось его вытаскивать.
– На берегу осталась одна Флорентина. Ей это, конечно, не понравилось, и она подняла ужасный крик. Вот мы и решили искупаться все вместе, – завершил рассказ Гай и, слегка наклонившись, поцеловал Джоанну в голову. – Не беспокойся, в самом деле все было не так драматично, как звучит. Мы плескались в самом мелком месте.
– Я не беспокоюсь, – сказала Джоанна, поворачиваясь к нему лицом. – Я вообще теперь никогда не беспокоюсь. Достаточно и Банч, которая волнуется всегда и за всех.
– О боже! – встрепенулся Гай. – Пойду-ка я лучше умою и вытру детей, пока она не вернулась с рынка, иначе мне не поздоровится. Иной раз мне кажется, что в Англии, на моей территории, все-таки было лучше. Там она проявляла по отношению ко мне хотя бы формальные признаки уважения.
– Не волнуйся, я как раз готова тебе помочь, – сказала Джоанна. – Мои занятия живописью на сегодня закончены.
Гай посмотрел на картину.
– Она становится все прекрасней, – сказал он. – А ведь когда я тебя впервые увидел, мне и в голову не могло прийти, что ты увлекаешься живописью. Ты сама для меня выглядела тогда так, будто явилась из другого мира. Что ты теперь обо всем этом думаешь, моя сладкая?
– Ничего, – ответила Джоанна. Не оглядываясь, она нашла его руку и сжала сильно-сильно, словно передавая этим маленьким жестом свою большую любовь. – Вообще ничего.