Э. Эйбел - Жидкий пепел (ЛП)

Дерек схватил меня за плечо и развернул к себе лицом. Его челюсть была сжата, ноздри раздувались, а дыхание было учащенным.

Вот он. Тот мудак, которого он так усердно пытался скрыть.

— Ты винишь меня во всем, — воскликнул он, сверля меня разгневанным взглядом. — Ты хочешь знать, почему я это сделал, Пенелопа? Потому что не мог возместить тебе все то, что ты потеряла, решив выйти за меня замуж. Мне нравилось внимание, которое я получал от нее. Меня заводили острые ощущения.

Его слова резали по живому, я пыталась выдернуть свою руку из его хватки, но он схватил меня крепче.

— В чем дело? Разве ты не этого хотела? Правды? Правда в том, что ты закрылась в себе, Пенни. Я не знаю, что случилось, но ты перестала любить. Ты изменилась. Не я.

Я стиснула зубы, пока слезы наворачивались на глаза, размывая мне зрение, превращая мою жизнь в разбавленную версию того, чем она когда-то была. Мое сердце колотилось в груди. Будто еще за что-то боролось.

— Отпусти меня.

— В этом-то и проблема. Я не могу, — прорычал Дерек, прежде чем отпустить мою руку и уйти прочь.

Пока Дерек принимал душ, я сидела за нашим обеденным столом и скручивала косяк из того, что осталось от заначки. Я не разговаривала с ним с момента поездки на пляж и не собиралась. Он может думать, что его измена была ошибкой, но я уже начала понимать, что весь этот брак был нашей самой большой ошибкой.

* * *

— Я буду любить тебя вечно, детка. Ты мой мир. Я мог бы потерять всех остальных, но до тех пор, пока у меня есть ты, я буду счастлив, — бормотал Дерек в мои волосы.

Я улыбнулась и прижалась поближе к нему. Мое свадебное платье висело на дверце нашего шкафа. Ну, оно было не совсем свадебным, но это было лучшее, что я смогла найти за такой короткий срок.

— Я тоже люблю тебя, — я закрыла глаза, подумав о маме и сестре. Хотела бы я, чтобы они были здесь. Я хотела, чтобы они увидели, какой счастливой он меня сделал.

— Ты в порядке?

Я кивнула и глубоко вдохнула, борясь с эмоциями, хлынувшими к груди.

— Я просто хочу, чтобы моя мама и сестра были здесь.

Дерек поцеловал меня в макушку.

— Они передумают. Просто дай им время.

Я начала играть с жетонами на его груди, подушечкой большого пальца обводя имя своего мужа.

— Я на это надеюсь.

Он обернул своей широкой ладонью мою.

— У тебя всегда есть я.

* * *

Теплая слеза скатилась по моей щеке, пока я облизывала бумагу, запечатывая косяк. Я продолжала плакать, но все остальное словно заледенело. Чем больше я вспоминала, тем больше леденела внутри, до тех пор, пока не стала клубком мыслей, плавающем в пустом теле. Я осушила стакан водки, наслаждаясь тем, как она обожгла мое горло.

Почти получилось.

Подняв зажигалку, я подожгла конец самокрутки и вдохнула дым в легкие.

— Ты что делаешь? — спросил Дерек, направляясь ко мне.

Он был в джинсах и застегнутой рубашке. Он собирался уходить. Я ощутила укол в груди, и быстро сделала очередную затяжку.

— Пенелопа, если будешь курить это, можешь доставить мне большие неприятности. Что, если кто-то увидит тебя?

Повернув голову, я окинула Дерека прищуренным взглядом, и выпустила дым в его сторону. Он сделал глубокий вдох, подавляя свой гнев, а затем покачал головой и направился к выходу.

— Я ухожу. Не хочу с этим связываться. Дай знать, когда будешь готова решить все как взрослый человек.

Уставившись прямо перед собой, я смахнула пепел на стол и сделала новую затяжку. Я не собиралась доставлять ему удовольствие думать, что его слова что-то значат для меня — потому что это не так. По крайне мере, так я себе говорила.

Дерек схватил ключи, а затем открыл входную дверь. В комнате повеяло холодом, и я ждала, чтобы услышать, как дверь закрылась за ним. Через несколько долгих секунд это, наконец, произошло. Мои плечи опустились, и я уронила голову в ладони своих рук. Как бы я ни пыталась этого отрицать, я знала — моя любовь сделала ненависть к нему такой сильной. Это моя любовь удерживала меня здесь, за нашим столом.

Мобильный завибрировал в кармане. Я вытащила его и проверила экран — это было сообщение от Тиффани.

Она у меня. Я могу приехать?

Зажав косяк между губ, я зажмурилась, когда дым попал в глаза, и ответила ей:

Да.

Я затушила косяк прямо об стол, и через несколько минут раздался стук в дверь.

— Заходи! — прокричала я, пока шла на кухню за новой порцией выпивки.

Тиффани зашла и улыбнулась, наблюдая за тем, как я поставила пустой стакан на столешницу.

— Выглядит так, будто ты начала без меня.

Я ничего не сказала, взяв бутылку «Грей Гус» из морозилки и открутив пробку. (Примеч. «Грей Гус» — бренд французской водки премиум класса). Повернувшись, я взглянула на нее.

— Сколько?

Тиффани снабжала меня травкой. Я все еще не была уверена, нравлюсь ли ей. Как по мне — она чересчур болтлива, но я могла терпеть ее в небольших дозах.

— Шестьдесят. Это тоже какое-то крутое дерьмо. Вот, понюхай, — сказала она, доставая пластиковый пакет из сумки и держа его передо мной.

Я забрала его, открыла и понюхала травку. Мой рот наполнился слюной. Бросив пакет на стол, я налила водку в стакан.

— Не могла бы и мне налить? Денек был тяжелый, — она прислонилась к стене.

Я открыла шкафчик над собой я достала еще один стакан. Вылив в него остатки из бутылки, я подтолкнула его к ней.

— Спасибо, — пробормотала она, сделав глоток. Она поморщилась и поперхнулась, пока алкоголь спускался вниз по ее горлу.

Взяв водку с собой, я подошла к столику у входной двери. Достав бумажник из сумки, вытащила три двадцатки и протянула их ей. Она сложила купюры пополам и засунула их в задний карман.

— Ну и где Дерек? — Тиффани сделала еще один глоток. — Брайан говорил, что он рано ушел с работы сегодня.

Я пожала плечами. Она была также и чересчур любопытной.

Я вернулась к своему месту за обеденным столом, а она села рядом.

Тиффани была типичной королевой бала, в каком-то смысле чирлидершей — длинные прямые каштановые волосы, высокие скулы и подтянутое тело. Вероятно, ей было двадцать с небольшим, и она почти ничего не знала об обманутых надеждах.

В действительности, я никогда не разговаривала с ней, если это не было связано с покупкой травки.

Ее муж, Брайан, был срочником и служил с Дереком, который был офицером. По словам Дерека, сближение с его подчиненными и их женами может все усложнить для него. Он всегда искал пути для продвижения по службе, и больше, чем все остальное, его волновал собственный образ.

На следующий день после того, как услышала телефонный разговор Дерека, на заправочной станции я заметила Тиффани, она покупала папиросную бумагу. Я не курила травку с колледжа, но то, что я купила у Тиффани, дало мне ощутить вкус удовлетворения. Дерек был бы в ярости, узнай он, что я покупаю марихуану у жены его сержанта.

— У меня день рождения, — пробормотала я, прежде чем сделать большой глоток из стакана.

У нее округлились глаза, а лицо озарила улыбка.

— Ты серьезно? С днем рождения! Почему Дерек не празднует с тобой?

Я косо глянула на нее, но ничего не сказала.

— Мужики такие козлы. У Брайана дежурство сегодня, — сказала она мне перед тем, как снова выпить.

Я покачала головой.

— А, да перестань! Это твой день рождения. Ты не должна сидеть здесь и нарезаться в одиночестве. Давай я свожу тебя куда-нибудь, — заныла она, выпятив нижнюю губу.

— Я не в настроении.

— Ну, позволь мне хотя бы приподнять его. Я скручу здоровенный косяк, и мы сможем, сидя здесь, вместе обдолбаться. Как тебе такой расклад?

* * *

Примерно через час, мы с Тиффани сидели и смеялись на полу кухни, пока вытирали рассол бумажными полотенцами. Она поднялась, чтобы выбросить их в мусорное ведро, но поскользнулась на рассоле и упала обратно на задницу. Это только сильнее нас рассмешило, превращая в хрюкающее, плачущее безобразие.