Райан Уинфилд - Гармония Джейн

– Вам это, должно быть, тяжело.

– Что именно?

– Просто я подумал, что вам это может быть тяжело, – сказал Мануэль, раскрывая меню. – Я про эти прямые телетрансляции. – Он поднял глаза, словно оценивая реакцию Джейн. – Знаете, я вполне могу понять ваши чувства. Я сам встречался с женщинами моложе себя. Правда, когда женщина моложе, это ощущается по-другому. Но в любом случае нам кажется, что мы молодеем до возраста нашего партнера. Расскажу вам историю. На одном из сайтов знакомств я, как говорят, виртуально законтачил с девушкой. Пригласил ее в этот ресторан. Вы не поверите, но меня просто шокировало ее поведение. Это было что-то ужасное. Когда принесли наш заказ, она выхватила свой айфон, сделала снимок тарелки и отправила в «Инстаграм». Начать есть мы смогли только минут через пять, поскольку ей требовалось сопроводить снимок комментариями. А выпив две рюмки вина, девица забралась ко мне на колени и сделала… как это называется? Она сделала наше «селфи». Представляете? Их не зря называют хэштег-поколением. Для них событием становится только то, о чем они рассказали в социальных сетях. Рядом с ней я чувствовал себя даже не человеком поколения ее родителей. Мне казалось, что я ее дед! Грустно сознавать, что твои годы уходят и ты стареешь… Но если вы не хотите, мы не станем касаться этой темы. – Мистер Бланко закрыл меню. – Как приятно сидеть рядом с женщиной, близкой тебе по возрасту, – улыбаясь, произнес он.

– Мы с Калебом не расстались, – покачала головой Джейн. – Не знаю, откуда у вас возникла такая мысль.

Мануэль слегка опешил:

– Но я видел его с другой девушкой…

– Вы про Джордин? Так это всего лишь продюсерский ход. Законы жанра. Точнее, законы рейтинга. Игра на публику.

– Не знаю… – Мануэль сощурился и покачал головой. – Мне показалось, что они искренне тянутся друг к другу.

Джейн не успела ответить. К столику подошел официант, чтобы принять у них заказ. Джейн продолжала думать над ответом и потому ограничилась супом и салатом.

Когда официант ушел, она наклонилась вперед и заговорила спокойно и сдержанно:

– Мануэль, спешу вас успокоить. Между Калебом и той девушкой нет никаких отношений. Я же вам сказала: это игра на публику. Маркетинговый ход, избранный продюсерами шоу. Уж мне ли не знать? Я была с ним там. Так что не надо меня опекать, будто я несчастная престарелая женщина, брошенная молодым любовником.

– Как прикажете понимать: «Я была с ним там»?

– А так, что я видела это своими глазами. Все это – вранье. Фото- и видеомонтаж.

– Значит, вы мне солгали насчет болезни вашей матери? Никакого микроинсульта не было, а был лишь предлог, чтобы отправиться в Лос-Анджелес?

– Я вам не солгала, мистер… Мануэль.

– Тогда почему вы вместо Сиэтла оказались там?

– Я просто заехала туда по пути домой. Это имеет какое-то значение?

– Думаю, уже не имеет… – покачал головой Мануэль. – Теперь, Джейн, что касается вашей работы. Пока вас не было, нам пришлось… внести коррективы.

– О каких коррективах вы говорите?

– Вы проходили у нас испытательный срок. Вы еще не были окончательно приняты. И вдруг вы, безо всякого разрешения, бросаете работу и улетаете в другой штат.

– Иными словами, мне нашли замену?

– Я ничего не мог сделать.

– Тогда непонятно, зачем вы назначили мне встречу здесь? Все это можно было бы сказать по телефону.

– Мне хотелось сказать вам об этом при личной встрече. Вы не находите, что так честнее? А после того собрания… после телевизионного шоу… я подумал… знаете, я подумал… может, мы могли бы продолжить наше общение… вне работы.

– Теперь понимаю. Вы пришли на собрание в группу «Ал-Анон», увидели новую женщину, которой, по странному совпадению, оказалась я. И вы решили позвать меня в дорогой ресторан, угостить ланчем и сделать «тринадцатый шаг»[22]. Я угадала?

– Нет, не угадали.

– Тогда расскажите, зачем все это?

– Мне показалось… Я почувствовал, будто между нами что-то есть.

– Тогда скажите, мистер Бланко, я могу вернуться на работу или нет?

Джейн показалось, что его глаза полны неподдельной грусти. Думать о причинах ей не хотелось. Мистер Бланко молча покачал головой. Джейн встала. Больше ей здесь нечего делать.

– Не уходите, – попросил Мануэль. – Я счастлив быть вам просто другом.

Джейн достала из сумочки двадцать долларов и положила на стол.

Похоже, этот жест его задел.

– Это излишне.

Но Джейн уже шла к выходу. На мостике через пруд она оступилась и чуть не вывихнула себе лодыжку. Она знала, что Мануэль сейчас смотрит на нее. К счастью, он не вскочил и не бросился ей помогать. Джейн выпрямилась и пошла дальше.

Улица встретила ее сильным ветром. Прохожие прижимали руки к голове, удерживая шляпы и не давая волосам лезть в глаза. Мимо пролетела растрепанная газета. Но Джейн не возражала против ветра. Пусть лохматит ей волосы. Она шла к машине. Однако на том месте, где она парковалась, ее машины не было. Джейн недоуменно озиралась по сторонам. Неужели угнали? Потом она заметила знак: «СТОЯНКА ТОЛЬКО ДЛЯ ЭЛЕКТРОМОБИЛЕЙ». Это была стоянка для бесплатной зарядки.

Странный день, когда нелепости громоздились одна на другую.

Может, вернуться в ресторан, извиниться перед мистером Бланко и попросить довезти ее до штрафстоянки? Джейн сознавала, что довольно жестко обошлась с ним. Он ведь не виноват в ее проблемах. И превышать свои полномочия он тоже не может. Но ей было невыносимо снова видеть его лицо. И потом, ее ведь тревожила вовсе не потеря работы. Тревожило нечто совсем иное, далекое от паркоматов и штрафных билетов.

К стоянке подъехал автобус. Джейн бросилась через улицу, чтобы успеть на него. Она не знала его маршрут, но ее это не волновало. «Увези меня куда угодно, – думала она, входя в салон. – Куда угодно, только подальше отсюда».

Джейн сунула долларовую бумажку в щель платежного автомата и прошла в конец салона. Там она и села. Свободных мест хватало, и каждый из десятка пассажиров стремился сесть так, чтобы между ним и соседом оставалось хотя бы одно пустое сиденье. Джейн это вполне устраивало. Она рассеянно смотрела на улицы, проплывавшие за окном, и думала о своей жизни. О мечтах и надеждах, потерях и разочарованиях. Ей так хотелось оставить прошлое позади и не проходить этот круг заново. Маленькая оплошность, маленький недосмотр – и жизнь уже несется совсем по другой колее.

Над автобусными окнами пестрели рекламы, предлагавшие кофе глясе, мобильные телефоны, автомобильные шины. Между ними Джейн заметила листок какого-то центра планирования семьи. Достав мобильник, она вышла на их сайт… Через час, сделав две автобусные пересадки, Джейн стояла перед зданием.

На тротуаре, прислонив к стене самодельные плакаты, сидели пикетчики и подкреплялись сэндвичами. Судя по унылым лицам, эти ребята начинали всерьез думать, не уйти ли отсюда и не заняться ли чем-нибудь другим. Но, увидев Джейн, каждый переложил недоеденный сэндвич в левую руку, а правой схватил и поднял над головой плакат.

Джейн подавила в себе желание сказать им какую-нибудь колкость и просто толкнула нужную дверь. За дверью оказалось что-то вроде вестибюля и вторая дверь, запертая. Рядом мигала сигналом коробочка переговорного устройства. Джейн нажала кнопку, не зная, какой вопрос может прозвучать из динамика и как на него отвечать. Но вопросов ей не задали. В коробочке мелодично звякнуло, и дверь открылась. В приемной было светло, чисто и тихо. Обычная приемная в клиниках. За стойкой регистратора сидела женщина с усталым лицом, но ее голос звучал довольно дружелюбно. Она поинтересовалась, к какому врачу Джейн пришла, и попросила отдать ей талон.

– У меня… нет талона, – сказала Джейн. – Я здесь в первый раз. Я хотела бы поговорить… об аборте.

Джейн было тяжело произносить это слово, однако на регистратора оно не произвело никакого впечатления. Она подала Джейн бланк и попросила заполнить. Имя, возраст, данные о медицинской страховке, сведения о перенесенных заболеваниях, сведения о детях. Джейн заполнила все нужные графы и вернула бланк. Регистратор взяла бумагу, попросив подождать. На стульях с синтетической обивкой сидели несколько женщин. Место, где они оказались, не располагало к болтовне. Джейн взяла со столика номер «Женского здоровья» и погрузилась в чтение статьи о продуктах, восстанавливающих естественный блеск кожи.