Барбара Мецгер - Идеальный джентльмен (ЛП)

  – До тех пор, пока мы не узнаем, что произошло с Изабеллой, мы должны соблюдать осторожность, вот и все.

  – Так вот чем ты занимаешься? Я думала, что ты держишься поближе к берегу, чтобы избежать наводнения в виде охотящихся за приданым поклонников.

  Эллианна вырезала еще одну статью из газеты и приклеила ее под соответствующей датой, прижав так сильно, что бумага порвалась.

  – О, чтоб тебя! – Она приклеила еще один обрывок бумаги поверх первого. Ее проект превратился в хаос и виноват в этом только один человек. – Я не испытала радости от прошлой встречи с лондонскими холостяками. И не собираюсь повторять этот опыт.

  – Что ж, по крайней мере, Уэллстоун честен относительно своих намерений. Не секрет, что он плавает под тем флагом, за который ему платят. Однако, если уж на то пошло, то мне послышалось, будто виконт беспокоился о том, что ты останешься сама по себе.

  – Возможно, он и беспокоился – немного.

  – Ну, тебе решать, Эллианна. По моему мнению, он подойдет.

  – Подойдет для чего, тетя Лалли? – спросила Эллианна, глядя на тетю из-за еще одной газеты. – Ты ведь не пытаешься играть роль свахи, не так ли? Ты же знаешь, я не намерена выходить замуж.

  Если тетя Лалли и имела собственные взгляды на то, что ее племянница намеревалась остаться незамужней, она, на этот раз, достаточно мудро воздержалась от произнесения этих взглядов вслух.

  – Устраивать брак между тобой и Уэллстоуном? Черт возьми, нет. Такой аристократ как виконт жениться на ком-то из собственного класса, когда соберется сделать это. На дочери графа или еще выше, готова поспорить. У тебя слишком рассудительная голова на плечах, чтобы ожидать чего-то иного. Если бы я думала, что этот пройдоха сможет разбить тебе сердце, то я не поощряла бы тебя нанять его, так ведь?

  – Надеюсь, что нет. В любом случае, нет никаких шансов на то, что мое сердце будет затронуто. Потребуется нечто большее, чем привлекательное лицо… – и дьявольская улыбка, и телосложение как у греческого бога, и бойкий, как у придворного, язык, – … чтобы я передумала.

  Тимми согласился с миссис Гудж.

  – Он подойдет, мисс. – Вопреки общепринятому мнению, два дома – Кейнов и леди Августы – все эти годы находились в приятельских отношениях. Разрыв произошел между матерью Эллианны, Аннабеллой, и отцом Аннабеллы, лордом Частоном, а не между двумя сестрами. Так же, как и ее отец, и ее брат, нынешний маркиз, леди Августа предпочитала никогда не общаться с Эллисом Кейном, но она приглашала племянниц провести праздники или летние каникулы с ней в Лондоне или на морском побережье. Леди Аннабелла, миссис Кейн, с радостью отправляла к сестре своих дочерей, возможно, чтобы противодействовать влиянию другой их тети, Лавинии Гудж. Поэтому Эллианна и Тиммс были старыми друзьями. Размякший от мадеры древний дворецкий расположился на кухне, подняв больные ноги повыше, вытащив вставные зубы и надев очки. Эллианна сидела напротив него, разложив на столе свои схемы и забросив тяжелый, напоминающий мантилью головной убор на другой стул. Ее волосы свободно струились по спине, а туфли остались в гостиной. Она тоже медленно вращала в руках бокал с вином.

  – Так говорит и моя тетя – что виконт может помочь найти Изабеллу.

  – Вы должны слушаться ее. Не в общем смысле, конечно же, – быстро добавил Тиммс. – Но его сиятельство кажется порядочным человеком, благослови Бог его душу и надежду на небеса. – Тиммс вспомнил о второй монете, которую виконт вручил ему, в этот раз по пути к выходу, в то время как все знали, что у молодого пэра в карманах пусто. Тиммс снова благословил его.

  – Но он такой элегантный, – пожаловалась Эллианна.

  – Да, как говорят, с самой вершины. Верх совершенства.

  – Точно. Он подумает, что я – отчаявшаяся старая дева, которая так изголодалась по мужскому вниманию, что готова платить за это.

  – Послушайте, мисси, ни одна наследница не платит за то, чтобы мужчины падали к ее ногам, особенно такие хорошенькие, как вы, и лорд Уэллстоун, безусловно, понимает это. Говорят, он себе на уме и в полном порядке. Во всем Лондоне вам не найти более благородного джентльмена, Господь свидетель. И сдержанный к тому же, что вам особенно понадобится, чтобы спасти репутацию мисс Изабеллы, если вы найдете ее.

  – Когда я найду ее, – поправила его Эллианна.

  Тиммс посмотрел на нее поверх края очков.

  – Значит, вы не опасаетесь, что она встретилась со своим создателем? Этот парень с Боу-стрит, он, кажется, убежден в этом.

  – Я отказываюсь верить в это. Мы вернем ее, где бы она ни находилась. Ты тоже должен верить в это, Тимми.

  – О, я верю. И я опускаюсь на колени и молюсь за мисс Изабеллу каждую ночь, и почти каждое утро, когда мои старые колени все-таки сгибаются.

  Эллианна потянулась через стол и коснулась его руки со старческими пятнами.

  – Благодарю тебя, Тимми. Не знаю, что бы я делала без тебя.

  И Тиммс не знал, чтобы он делал без нее, и ему было страшно думать об этом. Ему хотелось, чтобы мисс Эллианна и ее сестра были обеспечены прежде, чем это время придет. О, у них достаточно денег, чтобы быть веселыми как кузнечики, но это не соответствовало понятию дворецкого о будущем для приличных молодых леди. Разве Господь не приказал своим детям плодиться и размножаться? Несмотря на все способности мисс Эллианны складывать и вычитать, управляя целым банком так, как другие женщины ведут свои домашние счета, она ничего не знает о мире. Ей нужен мужчина, чтобы научить ее, и разве Иисус Христос не послал им идеального джентльмена? В отличие от миссис Гудж, которая твердо придерживалась купеческого сословия, у Тиммса была романтическая слабость к мезальянсам, к бракам по любви. В жизни случались и более странные вещи, чем привлекательный лорд, влюбившийся в красивую наследницу. Он готов поспорить, что это может случиться еще раз, если ему удастся заставить этих молодых людей встречаться.

  Ну, он не станет спорить. Он дал слово мисс Эллианне. Сразу после того, как вынужден был признаться в том, что проиграл всю свою пенсию на скачках. Милая девушка пообещала, что восстановит ее – после того, как дворецкий докажет, что излечился от игорной заразы. С Божьей помощью – и страхом перед работным домом – он сделал это. Теперь чем скорее они найдут мисс Изабеллу и обе девицы выйдут замуж, тем быстрее Тиммс сможет уйти на покой в тот маленький коттедж, который он нашел, прямо рядом с Эпсомскими холмами. С этой целью он попытался раздуть добродетели виконта.

  Тиммс указал на ее схемы и сказал:

  – Моя старая память не поможет вам с этим, но виконт Уэллстоун должен знать всех в ваших списках. В добавок, он сопровождал леди по городу на протяжении трех или четырех лет, и никто не догадывался об этом, настолько осмотрительно он себя вел.

  – Но ты знал об этом.

  – Я дворецкий, мисси. Моя работа – знать все.

  Она улыбнулась, на что и рассчитывал Тиммс.

  – Но ты сказал мне, что теперь об этом знают все. Весь Лондон знает, что виконт Уэллстоун берет деньги за то, что выступает в качестве эскорта для юных леди, чтобы их отцам и братьям не приходилось делать этого.

  – И в самом деле, неприятное дело, – заметил Тиммс, которому понадобился еще один глоток вина, чтобы избавиться от дурного привкуса при упоминании об этом светском провале. – Полностью спланированное той коварной девицей Паттендейл и ее матерью, готов делать ставки – то есть, я готов отдать свою душу в руки Всемогущего. Затем, когда его друг-офицер смылся, репутация лорда Уэллстоуна была разорвана в клочья. Время от времени его высмеивают в скандальных газетенках, где пишут, что его услуги распространялись дальше того, чтобы просто танцевать с леди. Принаряженный Фред – вот как они называют его.

  – Почему Фред?

  – Говорят, что это пошло от клички фермерского борова, которого нанимали обслуживать свиноматок. Перед этим фермер мыл и причесывал Фреда, что называется, принаряжал, словно свиньям есть до этого дело. – Тиммс вспомнил, что он не в местном пабе, откуда он был изгнан, вместе с ипподромом, благодаря его клятве, данной молодой хозяйке. – Простите меня за неделикатность, мисс Эллианна.

  Она отмахнулась от этих слов.

  – Ты же знаешь, я не наивная девчонка. Продолжай. Расскажи мне еще о лорде Уэллстоуне и его ситуации.

  – Дальше стало хуже. Один карикатурист изобразил его несчастное сиятельство в виде Отелло, мавра Венеции. За исключением того, что газета подписала под похожей на него фигурой «Мужчина-проститутка из Лондона». Это недостойно, и не соответствует истине, даю честное слово искренне верующего человека.