Уинстон Грэм - Белла

— И ты хочешь заниматься торговлей углём?

— Нет, — поморщился Валентин. — Хочу вклиниться в торговлю с Ирландией. Сейчас монополия у Падстоу.

Клоуэнс встала. Комната была слишком мала, чтобы шагать взад-вперёд, но ей требовалось пару минут подумать.

— Стивен как-то сказал, что в Падстоу ирландцев больше, чем в Рослэре.

Валентин рассмеялся.

— Попроси приятеля Ходжа от своего имени уладить дело с Беннетами. Надеюсь, получится договориться в пределах трехсот гиней, потому что, по моим расчетам, мне предстоит потратить еще около двухсот, чтобы закончить постройку и подготовить корабль к выходу в рейс.

— Да, — задумчиво протянула Клоуэнс.

Валентин ненадолго задержал на ней взгляд.

— Я редко вижу тебя в Нампаре в последнее время. Ты прямо-таки влюбилась в свой домишко в Пенрине.

— Ох, иногда я наведываюсь в Нампару.

— Скажи-ка, твое нежелание ездить туда как-то связано с возможным присутствием в Нампаре вдовы Джереми?

Она покраснела.

— Дело не в моем желании или нежелании. Просто у меня хватает забот с двумя кораблями.

Валентин пристально смотрел на Клоуэнс.

— Знаешь ли, Кьюби очень приятная молодая особа. Когда-то я чуть не женился на ней.

— Да ты что! — Клоуэнс для разнообразия позволила себе иронию.

— Но когда все это было? Сколько прошло — четыре, пять лет? А кажется, что давным-давно. В любом случае, все в далеком прошлом. Что было, то прошло, и так далее.

— Валентин, — сказала Клоуэнс, — не вижу причин не продавать тебе люггер, если ты хочешь купить. Лишние деньги мне не помешают.

— Прекрасно.

И тут она решила его уколоть:

— Надо же, я удивлена.

— Чем?

— Ну... ты женат на даме с деньгами. Не знала, что тебя интересует покупка корабля. У тебя новая шахта. Ты уже обсудил это с Селиной?

— Она пока ничего не знает. — Брови Клоуэнс поползли вверх. — Кузина, я человек предприимчивый. И пусть, как ты говоришь, Селина дама с деньгами, у нее две падчерицы на выданье, и ее возможности не безграничны. Так что я предпочитаю принимать решения самостоятельно.

Похвальный настрой, но звучало бы убедительней, не будь тон таким ироничным.

— Отлично, — переменила тему Клоуэнс. — Ходж в море, но завтра появится. Как только я с ним увижусь, попрошу отправиться к Беннетам и всё обсудить. Хочешь нанять их, чтобы корабль достроили по их техническим требованиям?

— Может, мне захочется кое-что переделать, но пусть они этим займутся, если сойдемся в цене.

Клоуэнс снова поднялась, Валентин тоже встал и направился к двери.

— И последнее, Валентин. Надо бы переименовать «Леди Каррингтон», если ты не против. Может, назвать «Леди Селина»?

— Я подумаю над этим, — ответил Валентин.

На следующей неделе в Нампару прибыл неожиданный гость. Точнее сказать, неожиданным он был для всех, кроме Изабеллы-Роуз.

К тому времени Изабелле-Роуз исполнилось шестнадцать — почти семнадцать, как она предпочитала говорить. За три года, прошедших после Ватерлоо, она вытянулась и стала больше походить на отца крупным носом и высокими скулами. Однако в целом, и внешностью, и по характеру, она оставалась столь же женственной, особенно ее красила стройная, но крепкая фигура. Изабелла-Роуз рассталась с некоторыми детскими привычками, но не растеряла энтузиазм, удовольствие от жизни и, вопреки общим ожиданиям, тягу к Кристоферу Хавергалу.

Эти двое почти не виделись со времени их расставания в конце 1815 года, но в апреле этого года Белла снова его встретила, когда Росс поехал по делам в Лондон и взял ее с собой. Они продолжали слать друг другу письма едва ли не каждую неделю. Как только гость спешился, осторожно вытащив из стремени ножной протез, Белла выбежала из дома и обняла Кристофера. Демельза, которая отвлеклась от разговора с Гарри, увидела из окна полное отсутствие приличествующей сдержанности с обеих сторон. Белокурые усы Кристофера по-прежнему были на месте, но шевелюра теперь стала короче, чем в армии.

Он получил работу в лондонском Сити у Натана Ротшильда, а значит, и его устойчивое финансовое положение, однако он не был евреем, а потому вряд ли мог рассчитывать на продвижение по службе. Наблюдая за ним, Демельза понимала, что надо держать материнский инстинкт в узде. Невзирая на привлекательную внешность и искушенность Кристофера, Демельзе всегда казалось, что ему одиноко в мире. Она знала, что мать его умерла, а отец отверг. Кристофер не говорил о своей семье. А сейчас, когда у него искусственная ступня, надо тем более проявлять осторожность и не смотреть на него, как на одинокого и потерянного мальчика. Ужин прошел на удивление тихо, но чуткая Демельза остро ощущала некоторое напряжение.

Болтал за столом только Гарри, которому исполнилось почти шесть. Ему позволили остаться только потому, что приехал его друг Кристофер. Росс недавно вернулся, и после встречи с Валентином ушел в свои мысли. Молодые люди неотрывно смотрели друг на друга и молчали, что выглядело странно. К концу ужина ощущения Демельзы подтвердились. Кристофер попросил разрешения серьезно поговорить с хозяевами, после того как выполнит данное Генри обещание и уложит его спать. Демельза бросила на Росса мимолетный взгляд.

— Разумеется, — согласился тот. — В девять часов?

— Благодарю, сэр.

В девять все собрались в гостиной. Росс налил по бокалу бренди себе и Кристоферу, Демельзе — портвейн, апельсиновый сок для Беллы, которая последние полгода не употребляла спиртного. Кристофер сначала отпил немного, а потом сделал хороший глоток (для храбрости, подумала Демельза). Поставив бокал, он встретился с Демельзой взглядом и чуть улыбнулся.

— Сэр Росс. Леди Полдарк. Не знаю с чего начать, но мне кажется, от вашего внимания не ускользнуло, что уже более трех лет я влюблен в вашу дочь.

— Да, — ответил Росс, — не ускользнуло.

— Когда она была слишком юной, леди Полдарк ясно дала понять, что обручение и официальная помолвка исключены. Я смирился с этим. До сих пор мирился. Но теперь прошу руки вашей дочери. Любезно прошу вас рассмотреть мое предложение. Но пока вы не ответили, — заторопился он, — хочу сказать кое-что еще. Я... всегда безмерно восхищался ее певческим голосом. Знаю, дважды в неделю она берет уроки в Труро. Кажется, миссис Хадсон...

— Ходжсон, — поправила Белла.

— Ходжсон. Дважды в неделю. Вероятнее всего, лучшего образования в Корнуолле не найти. Но когда ей исполнится семнадцать, большую пользу принесли бы уроки квалифицированного педагога. Прошу прощения, но мне придется признаться в маленьком обмане. Когда Белла приехала в Лондон...

— Я сама расскажу, Кристофер, — вступила в разговор Белла и обратилась к отцу: — Папа, не вини мисс Армитадж, которую ты нанял мне в спутницы. Я притворилась, что хочу сходить на Оксфорд-роуд, поэтому мы пошли по этой улице и встретили Кристофера. Мисс Армитадж возмутилась, но когда узнала, что мы хотели отправиться на Мальборо-стрит на прослушивание, с неохотой пошла с нами...

— Я отвел ее к профессору Фредериксу, — добавил Кристофер. — Может, вы слышали о таком? Он обучил многих лучших певцов. Берет себе в ученики только тех, кто, по его мнению, может стать певцом высокого уровня. Берет дорого и тщательно отбирает учеников.

— Скорее, ввели в заблуждение, чем обманули, — заметила Демельза, которая невольно заинтересовалась разговором.

— Знаю, леди Полдарк. И поэтому еще раз прошу прощения. Оправданием обману послужит мнение профессора Фредерикса. Он сказал, что у Изабеллы-Роуз исключительный голос.

— Вот как.

— Да, сэр. Он сказал, что в любое время примет ее в ученицы.

— Но в Лондоне?

— Да, сэр, в Лондоне. Там находится его школа.

Росс допил бренди, налил себе еще и предложил графин Кристоферу. Тот постоял в нерешительности, потом помотал головой. Он быстро пьянел, поэтому хотел сохранить ясную голову.

— Что ты предлагаешь?

Кристофер кашлянул в кулак.

— В феврале Белле исполнится семнадцать. Если она станет моей невестой, я почту за честь заботиться о ней в Лондоне. С радостью буду оплачивать ее обучение в школе. Разумеется, где ей жить, решать вам. Но я знаю двух уважаемых дам, которые держат пансион на Сент-Мартинс-лейн, и возможно...