— Да, но этих денег нам все равно не хватило бы, — уныло отозвалась она, — Только закрыть долги и уехать, а дальше?
— Полагаешь, ты сможешь обойти дядю и выйти замуж за мальчишку?
— У меня нет выбора: или замужество, или… — Феба с тоской посмотрела в окно, — Поверь, Курт, еще одного старика я просто не вынесу…
Слуга лишь покачал головой и поднялся: следовало привести зал в порядок.
Граф Саффолд в мрачном настроении зашел в дом, передал лакею свои шляпу и трость, привычно почесал за ухом укоризненно вздыхающего Министра, всем своим видом говорящего, что уж он-то точно был уверен в провале этих переговоров, и лучше бы хозяин сводил его в парк. Грегори почти решился выгулять пса, но дворецкий вежливо сообщил, что сестра Его светлости дожидается его в малой столовой.
— Ну, что, дружище, похоже, наша прогулка переносится… нет, не уходи, ты мне нужен! — лорд-чародей прошел в столовую. Светлая комната с белой мебелью и золотистыми портьерами всегда напоминала ему о матери. Ему даже казалось, что, заходя, он услышит ее грудной голос и увидит ее достаточно высокую по-девичьи стройную фигуру, склонившуюся над пяльцами.
Сейчас на диване сидела Дебора. При виде брата она вскочила и кинулась ему навстречу, но, заметив пса, остановилась:
— Ну как? Тебе удалось?
— Удалось что? — Грегори тянул время, прикидывая как лучше подать новости, чтобы не вызвать у сестры припадок.
— Договориться с этой девкой!
— Фи, Дебби, что за слова? Где твои манеры?
— Грег, оставь свои великосветские замашки! Это чрезвычайно наглая особа, которая будто пиявка вцепилась в моего бедного мальчика!
— Который сделал все, чтобы это произошло, — Грегори вальяжно развалился в кресле, насмешливо поглядывая на сестру, — Буду тебе признателен, Министр, если ты перестанешь садиться мне на ногу, эти сапоги мне слишком дороги!
Он слегка шевельнул ногой, сгоняя пса, и заслужил полный грусти взгляд, который на него абсолютно не подействовал. Поняв, что сердце хозяина непреклонно, пес, тяжело вздохнув, лег рядом с креслом.
— Как ты можешь думать о сапогах в такой момент! — патетично воскликнула Дебора.
— Прости, но я всегда о них думаю, это моя любимая пара, — Грегори слегка виновато посмотрел на нее, — Впрочем, если ты настаиваешь…
— Настаиваю? — буквально взвизгнула она, вскакивая и готовая впасть в истерику, — Грег, прекрати паясничать и немедленно скажи мне, чем закончилась твоя встреча с этой аморальной соблазнительницей!
— Насколько я понял, она не соблазняла, а всего лишь играла с Адрианом в карты! — почему-то ему захотелось не то поддеть сестру, не то защитить девушку.
— Всего лишь? — женщина сразу заглотила наживку, — Да она просто бесстыдно воспользовалась наивностью моего бедного мальчика!
— Который предложил ей стать его любовницей! К тому же он сам потащил ее за игральный стол, — сердито оборвал ее брат, которому порядком надоел этот разговор, Министр, почувствовав недовольство хозяина, поднял голову и заворчал, — Так что молодой осел виноват во всем сам!
— Откуда ты это знаешь? — под двойным натиском Дебора отступила и вновь присела на диван, — Тебя же там не было.
Грегори холодно взглянул на нее:
— Тебе напомнить, что по долгу службы я знаю все, что происходит в королевстве?
Сестра осеклась, вспомнив, что основной задачей лорда-чародея была именно работа в тайной службе. И он руководил сетью шпионов как внутри страны, так и вне ее. Магические подслушивающие устройства, смены облика — это была лишь малая часть той работы, которую его ведомство выполняло ежедневно, и поговаривали, что Грегори был лучшим, кто когда-либо руководил им. Женщина тяжело вздохнула:
— Хорошо, возможно он и погорячился, но она же старше Адриана!
— Откуда ты знаешь? — лорд-чародей недобро прищурился, осененный догадкой, — Ты что, ездила к ней в дом?
— Конечно! Не могла же я оставить своего мальчика в беде!
— То-то я не мог понять, что же так разозлило эту, — он пощелкал пальцами, вспоминая имя, — Прелестницу? Да, кажется, Прелестницу! Господи, Дебора, кто просил тебя вмешиваться? Что ты ей сказала?
— Ничего, — она посмотрела на него широко распахнутыми глазами, затем заерзала под его пристальным взглядом и нехотя призналась, — Я всего лишь указала ей её место!
— Поздравляю, дорогая сестра! — фыркнул Грегори, — Я собирался сторговаться с ней на двадцати тысячах отступных, но благодаря твоему чванству она потребовала пятьдесят!
— Пятьдесят! — задохнулась Дебора, — Но это же четверть состояния Адриана!
— Да, похоже, ты ее задела, — он потер затылок, — И она теперь не отступит.
— Но… но что же делать? — миссис Бёрджес потеряла весь свой пыл, — Такая сумма… Это же целое состояние…
— Именно поэтому я и не собираюсь идти у нее на поводу! Она хочет слишком много! — Грегори задумчиво посмотрел в окно, затем, приняв какое-то решение, лениво поднялся, — С твоего позволения, мне пора!
— Куда ты? — встревожилась Дебора.
— Прогуляться с Министром. Кстати, Адриан находится в белой спальне. Услуг приказ не выпускать этого остолопа из моего дома, так что можешь воспользоваться случаем, пройти и прочитать ему одну из своих самых длинных нотаций, это будет достойным наказанием вам обоим!
Выпустив эту отравленную стрелу, Грегори вышел. Министр радостно затрусил за ним, повиливая от нетерпения обрубком хвоста.
К большому разочарованию собаки, хозяин направился отнюдь не в сторону парка.
— Да, знаю, прости, — произнес Грегори, — но ты же не хочешь потерять пятьдесят тысяч?
Пес уселся на мостовую и с философским видом почесал за ухом. Его хозяин скривился:
— Фу, какой грубый ответ. Пятьдесят тысяч — весьма значительная сумма… Прекрати чесаться и пойдем! Надо бы проверить, есть ли у тебя блохи!
Они прошли несколько улиц и вышли к торговым кварталам. Там Греогори уверенно зашел в одну из самых неприметных лавок. Он легко спустился по ступеням, слегка щурясь в полумраке. Лавка была полна всякого хлама: старые, побитые молью ковры, пыльные статуэтки из южных стран, зачастую обнаженные, женские — с обвисшими грудями, мужские — с выставленным вперед мужским достоинством, на кончике которого сохранялись следы красной краски. Граф лишь усмехнулся, глядя на это буйство фантазии неизвестного резчика. Черный пес шел следом за хозяином, косо поглядывая на деревянные маски, лежавшие у стены.
— Нет, Министр, ты не будешь это грызть, — твердо сказал лорд-чародей. Пес уныло посмотрел на него.
— Милорд, какая честь! — хозяин лавки вышел на звуки голоса. Невысокий, с вытянутым лицом, раскосыми глазами и маленьким заостренным носом, он напоминал хорька. Грегори приветливо кивнул ему:
— Мэтр Жо́нас, добрый день! Как поживаете?
— Великолепно, — тот хрипло рассмеялся, — Слышал, ваш племянник угодил в переплет?
— Да, молодой олух решил распушить перья перед лисой и попался, вы же знаете, как эти мальчишки любят позерство! — Саффолд небрежно облокотился на высокую конторку, мэтр Жонас выжидающе посмотрел на него.
— Думаю, мне не надо объяснять вам, зачем я пришел, — негромко продолжил граф. Владелец лавки кивнул:
— Да, милорд, сделаем все, что возможно. Оплата будет стандартная?
— Повышенная. Вот аванс, — он протянул небольшой кошелек, набитый под завязку, — Остальное — по выполнению.
— Хорошо. У вас есть особые пожелания?
— Подробности и мельчайшие детали: слухи, сплетни…
— Хорошо, милорд, будет исполнено. Что-нибудь еще?
— Нет, — он покачал головой, — Все надо сделать в кратчайшие сроки.
Не дожидаясь ответа, Грегори свистнул псу и вышел. Далее его путь лежал к главному храму, вернее, к особняку архиепископа, стоявшему рядом. Два массивных здания, построенные в древние времена, когда еще церковь старательно искореняла магию, из серого камня с узкими бойницами-окнами, должны были, по идее их создателя, навевать страх. Возможно, раньше все так и было, теперь же лорд-чародей искренне сочувствовал своему духовному отцу, страдающего ревматическими болями, но все равно вынужденному жить в этом сыром и неуютном доме.
Молодой служка в фиолетовой униформе провел его темным коридором в большую неуютную комнату, где вокруг длинного стояли стулья. Граф как-то, от нечего делать, насчитал их более сорока.