Екатерина Каблукова - Выигрыш

— Я даже не стану забирать у вас шпагу, если вы дадите слово не оказывать сопротивление!

— Разумеется. Сопротивляться вам было бы по меньшей мере глупостью, можем ли мы проследовать мимо моего дома, чтобы я отдал слугам оружие и предупредил, чтобы меня не ждали к обеду? — Грегори надел камзол и расплавил манжеты, галстук он небрежно засунул в карман.

— Как вам будет угодно, милорд, — поклонился капитан.

— Благодарю. Давенант, вы с нами?

— По-моему, у меня нет выбора, — сухо ответил тот. — Насколько я понимаю, арест распространяется на всех.

— За исключением герцога, — поправил его Грегори, — К сожалению, я слегка не рассчитал, но кто мог подумать, что он так рьяно кинется на острие шпаги! Что ж, господа, пойдемте, не будем задерживать капитана.

Они все погрузились в карету и направились к дому Саффолда. Сам Грегори находился в прекрасном расположении духа, почти всю дорогу он шутил, расспрашивал Уэстерли о тяготах службы, игнорируя внимательные взгляды Майлза.

У порога своего дома он виновато посмотрел на капитана:

— Мне понадобится какое-то время, чтобы отдать распоряжения слугам. Не более четверти часа!

— Я полагаюсь на ваше слово, милорд!

— Только не смей брать с собой эту черную бестию! — предупредил его Майлз, — я, конечно, понимаю, что фраза «Министр в тюрьме» будет ласкать тебе слух, но все же…

— Ты же прекрасно знаешь, что, как бы мне ни было одиноко, я не могу подвергнуть верного пса такой жестокости, как тюремное заточение! — Грегори взглянул на него с укором.

— Конечно, для этого у тебя есть я! — фыркнул королевский секретарь. Саффолд бросил слегка виноватый взгляд на друга и вышел, унося с собой шпаги. Он вернулся ровно через пятнадцать минут, сопровождаемый невозмутимым Джексоном, который нес огромную плетеную корзину, накрытую льняной салфеткой. Из корзины подозрительно позвякивало.

— Мое почтение, господа, — камердинер сдержанно поклонился и передал своему хозяину корзину, — Удачной поездки, милорд!

— Спасибо, Джексон, до скорой встречи!

— Искренне на это надеюсь, милорд! — слуга удалился, карета тронулась. Грегори весело взглянул и с видом фокусника сдернул с корзины салфетку:

— Кажется, я обещал всем завтрак?

Дорога до тюрьмы прошла в теплой, почти дружеской, атмосфере. Еда в корзинке оказалась весьма вкусной, вино — дорогим, и к концу даже секундант герцога перестал поджимать губы. Его щеки раскраснелись, галстук слегка сбился, а язык при разговоре заплетался, впрочем, Уэстерли подозревал, что он выглядел так же. Королевский секретарь больше молчал, что же касается лорда-чародея, то на него вино не произвело ровным счетом никакого воздействия, лишь серые глаза горели чуть ярче на бледном лице.

Карета остановилась, и капитан, чуть пошатываясь, выпрыгнул первым на тюремный двор. В отличие от тюрьмы для бедняков, двор этой был вымощен камнями и тщательно выметен. Старинный замок, принадлежащий королевской семье, ранее был построен как охотничий, теперь же он, благодаря крепким стенам, использовался как тюрьма. В основном здесь находились дворяне, самым популярным преступлением которых было нарушение королевского билля о запретах на дуэли.

Комендант, предупрежденный охраной, уже стоял на крыльце. Будучи выше по званию, нежели капитан Уэстерли, он холодно кивнул последнему и недовольно посмотрел на его раскрасневшееся лицо. Если бы не раннее утро, комендант решил, что капитан здорово выпил перед тем, как сесть в карету. Выбирающийся из кареты мистер Давенант заставил начальника тюрьмы удрученно вздохнуть, а следующие двое — подпрыгнуть и начать вспоминать свои провинности, за которые последовало такое изощренное наказание.

Тем временем лорд-чародей огляделся и, заметив коменданта, направился к нему:

— Мой дорогой полковник Хо́кинз! Какая честь для нас! Рад вас видеть в добром здравии, в последний мой визит, насколько я помню, у вас были проблемы со здоровьем!

Тот сглотнул, вспомнив инспекцию по тюрьмам, организованную графом Саффолдом в прошлом году.

— Господа, добрый день! Чем обязан? — выдавил он из себя.

— Знаете, мы решили проинспектировать вашу тюрьму, так сказать, изнутри, — при этих словах Майлз почему-то сдавленно хрюкнул, Уэстерли закашлялся, а Давенант изумленно посмотрел на графа. Тот продолжал как ни в чем не бывало, — поживем пару недель, оценим комфорт…

— Да, конечно, — комендант растерялся, — какие камеры вы пожелаете занять?

— Разумеется, самые лучшие! — Грегори повернулся к сопровождавшему их капитану, — Всего вам самого хорошего, Уэстерли! Не смею вас больше задерживать!

— Благодарю, милорд, всего вам хорошего! — весело откликнулся тот, уже жалея, что вынужден отбыть на службу. Садясь в карету, капитан еще слышал, как лорд-чародей самым любезным тоном предупреждал, что ему понадобится еще одна камера в качестве кабинета, поскольку он подозревает, что отдохнуть ему явно не дадут.

Адриан заснул с рассветом. После визита к дяде он недолго в одиночестве бродил по улицам. Встретив своих друзей и здраво рассудив, что, пока есть жизнь, ей необходимо наслаждаться, он в компании таких же молодых людей направился в театр, после чего, воодушевленная образами, представленными танцовщицами, вся развеселая компания направилась в особняк мадам Гризайль, где и учинила оргию. Вернулся домой он лишь под утро, его слуга уже спал, и Адриан, не находя в себе сил раздеться, лишь скинул камзол, после чего буквально рухнул на застеленную кровать и заснул сном младенца.

Шум за дверью заставил его недовольно поморщиться. Юноша открыл глаза и обнаружил, что уже десять часов утра. Голова болела, тело затекло, пуговицы от жилета впились в тело. Пробормотав несколько ругательств, Адриан с трудом поднялся и, пошатываясь, вышел из спальни.

— Что за шум? — поинтересовался он, проходя в гостиную, где его слуга спорил камердинером графа Саффолда.

— Доброе утро, сэр, — как всегда безукоризненно выглядевший Джексон поклонился, — прошу прощения за столь ранний визит, но дело не терпит отлагательств!

— Вот как? — нахмурился мистер Бёрджес, — что-то случилось с дядей?

— Да, сэр. Ваш дядя вынужден сменить место жительства на ближайшее время.

— Сменить место жительства? Он что, опять поехал в имение? — промелькнувшая в мозгу мысль, что его дядя выкрал герцога Кавершема и повез в Саффолд-прайд, даже Адриану показалась нелепой. Камердинер покачал головой:

— Нет, сэр, всего лишь в тюрьму.

— В тюрьму? Но ведь он же граф…

— О, да, он отправился в Венсе́нский замок, как вы знаете, там заключены только дворяне.

Адриан помассировал виски, голова безумно болела:

— Но это невозможно! Надо срочно сообщить Его величеству!

— Полагаю, он знает, поскольку именно он подписал приказ, — Джексон чуть наклонил голову, словно принося извинения за короля. Юноша беспомощно посмотрел на слугу:

— Тогда я ничего не понимаю! Что он мог такого сделать, чтобы вызвать столь явную немилость?

— Сегодня с утра, сэр, ваш дядя дрался на дуэли с герцогом Кавершемом, — сжалился над ним камердинер, — после чего, исполняя приказ Его величества, в компании секундантов направился в тюрьму.

— А… а герцог?

— Боюсь, он еще долго не сможет присоединиться к этой компании — Его сиятельство тяжело ранен, придворный лекарь опасается за его жизнь.

Адриан со стоном рухнул на кресло и закрыл лицо руками.

— Это — моя вина! — прошептал он. Джексон еле заметно пожал плечами:

— Вам, сэр, виднее.

Юноша посмотрел на камердинера, пытаясь на его лице увидеть хоть что-то, но тот, как обычно, был невозмутим.

— Могу ли я что-то сделать для дяди? — наконец спросил мистер Бёрджес.

— Да, сэр, если вас это не затруднит… — Джексон выдержал паузу и продолжил, — необходимо отвезти одно письмо по адресу, указанному на конверте. Думаю, у вас это получится лучше, чем у меня.

Он протянул юноше конверт. Тот взял его, повертел в руках и недоуменно посмотрел на слугу:

— Гринфилд? С кем у него могут быть дела в этом захолустье?

— Полагаю, это — адрес мисс Фебы, сэр.

— Прелестницы? — Адриан подскочил и чуть не выронил конверт из рук, — значит, это все-таки он!!! Он отправил ее в Гринфилд?