Я убрал ее волосы и поцеловал в лоб, затем потянул ее за собой обратно на кровать.
– Тогда останься, – сказал я, натягивая одеяло.
Глава 37.
Лилиана.
Я осталась.
Мы впервые спали в кровати вместе. От близости его тела к моему у меня перехватывало дыхание. Он держал мне так крепко, что я с трудом могла вздохнуть и не паниковать. Его кожа обжигала, в каждом месте, где мы соприкасались, разжигалось пламя желания. Я могла ощущать, как его сердце медленно и равномерно билось напротив моей спины настолько реально, что в один момент я просто не смогла больше этого выносить. Это было слишком.
Что-то внутри меня изменилось. Я потеряла любую надежду на то, что это все исчезнет в бессмысленности. Я думала, что могу выкинуть его из своей жизни, но я не могу насладиться им: мне уже хотелось пододвинуться ближе, прижать свое тело к его, почувствовать как его руки оставляют на мне метки своим жаром.
И, наконец, я осознала, что оставлять его будет чертовски больно.
Так что я не спала так долго, как могла, чтобы продлить этот момент. И когда мы проснулись вместе, не было ни единого слова о том, что произошло между нами вчера. Были только отчаянные поцелуи, сначала один, потом другой, прежде чем я поддалась неизбежному и вышла за порог его двери.
Я взяла себя в руки насколько это было возможно, плеснув холодную воду себе на лицо и стоя под горячим душем, настолько горячим, насколько я могла вынести. Пока я намыливала свою кожу, которая все еще пахла им, я видела маленькие синяки и метки, которые он оставил на мне.
Мне немедленно захотелось пойти в тату салон и выгравировать их на своем теле навсегда.
Вместо этого я собиралась на свадьбу в платье, которое выбрал для меня Джакс.
Затем я расправила плечи и спустилась вниз.
Мой отец стоял на кухне вместе с другими, выглядя неловко и взволнованно в своих смокингах, что мне хотелось рассмеяться, когда я их заметила.
– Ребята, вы выглядите как живая документалка про пингвинов, – я хихикнула. – Все собрались в группку.
– Мы держим наше яйцо в тепле, – пошутил Грэг Фингерс, пошлепывая огромный живот моего отца.
– Эй, кого это ты назвал яйцом?
– Ты произнес мою шутку.
– Давайте оставаться позитивными, ребята...
Я зарылась лицом в ладони и громко застонала, когда поток шуток превратился в похлопывания по спине.
– Твой последний день свободы, Наилс, – объявил Бэш.
– Ты шутишь? Я даже свободен-то не был. С того момента как я увидел эту мадам, мое сердце больше мне не принадлежало.
Мне пришлось быстро отвернуться. Джакс говорил нечто подобное прошлой ночью.
Когда я снова посмотрела назад, мой отец освободился от повторных похлопываний и подошел ко мне.
– Эй, а вот и она, – произнес папа с огоньком в глазах. – Моя лучшая женщина, он поцеловать меня в щеку, и затем посмотрел прямо в глаза. – Мы скучали по тебе на вечеринке вчера.
Я старалась унять румянец.
– Я была там, пап.
– Но не долго.
Я напрягла свой мозг, чтобы найти оправдание:
– Я думала, тебе будет веселее, если тебе не придется следить за своим языком, – сказала я беззаботно, поглаживая его руку для большей уверенности.
Он кивнул, и на секунду, я думала, что уже все.
– Вы с Джаксом повеселились хоть?
– Я и... Джакс? – пискнула я. Я уверена, что вина была написана на каждом дюйме моего лица.
– Видел, как ты взяла бутылку с собой наверх. Надеялся что ты не пила ее в одиночку. Хотя, если все же ты ее выпила и все еще стоишь здесь, тогда все же я думаю, что твой старик оказал на тебя хорошее влияние.
Я сжала губы и выдавила, как я думала, добродушную ухмылку.
– Ты оказал отличнейшее влияние, папочка, – я нагло врала, целуя его бородатую щеку. Вина и сожаление преобладали над моими эмоциями, но, в конце концов, я заставила себя радоваться за отца в его большой день.
– А теперь пошли. Давай уже, наконец, поженим тебя.
Глава 38.
Джакс.
Даже я мог заметить, что планировщик свадьбы сделал охрененную работу.
С нашего места обзора мы могли разглядеть, что задняя лужайка была переделана в цветущее белоснежное волшебное место. По типу того, на что ведутся гламурные телки.
Когда я услышал ее восхищенный вздох, я понял, что моя мама была такой телкой.
Но такой ход мыслей было отвратительно озвучивать. Я выдвинул свой локоть:
– Ты готова, ма?
Она повернулась, чтобы посмотреть на меня. Ее взгляд был мягким, сияющим от слез счастья. Нет той резкости. Нет ничего, кроме подлинного трепета перед спуском к алтарю к человеку, которого она любит.
Я почти все понял.
– Поздравляю, ма, – сказал я. Мое сердце было очень тяжелым в груди. Я быстро наклонился и чмокнул ее в щеку.
– Джакс, – сказала она, вздыхая радостно. – Я хотела сказать тебе, как я горжусь...
Шум из динамиков прервал ее. Я отпрянул со смехом, когда я вспомнил вступительные строчки.
– "Дикое сердце"? Реально? Ты будешь идти к алтарю под свою же песню?
– Замолкни! – шикнула она, вся мягкость улетучилась. – Мы пропустим наш выход! – пробормотала она наравне со своим голосом, и я закатил глаза. – Окей... Сейчас!
– Давайте покончим с этим, – сказал я себе, достаточно громко, чтобы и ей было слышно.
Мы завернули за угол и начали медленно идти к беседке в конце лужайки.
Все повернулись и встали, наблюдая, как мы спускаемся. Я знал это. Я смутно замечал улыбки и махи приветствия, вспышки телефонных камер прямо перед лицом. Но все выпрямилось в расплывчатый туннель и, единственное, что было важно, стояло в конце.
Бит стояла рядом с отцом, наблюдая за мной своими карими глазами, и сейчас я не мог добраться до нее достаточно быстро.
– Притормози, – зашипела мама, но ее слова вылетели из моих ушей, также как и влетели. Они не имели значения. Ничего не имело значения, кроме того, как выглядела Бит, стоя там, в синем платье. Черт, это платье будет моей погибелью. Платье было моим раем и адом, завернутыми вместе в один маленький идеальный пакет. Я хотел сорвать его с нее по многим причинам, не только из-за очевидного стояка в штанах. Это платье было началом чего-то, что скоро закончится.
Прямо сейчас.
Когда Наилс взял руку моей матери, у меня было желание забрать ее назад.
– Нет, я возражаю, – хотелось выкрикнуть мне.
Но я мог только смотреть на Бит.
Ее глаза были красивыми и грустными. Она выглядела сильной и уязвимой одновременно, и каждая клетка моего тела чесалась от желания все сделать для нее правильно.
Для нас.
Но я ни хрена не мог сделать.
– Эй, – прошептала она, махая мне пальцами.
– Эй, – ответил я, стоя рядом с мамой и чертовски надеясь, что голос прозвучал нормально.
Будто я не сломался напополам.
Глава 39.
Лилиана.
Джакс выглядел неправильно.
Это все, о чем я могла думать во время трудного обмена клятвами. Каждое слово, которое произносил мой отец, все строчки, что я записала и затем переписала, пока они не были совершенными, я написала для Джакса.
Сейчас это стало понятно.
Он смотрел на меня так пристально, что я могла ощущать тепло его взгляда, обжигающее мою кожу, то отводил взгляд, отказываясь смотреть мне в глаза.
Его волосы были нормального русого цвета, из уважения к желанию Энни иметь "нормальные" свадебные фотографии, но эта была не единственная причина, почему он казался таким бесцветным.
– Ты в порядке? – пробормотала я одними губами, когда наши родители обменивались кольцами.
Он слегка покачал головой. Потом снова отвернулся.
Наконец-то, к большой радости, церемония закончилась. Я захлопала, когда папа наклонил Энни, целуя ее с гораздо большим удовольствием, чем положено правилами приличия, но это было в порядке вещей.
Джакс взял меня под локоть, пока мы шли вниз по проходу. Он крепко меня прижимал к себе, тепло его тела под его костюмом окутывало всю меня. Странное эхо предыдущей ночи.
Рецепция было под красивым белоснежным навесом, словно воспаряющие крылья чайки над зеленым океаном газона. Мерцающие гирлянды, обвивающие столбы, заставили меня чувствовать себя, будто я вхожу в сказку. Лица людей, которых я любила больше всего в этом мире плавали вокруг меня – Диггс, Бэш, все остальные ребята, счастливые жених и невеста, и в центре всего этого был Джакс, выглядя, словно татуированный Прекрасный Принц в смокинге. Держась за его руку, я чувствовала себя как королева выпускного бала, которой у меня не было шанса стать. Я вздохнула и прильнула к его плечу.