— Я пахну как соленые огурцы! — прохрипела она между приступами смеха.
Впервые за несколько месяцев я вытирала слезы счастья с глаз.
— Ой! Ай! Черт! — прокричала я, схватив футболку и начав протирать ею глаза.
— Что? Что случилось? — спросила Тиффани, ее смех быстро затухал.
— Рассол попал в глаза!
— Пф-ф-ф! — она заплевала всю меня, прежде чем разразиться очередным приступом смеха.
Я воспользовалась столешницей, чтобы помочь себе встать на ноги, и подошла к раковине промыть глаза. Тиффани поднялась и встала рядом со мной, ее одежда пропахла уксусом.
— Боже мой, у меня живот болит, — она пыталась отдышаться.
Я смотрела на свою руку под текущей водой, радость момента просачивалась сквозь мои пальцы в канализацию.
— Ты в порядке?
Очнувшись от своего оцепенения, я моргнула, а затем выключила кран.
— Что? Да, я в порядке.
— Ты уверена? — спросила она, положив свою руку на мою.
Я кивнула и отошла от нее взять побольше бумажных полотенец.
— Знаешь, ты ведь можешь поговорить со мной. Я не сплетница или типа того. Черт, да я даже не знаю никого, кому могу рассказать.
Прислонившись к шкафчику, я вздохнула и покачала головой. В руках я комкала бумажное полотенце.
— Он изменил мне, — я не хотела говорить об этом, но не смогла ничего с собой поделать. Алкоголь подавил мою гордость.
У Тиффани округлились глаза, а рот приоткрылся. Она сделала глубокий вдох, вероятно, пытаясь осмыслить то, что я сейчас сказала.
— Дерек изменил? С кем? Когда?
Я пожала плечами:
— Не знаю.
— Как ты узнала? — спросила она приглушенным тоном, словно кто-то мог ее услышать.
— У меня были подозрения. Он работал допоздна, перестал пытаться… сама понимаешь, — я замолчала и бросила шарик из бумаги в мусорное ведро. — Неделю назад я услышала его телефонный разговор с ней. Он думал, что я в душе. Черт, он, вероятно, с ней прямо сейчас.
— Боже мой, это ужасно. Мне так жаль, Пенелопа. Он знает? Что тебе все известно, я имею в виду.
Кивнув, я развернулась и опустила руки на столешницу, чтобы успокоиться и избежать ее жалостливого взгляда. Она была первым человеком, которому я это рассказала, и я уже жалела об этом. Я отказывалась становиться жертвой Дерека — его ничтожной женой.
— Я рассказала ему сегодня, — пробормотала я, когда начала счищать крошки чипсов со столешницы, делая хоть что-то, чтобы отвлечься от боли в груди.
Она молчала несколько секунд, затем подошла ко мне и коснулась моего плеча.
— Мне очень жаль. Не могу… я не могу даже представить, как тебе больно.
Я кивнула и посмотрела на нее, натянуто улыбнувшись.
— Я в порядке.
— Ты уверена? Знаю, мы не подруги, но я хотела бы, чтобы мы ими стали. Тебе не придется проходить через это в одиночку.
Я зажмурилась и кивнула, с силой сдерживая слезы. Тиффани потянула меня за плечо, и я позволила ей повернуть меня и притянуть в свои объятия. Я не могла вспомнить, когда в последний раз меня кто-то утешал.
— Ты справишься, — прошептала она.
Я проиграла битву, и сломалась в ее объятиях. Я хранила все в себе, сдерживаясь так долго, и просто не понимала, как сильно мне было нужно плечо, чтобы выплакаться — как сильно я нуждалась в друге.
С охрененным днем рождения тебя, Пенелопа!
— С днем рождения, детка, — прошептал Дерек мне на ухо, обнимая меня за талию своими сильными руками.
Я улыбнулась своему отражению в зеркале, когда надела новые серьги.
— Спасибо. Они прекрасны.
— Это ты прекрасна, — пробормотал он, коснувшись губами моей шеи. — От тебя хорошо пахнет. Ты пользуешься духами, которые я купил тебе на Рождество?
— Конечно, — обернувшись, я обняла его за шею и посмотрела ему в глаза. — Не могу поверить, что мне двадцать четыре. Наша трехлетняя годовщина в следующем месяце.
— Уже прошло три года, миссис Бейлор? — спросил он, ухмыляясь.
— Да, прошло, мистер Бейлор. Время летит, когда ты получаешь удовольствие.
— А знаешь, что еще заставляет пролетать время?
Я улыбнулась.
— Что?
— Именинный секс.
Визг сорвался с моих губ, когда он развернулся и бросил меня на кровать, а затем забрался сверху. Я восхищалась его красивым лицом, сильным телом, которым он прижимался ко мне, и сияющими прекрасными глазами.
Именно такие моменты напоминали мне, почему я отказалась от всего ради него.
С трудом открыв глаза, я прищурилась от яркого солнечного света и застонала, когда голова начала пульсировать. Словно в моем черепе находился зверь, пытающийся выбраться наружу. Повернув голову, я наткнулась на голую спину Дерека, который лежал рядом со мной. Я села и втянула воздух. Зверь забился сильнее. Сильно зажмурив глаза, я сжала челюсть и, свесив ноги с кровати, опустилась ступнями на холодный пол.
Воспоминания начали заглушать монстра в моей голове: Тиффани, соленые огурцы, водка.
Черт.
Поднявшись, я на секунду остановилась восстановить равновесие, прежде чем направиться в сторону ванной. Закрыв за собой дверь, я бросилась к унитазу как раз перед тем, как меня вырвало. Я стояла коленями на холодном полу, пока желудок напрягался, пытаясь очистить мои внутренности от всей отравы и боли. В таком положении я оставалась еще какое-то время, возвращая контроль над своим телом.
— О, боже, это отстой, — простонала я в унитаз.
Дерек удерживал одной рукой мои волосы, а другой потирал мне спину.
— Тс-с. Просто выпусти это.
Мое тело напряглось, когда спазмы повторились.
— Ты не должен был оставаться здесь. Это твой день рождения, Дерек. Разве ты не… — я замолчала, когда очередная волна тошноты подступила к горлу, — разве тебя не ждут друзья?
Мы с Дереком встречались только несколько недель. Я не ожидала, что он останется со мной, особенно когда я представляю собой вирусно-инфекционное месиво.
Опустившись рядом на пол, Дерек стал ждать, пока я не подниму на него свои полные слез глаза.
— Я хочу заботиться о тебе, Пенни. Похер на всех остальных. Только ты и я, хорошо?
Несмотря на боль во всем теле, я затрепетала от его слов и слабо улыбнулась.
— Хорошо.
Не задумываясь дважды, Дерек пожертвовал своим собственным счастьем, ради заботы обо мне. В глубине души я знала, что хотела иметь возможность сделать то же самое.
Когда ничего не осталось, и внутри меня укоренилось ощущение пустоты, я включила душ и передвинулась к раковине, где почистила зубы и выпила холодной воды из-под крана. Избегая отражения в зеркале, я стянула с себя одежду и бросила ее на пол.
Я зашла в душ и почувствовала, как мое тело напряглось, когда холодная вода ударила по коже.
Сдвинув занавеску, чтобы закрыться ею, я сделала глубокий вдох и, закрыв глаза, попыталась расслабиться, когда вода стала теплой.
Образ улыбающегося Дерека из моих грез мелькал даже под закрытыми веками. Я зажмурилась сильнее, нахмурив брови, сражаясь с агонией, атакующей мое сердце. Но это было бесполезно. Задыхаясь, я, наконец, позволила себе ощутить ее — и это было чертовски больно. Обхватив себя руками, я наклонилась вперед и начала рыдать. Боль была такой сильной, словно поток из обжигающих ножей прокручивался сквозь мою грудь, конечности, внутренности и мою жизнь.
Ноги ослабли и, чтобы удержать себя, я уперлась рукой в холодную стену. Слезы смешались с водой, моя грудь вздымалась от частого дыхания, будто замыкая сердце в тиски.
Я потеряла все — своего лучшего друга, любовника, мужа… все. Я рискнула всем ради него — ради любви — и сейчас расплачивалась за это.
Я опустилась, и голая села на холодный жесткий пол, пока вода била по мне, растворяя мои силы. Я даже не заметила, когда Дерек залез в душ, только почувствовала, как он обхватил меня своими сильными руками. Он баюкал меня на своих коленях, пока я оплакивала человека, которого потеряла, того, кем он когда-то был. Монстр, который разорвал меня на кусочки, пытался собрать меня обратно.